Путём соседа

Вьетнам недолго оставался без полномочного президента. Не прошло полутора месяцев со смерти Чан Дай Куанга, как Национальное собрание Социалистической Республики Вьетнам (СРВ) утвердило нового главу государства. Депутаты своё дело знают: голосование было тайным, но итог почти единогласным. Да и кандидат – единственным. Коммунистическая партия Вьетнама (КПВ) выдвинула своего генерального секретаря. Нгуен Фу Чонг собрал, по официальному отчёту, 99,79% парламентских голосов и стал президентом СРВ. Временно исполнявшая обязанности Данг Тхи Нгок Тхинь вернулась в положение вице.

Кому помешало «разделение властей» генсека и президента?

Дивиться тут нечему. Фракция КПВ в Национальном собрании охватывает 96% депутатов. Беспартийные тоже блюдут дисциплину. Удивительно, если кто-то из них решился проголосовать против. Но важно другое.

Со времён Хо Ши Мина глава правящей компартии не становился главой вьетнамского государства. Режим диктатуры КПВ отстроил свою систему «сдержек и противовесов». Ключевая фигура власти – генсек. По партийной линии ему был подчинён и президент. Но всё же это были разные люди. Возникала некоторая «страховка» от единоличного произвола. Действовал механизм номенклатурного консенсуса. Несколько ограничивающий полновластие вождя ради полновластия бюрократического класса.

За последние полвека в КПВ сменились семь первых лиц. Ле Зуан и Чыонг Тинь были жёсткими тоталитарными догматиками. Нгуен Ван Линь и До Мыой – активными реформаторами. При Ле Кха Фиеу произошёл консервативный откат. Нгок Дык Мань ориентировался на технократичный прагматизм. Но все они признавали своеобразное «разделение властей» генсека КПВ и президента СРВ. Да и Нгуен Фу Чонг решил совместить посты лишь на восьмом году правления.

Зачем бы это понадобилось? И кому? Таковы амбиции Нгуен Фу Чонга? Или же суть глубже, и, может быть даже касается не только Вьетнама?

Нгуен Фу Чонг наблюдал в Москве переход от Брежнева к Андропову

Через полгода, 14 апреля 2019-го, Нгуен Фу Чонгу исполнится 75 лет. Он родился в крестьянской семье из сельского пригорода Ханоя. Никакого Вьетнама, кроме коммунистического, в сознательной жизни не видел. Получил университетское образование филолога и искусствоведа. В декабре 1967-го подал заявление в КПВ (тогда она называлась Партией трудящихся) и через год был принят.

Это был разгар Вьетнамской войны, но сражаться с американцами и сайгонцами Нгуен Фу Чонгу не привелось. Его партийная карьера развивалась в идеологическом аппарате и агитпропе. Писал в теоретическом органе ЦК статьи о единстве партии и народа, звал на борьбу с «американскими империалистами», «сайгонскими марионетками», потом с «китайскими гегемонистами». С 1981-го по 1983-й Нгуен Фу Чонг жил в Москве. Был аспирантом Академии общественных наук при ЦК КПСС. Защитил диссертацию на высоконаучную тему «Деятельность КПВ по укреплению связей с массами на основе опыта КПСС». Зато отлично освоил русский язык.

Вспомним, что это было за время. В мире – вторая Холодная война, афганские бои, польское противостояние, советский истребитель, сбивающий южнокорейский «Боинг». В Советском Союзе – переход от Брежнева к Андропову, Сахаров в ссылке, диссиденты в тюрьмах, повышение бдительности, укрепление дисциплины, облавы в банях. Во Вьетнаме – недавняя война с Китаем, лагеря на Юге, военный режим на производстве, партийная чистка и заочный смертный приговор члену Политбюро Хоанг Ван Хоану, бежавшему в Китай. В этих условиях окончательно сформировалась идейно-политическая личность нынешнего вьетнамского лидера.

Вернувшись во Вьетнам, Нгуен Фу Чонг продолжал биться на идеологическом фронте. Веско обосновывал установки Ле Зуана на максимальную централизацию и тотальный контроль, против всяческого ревизионизма. Но вот что интересно: когда в конце 1986-го генеральным секретарём стал Нгуен Ван Линь – это, кстати, совпало с разворотом Михаила Горбачёва от порядка и ускорения к гласности и демократизации – Нгуен Фу Чонг столь же основательно стал доказывать необходимость глубоких реформ и рыночной инициативы, против всяческого догматизма.

Именно тогда, во второй половине 1980-х и уже в 1990-х, Нгуен Фу Чонг превратился в ведущего идеолога КПВ, редактора партийного теоретического издания. При этом каких-то собственных идей Нгуен Фу Чонг никогда не выдвигал. Ограничивался повторением чеканных формул Маркса–Ленина–Хо Ши Мина. По мере необходимости оснащая их цитатами то из Ле Зуана, то из Нгуен Ван Линя.

В 1994 году – при генсеке До Мыое, продолжателе реформ Нгуен Ван Линя – Нгуен Фу Чонг был введён в ЦК КПВ. В 1997-м стал членом Политбюро – то есть высшего партийно-государственного руководства. Курировал идеологию, СМИ, образование и культуру. Издавал монографии об обновлении социализма – сколь мудр курс реформ, взятый в 1986 году.

Властное продвижение Нгуен Фу Чонга резко ускорилось с начала нулевых. В 2000–2006 годах он возглавлял Ханойский горком КПВ, то есть являлся «хозяином столицы». После чего до 2011 года председательствовал в Национальном собрании. Такие посты выглядели тренировочным площадками на пути к вершине.

Ханойский идеолог повторяет сюрпризы пекинского орговика

И действительно, в партийной верхушке сложился консенсус вокруг фигуры идеолога. Стандартно-заурядная аппаратная карьера, многолетние номенклатурные навыки, проверенность на различных этажах – вполне подходит для первой позиции. Которую, по неписанным правилам, занимают в КПВ не более десяти лет.

Генсек КПВ – выразитель коллективной воли правящего класса. (Свою волю номенклатура КПВ считает общенациональной, но это уж как водится.) Соответственно, личность даже не очень важна. Если что, линию есть кому выправить. Поэтому в 2011 году товарища Нгуен Фу Чонга достаточно спокойно утвердили на посту генерального секретаря ЦК Компартии Вьетнама.

Так же спокойно в 2012-м утверждали генеральным секретарём ЦК Компартии Китая товарища Си Цзиньпина. От исполнительного орговика не ожидали сюрпризов. Сейчас Си Цзиньпин, преступив завет Дэн Сяопина, устанавливает в Пекине свою единоличную власть. Исполнительный идеолог в Ханое идёт путём северного соседа. Совпадения заметны даже в деталях. Си Цзиньпин окончательно сбросил маску «коллегиальности» после смерти ветерана-руководителя Цяо Ши, имевшего право возражать по статусу патриарха. Нгуен Фу Чонг стал генсеком-президентом вскоре после кончины 101-летнего До Мыоя.

«Смерть президента Хо Ши Мина вызвала слёзы горя не только у его товарищей. Смерть президента Чан Дай Куанга вызвала смех радости даже у его товарищей», – не слишком вежливо пишет неназванный вьетнамский блогер. Партийная система разрушается изнутри, констатирует автор. Этот процесс замечен в обществе.

О закулисной борьбе в Политбюро известно всей стране. Кстати, президент является главнокомандующим вооружёнными силами СРВ – что нелишне для Нгуен Фу Чонга в конкуренции с шефом тайной полиции То Ламом, которому подчинено могущественное министерство общественной безопасности. Но вопрос ещё глубже.

Бюрократия и буржуазия склонны принимать над собой единоличную власть

Карьера и богатство, деньги и власть всё более приватизируются. Они уже принадлежат не только КПВ в целом – которая по своему усмотрению наделяет каждого в отдельности. Они становятся достоянием отдельных чиновников и околочиновных бизнесменов – которые желали бы делиться с партией по своему усмотрению. Коррупция превратилась в институциональный системный фактор. Недаром Нгуен Фу Чонг сделал своим знаменем бесконечную антикоррпуционную кампанию. Опять-таки подобно Си Цзиньпину. Хотя, отмечают комментаторы, оба прекрасно понимают, что номенклатурная коррупция есть органическая часть партократии и при однопартийной системе принципиально непобедима.

«Нгуен Фу Чонг и его группа умело воспользовались вакуумом, который образовался со смертью Чан Дай Куанга, – считает Ли Тхай Хунг, генеральный секретарь партии эмигрантов-антикоммунистов Вьеттан. – Теперь он почти на 100% контролирует ЦК. Это важно в преддверии 2021 года, когда предстоит XIII съезд КПВ. Там вполне могли заговорить о «демократизации партии». Верхушка ощущает эту опасность и хватается за модель Си Цзиньпина. Так или иначе, прежних центров силы больше нет. Власть сосредоточил в своих руках один человек – генеральный секретарь и президент. Борьба будет очень жестокой».

О какой борьбе говорит Ли Тхай Хунг? Внутренней номенклатурной? Не только. И наверное, не столько. Едва ли оппоненты Нгуен Фу Чонга решатся на сопротивление. История Вьетнама, Китая, Советского Союза, да и современной России свидетельствует, что бюрократия и околобюрократическая буржуазия не очень-то склонны к бунту. Более того, в режиме сильной личной власти они скорее видят гарантию стабильности для себя. Дабы защититься от благодарных народных масс. Которых приходится держать в повиновении, а они этого не ценят.

Можно, правда, попасть под горячую руку правителя, вдруг проснувшись врагом народа или коррупционером. Иногда этот шанс критически повышается. Но тут действует эффект лотереи. Каждый убеждает себя, что это будет не он. И кому-то ведь действительно везёт! А вот если всё переменится по-настоящему, их везенье точно кончится.

Партия революционных реформ Вьеттан, создана почти сорок лет назад южновьетнамским военным моряком Хоанг Ко Минем. В 1980-х боевики-антикоммунисты вели вооружённую борьбу с таиландской территории. Вьеттан и сейчас действует в основном за пределами страны. Председатель До Хоанг Дьем и генсек Ли Тхай Хунг – давние эмигранты.

Вьеттан давно заявил об отказе от насилия и исключительно мирном протесте. Но в СРВ партия запрещена как «террористическая организация». Несмотря на приверженность миру. «Мирный протест» и «мирная эволюция» есть основная стратегия враждебных сил, – говорится на сайте полиции общественной безопасности СРВ. – Проблемы демократии, прав человека, этнических меньшинств и религии используются для организации беспорядков, против руководящей роли Коммунистической партии».

Молодёжные пикеты с лозунгами в защиту политзаключённых или под жёлто-красными флагами Южного Вьетнама приравниваются если не к терактам, то к контрабанде оружия. Совсем недавно, в конце августа, госбезопасность арестовала по такому обвинению вьеттановского активиста Ле Куок Биня из города Куинён. Годом раньше была раскрыта целая подпольная организация: «Демократическое братство», якобы связанное с правозащитником Нгуен Ван Даем и едва не приступившее к свержению правительства… Такие новости из Вьетнама критически участились.

И уже действительно случается всякое. Периодически вспыхивают уличные беспорядки. Появились реальные подпольные ячейки. На разгонах отмечались драки с полицией. Иногда обнаруживаются нунчаки и газовые бомбы. Из подполья распространяются листовки, ведутся радиопередачи. Вьеттановцы мгновенно присоединяются к рабочим и крестьянским протестам. Как правило, ненасильственным…

«Чёрные сообщества» сделались органической частью общества

Есть ещё одна социальная группа с определённым протестным потенциалом. Даже в самые тоталитарные годы вьетнамская мафия демонстрировала своё бессмертие. Что уж говорить про времена реформ. Делам «чёрных сообществ» правительство посвящает специальные заседания. Таких структур по официальным данным в стране более шестисот.

Если преступность замыкается в своей «контрсреде», власти расходятся с ней краями. В конце концов, это историческая традиция, идущая от речных пиратов Меконга (вроде русских ушкуйников на Волге). Но когда ночные боссы пытаются легализоваться, установить общественные связи, вмешаться в политику – тут ответка идёт жестокая. Это уже вопрос классовой монополии.

Бригадир грузчиков Зыонг Ван Кхань по кличке Белый превратил свой профсоюз в сильнейшую группировку Ханоя. Пока он рэкетировал торговцев, власти на него не отвлекались. Но пришло время, и Белый бросил вызов администрации и полиции. Организовал собственную социалку – бандитский благотворительный фонд – и правозащитную контору. И немедленно получил массу проблем. Двадцать лет назад Зыонг Ван Кханя расстреляли. Этот день, 13 октября, отмечается многими тысячами ханойцев.

Несколько дольше, до 2 октября 2000-го, прожила Ву Тхи Хоанг Дунг, она же Дунг Ха. Прошедшая путь от малолетней хулиганки и юной разбойницы до теневой хозяйки порта Хайфон и многочисленных казино. Власти до неё не дотянулись: Дунг Ха погибла в разборке с конкурентами-южанами, положившими глаз на хайфонскую поляну. И опять-таки, тысячи хайфонцев провожали в последний путь свою отчаянную защитницу.

А менее чем через четыре года, 3 июня 2004-го, в тюрьме Хошимина-Сайгона был расстрелян тот, кто приказал убить Дунг Ха – босс южной мафии Зыонг Ван Кам, более известный как Нам Кам. Бывший солдат южновьетнамской армии, при коммунистах прошедший лагеря, чуть не ежесуточно менял власть в городе: днём это был коммунистический Хошимин, ночью – криминальный Сайгон. Вся мощь карательного аппарата обрушилась на него после того, как в сообщество стали вступать коммунисты.

Одно из ключевых управлений вьетнамской полиции занимается «преступлениями социального порядка». Много лет его возглавлял генерал Фам Суан Куак. Он руководил ликвидацией группировки Зыонг Ван Кханя. После чего публично произнёс: всё только начинается. «Чёрные сообщества» превращаются в органическую часть экономики и социальной системы. Вскоре генерал был отставлен. За разглашение конфиденциальной служебной информации.

…Недавно, в сентябре Нгуен Фу Чонг приезжал в Россию. Поздравил Владимира Путина с успешным проведением чемпионата по футболу. Назвал его «другом вьетнамского народа». Обсудил с ним сотрудничество в экономике и безопасности. Вчера Путин одним из первых поздравил генсека с президентством.

Роман Шанга, специально для «В кризис.ру»