Сегодня вступают в силу изменения в КоАП, ужесточающие штрафы за нарушения на финансовом рынке.
Теперь компанию могут оштрафовать на 1 млн руб. Кроме того, увеличивается до года срок давности привлечения к административной ответственности. По мнению ряда экспертов, ужесточение штрафов, а также отсутствие различия в наложении взыскания между грубыми и негрубыми нарушениями может поставить под угрозу финансовое состояние ряда компаний.
Размеры штрафов за правонарушения увеличены в десятки раз: максимальные штрафы для юридических лиц достигают 1 млн руб., для должностных лиц — 50 тыс. руб., причем для последних еще и предусмотрена дисквалификация. Появились штрафы за нарушения законодательства о хранении документов (для юрлиц — до 300 тыс. руб.) и нарушение порядка подготовки и проведения общих собраний акционеров и участников обществ с ограниченной ответственностью (500—700 тыс. руб.).
По словам юриста правового управления регистратора «Р.О.С.Т.» Елены Матвеевой, такой решительный подход к штрафам объясняется тем, что существовавшие в старом КоАП санкции были настолько малозначительными, что не могли оказать серьезного воздействия на нарушителей. «Сейчас даже беглого взгляда на таблицу штрафов достаточно, для того чтобы заставить надолго задуматься», — говорит г-жа Матвеева. По ее мнению, ужесточение мер наказания не просто сделает их ощутимыми в финансовом отношении, а окажется непосильным бременем для большинства организаций и в некоторых случаях поставит под вопрос их дальнейшее существование.
Гендиректор УК «ВТБ Управление активами» Наталья Плугарь отмечает, что помимо жестких штрафов в документе не предусмотрена градация правонарушений. Поэтому за грубое и незначительное нарушение могут последовать одинаковые по размеру штрафы. По ее мнению, отсутствие дифференциации нарушений может привести к произволу в вынесении решений о штрафах. С другой стороны, отмечает г-жа Плугарь, ФСФР также окажется перед дилеммой, наказывать ли так же жестко компании за незначительные нарушения. «Когда придет проверка Генпрокуратуры, регулятору будет сложно объяснить, почему по одному нарушению было инициировано взыскание, а по другому нет». «Совсем не хочется оказаться в роли получившего административное взыскание, тем более что в этом случае управляющая компания не сможет участвовать в различных конкурсах, по которым есть требование об отсутствии административных взысканий», — сетует Наталья Плугарь. Председатель совета директоров МДМ-банка Олег Вьюгин говорит, что градация в нарушениях как раз и не предусмотрена, чтобы не могло быть суждения у регулятора, надо или не надо штрафовать. По его мнению, штрафы действительно серьезные, но это соответствует мировой практике. «Потому что иначе бороться регулятору с нарушениями очень сложно», — поясняет г-н Вьюгин. По мнению гендиректора ИК «Церих Кэпитал Менеджмент» Александра Щеглова, штраф должен быть таким, чтобы это действительно было наказанием. «Штраф, таким образом, становится неким промежуточным звеном между выпиской компании предписания и отзывом лицензии», — говорит он, добавляя, что вводить дифференциацию нарушений на грубые и негрубые нецелесообразно. Помимо серьезных штрафов в новых поправках в КоАП конкретизирован перечень должностных лиц, привлекаемых к ответственности. Так, к должностным лицам приравнены члены совета директоров (наблюдательных советов), коллегиальных исполнительных органов (правлений, дирекций), счетных, ревизионных и ликвидационных комиссий. Как отметила Елена Матвеева, если раньше единственным объектом для жалоб выступал гендиректор или эмитент, то с сегодняшнего дня можно будет накатать телегу на любого представителя органов управления и различных комиссий. «Скорее всего это будет на руку рейдерам, поскольку появление персональной ответственности отныне дает возможность привлечь любого члена органов управления АО к ответственности, в связи с чем можно попытаться ликвидировать неугодного им члена, скомпрометировав его в глазах инвесторов», — говорит она. Александр Щеглов придерживается не столь однозначного мнения: «Любой инструмент можно использовать как во благо, так и во зло. Нужно просто, чтобы закон правильно применялся, чтобы складывалась качественная правоприменительная практика».