Затяжная и довольно вялая четырёхчасовая пресс-конференция Путина завершилась неожиданным заявлением. Сразу же после её окончания президент сообщил, что получил от Михаила Ходорковского прошение о помиловании и собирается его удовлетворить. Как выяснилось, об этом прошении не знали ни адвокаты, ни родственники заключённого. Неизвестно, знал ли он сам. Милость, явленная с таким эффектом, действительно удивила.
Комментируя заявление президента, его пресс-секретарь туманно заявил, что «письмо получено недавно» и указ о помиловании будет подписан «в ближайшее время». Вообще-то, «в ближайшее время» Ходорковский должен покинуть колонию и так, в августе следующего года. Причём, практически наверняка. Поскольку на той же пресс-конференции, отвечая на вопрос, не готовится ли третье дело ЮКОСа, президент ответил довольно определённо: «Особых перспектив не вижу… Слышал, что об этом говорят. Прокуратура обязана, это её работа — отслеживать все эти телодвижения… Но кроме прокуратуры есть еще СК и суд, поэтому особых угроз не вижу».
Собственно, не особенно и важно, недавно или давно писал Ходорковский прошение. Оно понадобилось именно сейчас. Для того, чтобы проявить «милость к падшим» в преддверии Олимпиады. Раз уж приходится освобождать, вопреки собственному убеждению (амнистия была предложена парламентом), узников Болотной («в других странах, стоит только поднять руку на полицейского, уже стреляют, в том числе, в женщин и детей») и участниц Pussy Riot («они перешли всякие границы»), то можно и Ходорковского помиловать.
Тем более, что это помилование — очень своевременный жест в сторону отечественного бизнеса. Когда, наконец, эксплуатация стратегических сырьевых ресурсов завела экономику в тупик. Этому, кстати, поспособствовала украинская революция. Для противодействия майдану пришлось пойти на снижение газовых цен и предоставление «братского» кредита в $15 млрд (который вряд ли будет погашен в обозримое будущее). Что в нынешней экономической ситуации России вовсе не по бюджету. И только помощь бизнеса — и конечно, не дотационного, как у Дерипаски, — может если не предотвратить, то хотя бы затормозить обвал. А ведь ещё надо выполнять «майские указы», от которых никак не откажешься.
Впрочем, рассчитывать на предпринимательское сообщество — утопия. И не только потому, что исторически российская буржуазия аполитична и беспринципна. В тюрьмах, кроме Ходорковского, находятся тысячи бизнесменов, известных куда меньше, чем он, но создававших реальный экономический и социальный климат в своих отраслях, регионах или хотя бы на прилегающих к их свечным заводикам территориях. Их судьбы — не менее важная проблема, чем помилование одного выдающегося олигарха. Ведь давно очевидно, что дело ЮКОСа — показательная порка, по большому счёту ничего не изменившая в общем раскладе. Активы одной ВИНК перешли к другой, вот, собственно, и всё.
Другое дело тысячи работавших рядом с нами, создающих рабочие места, образующих новый слой гражданского общества. Без них немного стоят грандиозные инвестиционные программы и наиточнейшие «дорожные карты». И об их амнистии, конечно, не было сказано ни слова. Ни на пресс-конференции, ни после неё. Ни отвечающим президентом, ни вопрошающим креативным классом.
Поэтому трудно поверить, что это грандиозное событие так уж сильно повлияет на исторический процесс. Да, уже поступают сведения о том, что где-то растут какие-то международные индексы и показатели России. Но никакой, даже самый талантливый Ходорковский не остановит в одночасье промышленный спад, отток капиталов, снижение экспорта. «Этот год не оправдал надежд, стал годом упущенных возможностей с точки зрения того, чтобы как-то противодействовать негативным тенденциям в экономике», — признал замминистра экономического развития Андрей Клепач. И мрачно предрёк, что и следующий год не сулит оптимизма. Аккурат в то самое время, когда президент нахваливал высококлассных профессионалов в правительстве и объяснял журналистам, что «есть даже определённый плюс в том, что у нас экономика подсела».