В Санкт-Петербурге начался отбор присяжных заседателей для участия в выездном заседании городского суда в Москве. Предстоит рассмотрение резонансного дела об организации покушения на фактического владельца Петербургского нефтяного терминала (ПНТ) Сергея Васильева. Обвиняется в этом известный предприниматель Владимир Барсуков.
О странностях с «невозможностью этапирования» обвиняемого в Санкт-Петербург уже не раз сообщалось. Видимо, для российской правоохранительной системы проще перевезти в Москву весь состав суда, свидетелей и присяжных. Описывались и странности данного дела как такового. Перечислялись обвиняемые – наряду с Владимиром Барсуковым, это и братья Михалёвы, и Алексей Игнатов, и Вячеслав Ежов – и потерпевшие. Детально известны обстоятельства атаки на кортеж Васильева 5 мая 2006 года. За кадром остаётся «всего лишь» самое главное – мотив преступления.
Признательные показания обвиняемых давались под мощнейшим прессингом, включая физический. Яркие подробности «вспоминались» по ходу следствия. Описано всё – кроме мотива. Мотивом сделали как раз антимотив. Непредвзятый анализ свидетельствует: Владимир Барсуков был последним человеком в Санкт-Петербурге, для которого гибель Сергея Васильева могла оказаться выгодной.
Что происходило в первой половине 2000-х в петербургском морском порту и на грузовых терминалах? Шла обычная борьба за контроль над грузовыми и финансовыми потоками. Активное участие в этой борьбе принимал ряд конкурирующих бизнес-групп. Во-первых, «красный олигарх» Виталий Южилин, в то время коммунистический депутат Госдумы. К тому времени он уже контролировал значительную часть порта, опираясь на двустороннюю поддержку. От государства эту поддержку оказывал Игорь Сечин. С другой стороны, Южилин имел неплохие связи в криминальном и «посткриминальном» мире. К последней категории можно отнести группу того же Сергея Васильева. Этот предприниматель, к тому времени легализовавшйся и порвавший с неоднозначным прошлым, сам стремился к полному контролю над портовой инфраструктурой.
Во-вторых, интерес к порту проявляла группа Ильи Трабера. Нельзя сказать, чтобы она открыто конфликтовала с Южилиным-Сечиным-Васильевым. Однако имела свои интересы: контроль над поставками пищепродуктов и леса, а также «левые» бункеровки судов.
Активно пытались проникнуть в портово-терминальную систему и кавказские группы, заинтересованные прежде всего в таможенных операциях. Им скрытно покровительствовал Константин Яковлев (Костя Могила) и открыто – сообщество московских воров в законе.
Наконец, в портовых мощностях было заинтересовано бизнес-сообщество Владимира Барсукова. Одним из основных его активов являлась Петербургская нефтяная компания (ПТК). Которой для гарантированного экономического цикла необходим был «дружественный» нефтяной терминал.
Между группой Южилина-Сечина и группой Барсукова действительно имел место конфликт интересов. К нему подключались и «Роснефть», и ЛУКОЙЛ. Доходило до рекомендаций продать ПТК и покинуть страну. Эти предложения Барсуковым отклонялись. (В результате, видимо, и был избран другой путь устранения препятствий.)
В то же время между Владимиром Барсуковым и Сергеем Васильевым шли деловые контакты. Первый готов был осуществить вложения в развитие ПНТ в обмен на долю в бизнесе второго. Переговоры шли со скрипом, хотя вложения уже начинались. И очевидно, что отдача могла быть получена только с самого Васильева. В случае его устранения ни один бизнесмен-преемник не признал бы старых долгов.
Это аксиома. Недаром среди неписанных правил не добросовестного бизнеса значится: «Хочешь жить дольше – занимай больше». Раздутая задолженность является своего рода страховкой жизни. Неприятности устроить могут, но убивать категорически не будут. Наоборот, будут беречь. Ибо «с мёртвого не получишь».
Это касается не только денег. С некоторыми нюансами то же относится к договорённостям, которые могут деньги принести. Как официально заверенным, так и неформальным.
Поэтому именно Владимиру Барсукову было бы крайне невыгодно исчезновение Сергея Васильева. А кому выгодно? Тут можно лишь строить предположения. Возможно, тем, кто в случае договорённостей Васильева с Барсуковым упускал ПНТ. Ведь терминал замыкал бы тогда экономическую цепочку, кооперируясь со сбытовой структурой ПТК. Либо тем, кто на фоне громкого преступления получал шанс быстро порешать свои частные вопросы. К примеру, временное ослабление оперативного контроля со стороны руководства портовых предприятий позволяло провернуть несколько «левых» операций по бункеровке или растаможке. Но сложно говорить здесь предметно. Ведь многолетнее следствие фактически ограничилось одной версией.
Зато есть вероятность, что пробелы восполнит суд. Тем более – суд присяжных. Странности безмотивного дела не могут не привлечь внимания.