В конце минувшей недели в Риме и Катандзаро (город в южноитальянской провинции Калабрия) прошла спецоперация по уничтожению крупной мафиозной структуры. В акции было задействовано около полутысячи полицейских, морские патрули, кинологи с собаками, военная техника. Арестовано более сотни человек, среди которых политики, бизнесмены, чиновники, юристы. Все они, по данным полиции, имели отношение к семьям Триасси, Фашиани и д’Агати, которые, в свою очередь, принадлежат к одному из крупнейших мафиозных кланов страны — Кунтрера-Каруана.
Эта структура имеет за собой более чем вековую историю. Зародившись в деревушке Сицилиана, объединение крестьянских семейств Каруана и Кунтрера подрядилось охранять местного барона. Фашистский режим пришлось пережидать в полуподполье, Муссолини был суров с мафией: «Ничего вне государства!» Зато после войны, установления республики и земельной реформы мафия двинулась в рост пропорционально бурному экономическому подъёму. Именно в 1950-е годы «итальянского чуда» в полной мере сформировался клан Кунтрера-Каруана, составная часть «Коза ностры».
Какое-то время роль этой деятельность этой криминальной структуры имела и позитивные стороны. Утрированно говоря, мафия развивалась вместе со страной и по-своему способствовала этому развитию. Клан много сделал для сицилианского муниципального образования. Кунтрера-Каруана регулировали экономические процессы, гарантировали традиционные нормы социальной справедливости, решали внутриобщинные конфликты. В муниципалитет их избирали вполне свободно и добровольно, к «146%-ным» манипуляциям прибегать не приходилось.
Хотя идеализировать мафиози, конечно, не приходится. Паскуале Кунтрера и его зять Леонардо Каруана успели побывать под следствием и за двойное убийство, и за умышленный поджог и даже за кражу четырёх коров. Были оправданы «за недостатком улик». Но стало очевидным: центральная и местная бюрократия постарается отодвинуть мафиози от плодов экономического роста. Целенаправленным давлением клановых лидеров вынудили покинуть Италию.
Братья Кунтрера отправились в Канаду, затем перебрались на юг, в Венесуэлу. Поближе к родственникам, братьям Каруана, которые поначалу обосновались в Бразилии. Клан начал международное восхождение. Но предстал уже совсем иной структурой. Не той, что на родине.
В Венесуэле сицилийцы включились в трансконтинентальную наркоторговлю. Они организовали поставки героина из Европы в Америку, а из Америки переправляли в Старый свет кокаин. Имена Каруана и Кунтрера звучали в ходе известных интерполовских расследований «Французская связь» и «Связь через пиццерии».
Леонардо Каруана попытался вернуться в Италию. Он поселился в Палермо, вошёл в региональную политическую элиту. В 1981 году был застрелен возле своего дома. Сменивший его Альфонсо Каруана выступал передатточным звеном между колумбийской мафией «Кали» и южноитальянской «Ндгранетой». Чем занимался Калийский картель, пояснять не приходится. Сеть наркопоставщиков под кураторством Каруана функционировала до середины 1990-х.
Постепенно клан полностью переключился на наркокриминал, отказавшись от прежних общественных проектов. Последние двадцать лет представителей Кунтрера-Каруана арестовывали одного за другим. Паскуале, Паоло и Гаспар Кунтрера были взяты в Риме ещё в сентябре 1992-го. Альфонсо, Джерландо и Паскуале Каруана попались в Канаде в июле 1998-го. Все они отбывают длительные сроки. Нынешняя операция — лишь зачистка концов. И тем не менее: «Количество преступлений, за которые ответственны арестованные, впечатляет. Это контроль за международным наркотрафиком, торговля наркотиками в Риме и на побережье, вымогательства, контроль над рынком игровых автоматов, коррупция» — сказано в полицейском коммюнике по итогам операции.
Могла ли быть иной история отдельно взятой криминальной структуры? Вероятно, да. Мафия мафии рознь. Эта система десятилетия, если не века, поддерживала в Италии первоосновы социального порядка. Держала в рамках анархизм «низов». Ограничивала алчность «верхов». Генерировала общинную солидарность. Как ни парадоксально, мафия внесла заметный вклад и в становление итальянской демократии. Не зря ведь Муссолини сотрудничал с ней, выступая под знамёнами популизма, и жёстко её подавлял, став диктатором. А в 1940-е годы, когда муссолиниевский режим превратился в прогитлеровский, мафиози немало сделали для его свержения.
В послевоенной Италии мафия переплелась с правящей христианской демократией. Зато жёстко тормозила экспансию компартии, особенно на юге страны. Бывали и более экзотичные примеры. Скажем, римская группировка «Мальяна» тесно сотрудничала с молодыми неофашистами «свинцовых семидесятых». Характерно, что антимафиозная кампания начала 1990-х буквально обрушила всю политическую структуру Первой республики – исчезли буквально все партии 1950-1980-х, а фигуры первого ряда элиты предстали перед судом. Не менее характерно и то, что судья Антонио ди Пьетро, руководивший этой кампанией, сам регулярно попадался на коррупционных признаках. С мафией просто так не борются…
Государство не терпит гражданской конкуренции. Или терпит её вынужденно, если связано демократическими институтами. Степень законопослушания тут в лучшем случае второстепенный вопрос. Римского или палермского чиновника Кунтрера-Каруана скорее устраивала как наркобанда, чем как структура гражданской самоорганизации.
Нечто подобное приходилось наблюдать и в России. Региональные примеры можно долго перечислять: Красноярск, Петербург, Екатеринбург… Группа Анатолия Быкова предотвратила развал сибирского КрАЗа. ОПС «Уралмаш» остановил нарколавину, хлынувшую на Урал. Он же организовал «Движение рабочих в поддержку Бориса Ельцина», сыгравшее важную роль в исходе президентских выборов 1996 года.
Быков побывал под судом. Лидер «Уралмаша» Александр Хабаров найден повешенным в СИЗО. Каково приходится в том же Екатеринбурге антинаркотическому движению Евгения Ройзмана, хорошо сегодня известно. Равно как и происходящее в Петербурге под маркой борьбы с «тамбовским рейдерством». Если не последовать путём Кунтрера-Каруана, проблем возникнет не меньше, а, пожалуй, больше. Банда уголовников раздражает амбициозного чиновника куда меньше, чем неконтролируемая общественная организация или бизнес-группа.