Вооружённые силы наряду с органами госбезопасности – опора любого государственного режима. Коррумпируются эти структуры в последнюю очередь. Хищения и махинации в министерстве обороны и КГБ СССР казались непредставимыми до конца 1980-х. Сегодня немногие удивлены делом «Оборонсервиса», антиквариатом в личных апартаментах бывшего военного министра, воровству, дошедшему до ГЛОНАССа. Проходят обыски, озвучиваются новые цифры ущерба, пополняется перечень арестованных. Одновременно ведомства меряются антикоррупционным вкладом.
Впрочем, и в СССР на самом деле всё бывало. Особенно это касалось уровня прапорщиков и мичманов. Бытовала даже поговорка: «Офицер служит, пока ноги ходят, а прапорщик – пока руки носят». Конечно, в первую очередь речь шла о снабженцах. Боевому командиру мотострелкового взвода было не до того. Хотя при случае и служивые в высоких чинах себя не забывали, но дальше пары банок тушенки из НЗ или солдат (матросов), помогающих при переезде в другой гарнизон дело не заходило. Ещё могли слить из подведомственных резервуаров полсотни литров солярки. Такая вот «коррупция».
Потом наступили 1990-е годы. Командиры разного ранга стали с интересом обнаруживать, что в их ведении оказалось весьма ценное движимое и недвижимое имущество. Вскоре образовались целые бизнес-альянсы. Коммерсантам вовсю сдавали в аренду пустующие склады, предоставляли военно-транспортные самолеты для перевозки грузов. Особенно расцвели эти явления в процессах вывода на территорию России зарубежных групп войск.
Многие офицеры и генералы окунулись в новое сравнительно безопасное ввиду вооружённости дело. Получаемые средства шли в оборот. Одну историю автор этих строк наблюдал лично. Офицер-дальневосточник собирался перебраться преподавателем в столичную академию. На берегах Тихого океана самыми престижными считались тогда «японки» — Nissan Bluebird и Toyota MARK II. «Решальщикам» из кадровых органов он предложил два «Ниссана». И получил в ответ гордое: «Мы берём не «Ниссанами», а «Мерседесами». Конечно, никакие машины не пропадали. А коррупционные системы крепли.
На данный момент по эпизодам, связанным с холдингом «Оборонсервис», возбуждено пять уголовных дел. Под арестом оказались несколько коммерческих функционеров Минобороны и аффилированных структур. Уже ясно, что суммы, полученные в результате мошеннических действий приближенных Анатолия Сердюкова, далеко зашкаливают за первоначальные 3 млрд рублей. Следователи поговаривают о вызове экс-министра на допрос. Но если он зайдёт в СКР и выйдет оттуда без наручников, широкие массы этого не поймут. Обратного же варианта может не понять президент, уже заявивший, что следствие и суд никаких претензий лично Сердюкову не предъявили. Во всяком случае, пока. Но постараемся представить следователя, который после такого заявления выскажет подобные претензии.
Попутно разгорается конфликт между правоохранительными ведомствами – МВД и Следственным комитетом. На повышенных тонах проводятся сравнения заслуг в разоблачении военных коррупционеров. Следствие обвиняет полицию в излишнем самопиаре своих заслуг. Полиция напоминает о собственном высоком профессионализме и отстаивает своё право отчитываться перед начальством и обществом.
Тем временем рикошет достиг оборонной промышленности и науки. Правительственный куратор ВПК Дмитрий Рогозин грозно предупреждает о грядущей чистке: казённая собственность переписывается технократами на членов своих семей. Особенно это актуально для ракетно-космической и авиационной отраслей. Громче всего прозвучало «дело ГЛОНАСС» с расхищенными 6,5 млрд рублей. Правда, и вокруг него происходят движения, непонятные широкой публике: нет ни задержанных, ни обвиняемых. Подобно Анатолию Сердюкову, отставлен генеральный конструктор и глава «Российских космических систем» Юрий Урличич. И точно также остаётся неподсудным. При этом не только Рогозин, но и руководитель президентской администрации Сергей Иванов (в правительстве Владимира Путина занимавший нынешний пост Рогозина) хором подтверждают, что о хищениях знали давно, однако молчали. Заманивали коррупционеров в ловушку…
Рогозин обещает ужесточение кадрового отбора с участием выведенной из-под Минобороны Федеральной службы по оборонному заказу. Но при всей объективной необходимости таких действий, пока создаётся впечатление кампанейщины. К тому же по большей части в разговорном жанре.
Разовьётся ли антикоррупционная кампания в системный государственный курс? Не исключено. Соответствующая заявка уже сделана в русле общего политического ужесточения. Меры мобилизационного дисциплинирования элиты уже необходимы для самоподдержания существующего политического режима. На этом направлении, к тому же, гарантирована общественная поддержка.
В высших эшелонах власти пока явно не определились, что делать с конкретным «хозяйством Сердюкова». Но общая установка вырисовывается. Характерно, какие кадры выдвигаются на первый план. Иванов и Рогозин принадлежат к консервативному крылу правящей группы. Бывший заместитель начальника Генштаба Игорь Шеремет, давний критик Сердюкова, вошёл в состав Военно-промышленной комиссии при кабинете министров. А ведь всего полгода назад он был отправлен в отставку. Любопытно, что отставлял его президент, а теперь приближает к правительству премьер. Дмитрий Медведев словно подключается к генеральной линии. А заодно демонстрирует что-то вроде кадровой самостоятельности в её проведении.