23 мая тысячи жителей островов Французской Полинезии отметили скорбный юбилей – 10 лет со дня таинственного исчезновения Бориса Леонтьева. Популярный среди коренных полинезийцев политик, внук белогвардейского генерала Максима Леонтьева вместе с тремя соратниками пропал при загадочных обстоятельствах в разгар предвыборной кампании. Их небольшой двухмоторный самолет направлялся на архипелаг Туамоту и бесследно исчез.
За считанные минуты до посадки лётчик докладывал наземным службам, что полет проходит в штатном режиме, без каких-либо происшествий. На горизонте был виден атолл, куда они направлялись. Но на аэродроме самолёт так и не приземлился. Не менее странно, воздушное судно пропало, не оставив следов. Поиски не дали никаких результатов, не нашли ни тел, ни обломков. Не видели даже масляных пятен, которые неизбежно должны были появиться при падении самолета в воду.
Подавляющее большинство полинезийцев, включая жену Бориса Леонтьева Селин и его брата, бывшего полинезийского премьера Александра Леонтьева, уверены, что произошло грязное политическое убийство.
47-летний Борис Леонтьев возглавлял тогда созданную им партию Fatia Api («Новая Звезда») Она должна была завоевать для Французской Полинезии широкую автономию от Парижа и в конечном счёте привести её к независимости. Идеи Леонтьева о расширении прав коренных жителей находили все больший отклик. И все, даже соперники «русского полинезийца», признавали, что именно этот харизматичный лидер является фаворитом предвыборной гонки.
В 1996 году он был избран мэром Ареа, пригорода таитянской столицы Папеэтэ, он отчётливо увидел все пороки устройства власти на «заморских территориях». Во-первых, возможности многократного переизбрания на пост местного премьера. Во-вторых, слабый общественный контроль над главным носителем власти. Это открывало широкие горизонты коррупции.
При правлении Гастона Флосса многим стало очевидно, что дороговизна жизни, которая наблюдается во Французской Полинезии, во многом объясняется его сговором с двумя сотнями элитных семей Папеэтэ, монополизировавших основные доходные отрасли островной экономики. Прежде всего туризм, добычу жемчуга (особенно черного) и рыболовство. С молчаливого одобрения Парижа его ставленники во Французской Полинезии распоряжались, как хотели, получая «добро» на сохранение заградительных пошлин при вывозе товаров.
Дело в том, что содержание далёких заморских территорий для французов оказалось делом дорогим. Общие ежегодные расходы на содержание на одну только Французскую Полинезию достигали пяти миллиардов евро. Частично восполнить эти потери должны были вывозные пошлины, что приводило к сильному удорожанию товаров и услуг, в том числе туристических. Это снижало привлекательность островов для иностранных туристов. Борис Леонтьев и его друзья в конце концов поняли, что для изменения ситуации требовалось максимальное расширение автономии.
И вот эта странная гибель всего руководства Fatia Api. Впрочем, картина будет неполной без ещё пары штрихов. Людские потери преследовали новую партию едва ли не с момента создания. Так, 15 декабря 1997 года пропал журналист Жан-Паскаль Кюро, близкий соратник Леонтьева, который занимался разоблачением афер Флосса. Он доказал наличие «подозрительных финансовых трансфертов из Французской Полинезии в Японию от близкого к Флоссу бизнесмена Роберта Вана на счета Жака Ширака». Проанализировал Кюро также детали продажи японцам жемчужной отрасли Таити.
В 2008 году, после перехода власти к Оскару Темаре, полиция провела обыск у Флосса. Были обнаружены доказательства его причастности к устранению Кюро. Позднее сотрудники местной спецслужбы GIP признали свою роль в физическом устранении журналиста.
Что же случилось с популярным полинезийским политиком русского происхождения? По версии родственников и соратников Бориса Леонтьева, его противники совершили техническую диверсию при дозаправке самолёта в пути. Один из топливных баков был намеренно плохо закрыт.
Следствие длилось почти девять лет, пока в январе 2011 года официальные власти не решили поставить в этом деле точку. Они рассматривали две главные версии: отказ техники и неопытность пилота. Правда, как уже говорилось выше, никаких сообщений о неисправности не было, а пилот вовсе не был новичком. Он восемь лет пилотировал самолёты Piper, один из которых и пропал 23 мая 2002 года. И до того летал на других крылатых машинах.
Следствие заверило, что при появлении новых фактов дело вернут к рассмотрению. Но искали ли вообще эти факты? Родные и друзья Бориса Леонтьева говорят, что Гастон Флосс не сделал ничего для обнаружения пропавшего самолёта. Был проведён лишь поверхностный осмотр акватории.
Как бы там ни было, парижским властям, заинтересованным в сохранении Французской Полинезии, триумф сепаратистов был ни к чему. И дело не только в том, что для Парижа сохранение остатков колониальной империи является делом престижа. Важно, что здесь находятся аж два законсервированных после ряда аварий ядерных полигона. В том числе на знаменитом атолле Муруроа.