В пресловутой «рейдерской эпопее», трясущей город на Неве скоро пятый год, произошёл очередной поворот, невесть который по счёту. Следственная бригада, занимающаяся комплексом дел, связанных с именем Владимира Барсукова, «тамбовским сообществом» и «захватами собственности» обратила взгляд на Бадри Шенгелия. Человека, чьи показания обеспечили в ноябре 2009 года обвинительный приговор и длительный срок заключения «ночному губернатору» Петербурга.
Заместитель генерального прокурора РФ Виктор Гринь принял решение прекратить действие досудебного соглашения с главным свидетелем обвинения по эпизоду рейдерского захвата кафе «У Казанского» Евгением Пановым. Данное дело вновь объединяется с «большим» делом рейдеров. И в нём всплывает подзабытое прокурорами имя Шенгелия. Собственно, именно то, что свидетель Панов не упомянул об участии Шенгелия в захвате кафе, сподвигло Гриня прекратить досудебное сотрудничество.
Вообще-то тёмный, но отчётливый силуэт Шенгелия присутствовал «У Казанского» изначально. Следственный комитет при желании давно мог его разглядеть. На нём регулярно фиксировались показания всех крупных фигурантов. Однако роль Шенгелия в осуждении Владимира Барсукова была слишком велика.
Доказательная база строилась на его показаниях. Не только в эпизодах по захватам ресторана «Петербургский уголок» и магазина «Смольнинский», за которые Барсуков и группа его партнёров были осуждены в позапрошлом году. Показания Бадри Анзоровича фигурируют и в других делах в отношении Владимира Сергеевича. В том числе – касающемся покушения на магната Сергея Васильева, совладельца Петербургского нефтяного терминала. За это участник крупных рейдерских операций — захватов фабрики имени Крупской, ООО «Лада-сервис», шампанского завода «Игристые вина» — обошёлся в феврале 2008 года 2 годами 9 месяцами лишения свободы по одному сравнительно мелкому эпизоду, ниже нижнего предела. И затем, на следствии и на «московском процессе петербуржцев», давал показания, демонстрируя глубокое знание Интернета. Наряду со своими партнёрами (тем же Евгением Пановым), водителями и чуть ли не носильщиками, которые тоже почему-то были в курсе замыслов Владимира Барсукова. Хотя явно не знали обстановки помещений, где эти замыслы обсуждались.
Пока Шенгелия давал показания, СК прикрывал глаза на очевидное. Получалась странная картина: Бадри Шенгелия досконально знал всю рейдерскую подноготную, но ни в чём не принимал участия. Организаторами его собственных операций – если уж никаким образом не удавалось ввести в них Барсукова – оказывались младшие партнёры типа Акакия Дараселия, которого не удалось пока найти даже международным розыском.
Кризис в отношениях Шенгелия со следствием наступил в минувшем июне. Стартовым выстрелом прозвучала явка из федерального розыска в информагентство «Росбалт» рейдера Кирилла Цветкова, назвавшего Шенгелия главным организатором захватов нескольких объектов (включая кафе «У Казанского» и универсама «Смольнинский», за который с подачи осуждён Барсуков). Цветков добавил также об угрозах в свой адрес, исходящих от того же Бадри Анзоровича.
И вот теперь решение Гриня относительно Панова. Основанное на сокрытии Пановым фактов участия Шенгелия в рейдерских операциях – мягко говоря, сомнительной в правовом отношении деятельности. Похоже, судьба вновь поворачивается к аферисту оборотной стороной фасада. Причём в ситуации, когда социальный статус Шенгелия вообще неясен: сегодня его не назовёшь ни бизнесменом, ни даже рейдером. Ясен лишь правовой статус свидетеля. Пока – ещё свидетеля…
Евгений Панов уже пытается обжаловать решение замгенпрокурора в Басманном суде Москвы. В доказательство своей искренности он многое начинает вспоминать. Разумеется, как раз о Бадри Шенгелия и его роли в рейдерских захватах. На очереди дальнейшие разоблачения, которые могут довольно далеко завести.
Выводы, разумеется, делать рано. Но очевидно, что прежняя установка следствия – фокусировать петербургское рейдерство на одной известной фамилии – явно себя изживает. Возможно, перегруппируются силы в Следственном комитете. Возможно, в свою очередь, что эта перегруппировка накладывается на перемены, назревающие в петербургской власти (хотя нынешний и.о. губернатора Михаил Осеевский давно замечался на передовой антирейдерской борьбы со стороны городской администрации). «Теневые» расклады по-прежнему чётко отражают перипетии официальной политики.