Успешным компаниям в России опасно привлекать к себе внимание властей. Случились в аэропорту «Домодедово» с коротким промежутком два ЧП – сначала сбои в обслуживании из-за предновогоднего подмосковного блэк-аута, затем теракт 24 января – и вот уже президент даёт поручение Генпрокуратуре выяснить, кто же является собственником предприятия. Проходит чуть больше двух месяцев, и Генпрокуратура раскрывает тайну: «Управление аэропортовым комплексом «Домодедово» осуществляется иностранными компаниями, зарегистрированными в оффшорных зонах». Вспоминается анекдот о математиках: раздумья долгие, ответ абсолютно точен и столь же бесполезен.
Собственно, поручение Президента как раз и состояло в том, чтобы выяснить, кто же является реальным бенефициаром тех оффшорных компаний, которым принадлежит холдинг «Ист-лайн», управляющий «Домодедовом». Ответа на этот вопрос в официальном сообщении Генпрокуратуры нет. Зато есть небезынтересные рассуждения и инициативы: «Созданная схема позволяет скрыть реальных собственников и тех, кто принимает управленческие решения в аэропорту Домодедово, вывести их из-под юрисдикции Российской Федерации и препятствует органам исполнительной власти России эффективно выполнять контрольно-надзорные функции, требовать от этих организаций соблюдения федерального законодательства». Минтрансу предложено подготовить законопроект о запрете участия иностранных лиц в управлении стратегическими транспортными предприятиями.
Здесь почти каждое слово ставит в тупик. Начнём с того, что в России уже есть закон № 57-ФЗ от 29 апреля 2008 года «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства». Он определяет весьма жёсткую процедуру допуска иностранных инвесторов к собственности и управлению стратегическими предприятиями. И достаточно всего-навсего решения правительства об отнесении тех или иных транспортных предприятий к стратегическому списку, чтобы решить поднятую Генпрокуратурой проблему.
Далее. Как можно скрыть тех, кто принимает решения в Домодедово, если «Ист-лайн» является компанией, зарегистрированной в России, и её топ-менеджеры хорошо известны и действуют по российским законам? Видимо, не всем в Генпрокуратуре ведомо такое явление, как разделение собственности и управления и прочие тонкости организации современного крупнокорпоративного бизнеса.
Наконец, та схема, которую мы видим в «Домодедово», вообще типична для крупнейших российских компаний. Практически в каждой их них мы обязательно найдём в качестве «прокладки» между конечными бенефициарами и российским юридическим лицом какие-нибудь инвестиционные фонды и управляющие компании, зарегистрированные в оффшорах. Это и средство «оптимизации» налогов, и хоть какая-то защита, пусть и не очень надёжная, при негарантированности прав собственности. Уход в оффшоры – общемировая проблема. И почему у Генпрокуратуры вопрос возник лишь применительно к одному конкретному юридическому лицу, а не в принципе?
Надо сказать, что для «Домодедово» это вовсе не первый наезд со стороны государственных органов. Трёх лет не прошло, как «Ист-лайн» не без труда отбился от претензий Росимущества, оспаривавшего правомерность приобретения собственности подконтрольным «Ист-лайну» ЗАО «Аэровокзальный комплекс «Домодедово». Это приобретение совершилось в незапамятном уже 1997 году. История и вправду выглядит сомнительно. Но в конечном счете президиум Высшего арбитражного суда встал на сторону руководства «Домодедово».
Ситуация осложняется тем, что, по некоторым данным, вся инфраструктура аэропорта является собственностью Российской Федерации, а компании группы «Ист-лайн» лишь выполняют функции оператора.
До последнего времени «Домодедово» было наиболее динамичным из трёх московских аэропортов ( «Шереметьево» и «Внуково» подконтрольны государству). Сейчас аэропорт пытается разместить акции одной из оффшорных «прокладок» – кипрской DME Airport – на сумму $1 млрд среди закрытого пула иностранных инвесторов. Если это событие произойдёт, то, во-первых, «Домодедово» обретёт дополнительные гарантии от той или иной формы национализации, во-вторых, получит, наконец, рыночную оценку своей капитализации. Последнее усилит позиции владельцев аэропорта в переговорах с правительством о возможном подключении его к созданию московского хаба – крупного международного пересадочного комплекса.
Нельзя исключить, что претензии к руководству аэропорта связаны именно с указанными обстоятельствами и направлены на предотвращение «чрезмерной» независимости этого игрока.
В любом случае обращает на себя внимание крайняя противоречивость и непоследовательность действий российских властей. Говорить о мерах по улучшению инвестиционного климата в стране, одновременно отпугивая – не слишком последовательно.