Вчера премьер Владимир Путин в свойственной ему манере подверг публичной критике работу энергетических компаний. Досталось олигархам Леониду Лебедеву, Михаилу Прохорову, Владимиру Потанину и Виктору Вексельбергу. По словам премьера, из 450 млрд рублей, выделенных государством средств, на реализацию инвестпрограммы они направили только 270 млрд. Остальное потрачено на непрофильные активы или так и осталось лежать на счетах.
До кризиса в России много говорили о перспективе энергетического коллапса. Дефицит электроэнергии должен был образоваться в том случае, если не удастся ввести в строй достаточно число мощностей, чтобы заменить устаревшее, изношенное оборудование и удовлетворять потребностям растущей экономики.
Вот какие жизнерадостные картины, например, рисовал в 2007 году профессор Московского энергетического института, бывший заместитель министра энергетики РФ Виктор Кудрявый:«У нас сейчас нигде нет нормативного резерва мощности, при этом у нас и года не проходит без серьезных аварий.Максимум нагрузки приходится на зиму. Но если авария случится зимой, то каждый должен понимать, что это не лампочка погасла в квартире. Это прекращение всего теплоснабжения, подача холодной воды тоже прекратится, остановятся канализационные и очистные станции, управление дорожным движением, телефонная связь и весь электрифицированный транспорт. Для нас это катастрофа. И этот момент оказался за бортом рассмотрения. К отрасли отнеслись как к вторичному сектору экономики».
Но потом случился кризис. Экономика расти перестала – только сжиматься. Вслед за этим упало и электропотребление, а значит, потеряла свою актуальность и проблема обновления/наращивания мощностей.
Куда дели миллиарды?
Однако вчера премьер-министр России Владимир Путин заставил энергетиков вернуться к этому вопросу. Как выяснилось, в январе энергопотребление в стране вышло на докризисный уровень — 103 млрд кВт. Как говорят эксперты, виной тому пока еще не восстановление экономики, а всего лишь холодная зима и сезонный фактор — но тренд-то уже прорисовывается, как ни крути.
И тут выяснилось, что обеспеченностью посткризисной экономики новыми энергетическими мощностями озаботились далеко не все владельцы оставшихся после реформы РАО «ЕЭС России» компаний. «Денежки государственные получили, … [однако] вместо дела предпочитают заниматься поиском разного рода предлогов, чтобы уклониться от реальной работы», — заявил Владимир Путин на вчерашнем заседании, посвященном дальнейшей судьбе СШГЭС.
«Денежки» – это 450 млрд рублей средств от допэмиссии, которые владельцы компаний получили после того как выкупили (причем с существенным дисконтом) у РАО «ЕЭС России» госпакеты акций ОГК и ТГК. Непосредственно на инвестпрограмму, как это было предусмотрено договором между государством и новым собственником, из них ушло только 270 млрд рублей. 66 млрд рублей пошло на «текущую деятельность» и покупку непрофильных активов (проще говоря, «нецелевая растрата денежных средств»). Еще 100 млрд лежат на счетах и не используются.
«В результате из 100 энергоблоков, которые должны сейчас возводиться, реально строится 38, еще на 14 идут подготовительные работы, а на 45 конь не валялся», — возмущался премьер.
Имена главных нарушителей огласили публично. Это ОГК-3 (главный акционер Владимир Потанин), ТГК-2 (главный акционер – Платон Лебедев), ТГК-4 (главный акционер Михаил Прохоров) и «Комплексные энергосистемы», в которые входят ТГК-5, ТГК-6, ТГК-7 и ТГК-9 (главный акционер Виктор Вексельберг). Особенно досталось Прохорову: «Он неплохо себя чувствует в экономическом плане, как говорят в известных кругах, окэшился, деньги у него есть, он ходит по разным кабинетам, недавно ко мне заходил — ищет различные применения этим средствам», — объяснил Путин причину своего недовольства.
Правда, раздавали и пряники. Например, особо отметили германскую компанию Е.ОN, которая по допэмиссии получила 48 млрд руб., а в инвестпрограмму вложила 95 млрд руб. Инвестиционные обязательства выполняют либо иностранцы, либо госкомпании и еще «Лукойл», резюмировал премьер.
Не виноватая я!
В самих компаниях черного списка, впрочем, уверяют, что инвестпрограмму добросовестно выполняют (например, на ОГК-3 и ТГК-4), а если и не выполняют – то по объективным причинам. Главным образом это отсутствие спроса в регионе, где предполагается строительство нового объекта, как, например, на Новобогословской и Игумновской ТЭЦ (проекты КЭС Виктора Вексельберга).
О своих достижениях в этой сфере говорили, правда, не сами олигархи. Прохорову с Потаниным, например, сейчас не до энергетики – они наблюдают за тем, как российская сборная терпит поражение в Ванкувере. А Вексельберг на открытой для журналистов части совещания слова не брал. Поэтому о достижениях и проблемах в энергетике говорили в основном представители компаний – и не на совещании, а через СМИ.
Эксперты согласны с критикой Путина в адрес энергетиков, однако отмечают сложность создавшихся условий для реализации инвестпрограммы.
«Картинка прогнозировалась радужная — ожидалось, что потребление будет расти на 4,5% в год. Но когда ударил кризис, все столкнулись с проблемой возможной невостребованности новых мощностей, а также с кризисом на рынке заимствования, поэтому все сразу зажались», — объясняет директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов.
«Когда частные инвесторы покупали эти компании, они обязались в определенные сроки вводить определенные блоки. Но к концу 2009 года у 80% проектов было заметно отставание по срокам, — говорит Алексей Серов, аналитик ИБ «Кит Финанс». — Связано это с тем, что многие компании в условиях кризиса не могли привлекать деньги под эти сроки. Отчасти в этом была вина государства, поскольку еще в середине 2009 года должны были выпустить долгосрочный рынок мощностей (Мощность — это одна из составляющих конечного счета за электроэнергию, которая покрывает постоянные затраты генкомпаний. До вчерашнего дня действовал только краткосрочный рынок мощности, на котором цена за мощность не может быть выше тарифа, установленного ФСТ – прим. «В кризис.ру»), но этого не произошло. Он дает инвесторам референтные индикаторы того, где и когда надо строить, за какой период мощность будет окупаться. Пока его не было, говорить, что это могло быть интересно инвесторам, нельзя».
Наказание будет суровым
Так или иначе, церемониться с владельцами энергетических активов власти, судя по всему, не намерены – вчера им было сделано фактически последнее китайское предупреждение.
В отношении грубых нарушителей будут применятся жесткие меры наказания: «Те, кто "проедает" предназначенные для инвестиций ресурсы, тем более выводит их на сторону — к таким коллегам будут применяться штрафные санкции (речь идет о штрафах до 25% от инвестпрограммы, что для многих компаний станет невыносимым бременем – прим. «В кризис.ру»). Все необходимые правовые основания для этого у государства есть. В том числе есть возможности Генеральной прокуратуры», — пригрозил премьер.
По его словам, если компания не сможет своевременно справляться с задачами, к работе будут подключаться и другие желающие. Правда, как говорят эксперты, вряд ли кто-то из частных компаний решится купить отстающие от инвестпрограммы активы, скорее всего, властям придется привлечь госкомпании (среди возможных претендентов, например, «Интер РАО», «Газпром» и РЖД).
«Нельзя исключать возможность продажи некоторых компаний, — считает Алексей Серов из «Кит Финанс». — У многих акционеров есть проблемы либо с деньгами, либо с привлечением средств. Многие переоценили перспективу рынка энергетики в стране, плюс стоимость компаний сейчас стала значительно меньше».
«Санкции прописаны в соглашениях с РАО «ЕЭС России» когда предполагался рост энергопотребления, сейчас его нет, и я думаю, что такие жесткие санкции могут применяться только в отношении каких-то злостных нарушителей», — возражает Сергей Правосудов.
«Возможность применения каких-либо санкций маловероятна, — говорит Дмитрий Баранов, ведущий аналитик УК «Финам». — У самого государства элементарно нет денег не только на выполнение инвестиционных программ энергокомпаний, если они будут национализированы, но и на поддержание их в нормальном работоспособном состоянии. Вероятнее всего власти дают нынешним собственникам шанс на исправление. Тем не менее, переход каких-либо энергокомпаний в собственность государства возможен, но не более одной-двух, и в отдалённой перспективе».