Антикварный рынок Москвы следит за развитием истории одного из крупных дилеров – Александра Яковлевича Хочинского, который последние несколько лет работал на Новом Арбате под вывеской салона «Богема». В первой части расследования редакция «В кризис.ру» описала начало пути великого антикварного комбинатора, который в октябре уехал за границу, но недавно, по некоторым сведениям, вернулся в Москву. История была описана с 1980-х, когда был получен тюремный срок за пособничество в грабежах ленинградских антикваров и скупку похищенного, до начала 2000-х, когда в столице заработал на полную мощность конвейер по продаже копий, выдаваемых за подлинники.
Окончание. Начало материала опубликовано здесь.
Алиса попала. В страну чудес
Вскоре в комбинацию Александра Хочинского оказались втянуты известные в столице участники антикварного рынка – коллекционер и председатель правления «Руссобанка» Марк Вайнштейн и дилер Алиса Селезнева (фамилия изменена по просьбе пострадавшей – ред.). Сразу скажем, что по итогам комбинации было возбуждено уголовное дело, которое дошло до суда и обвинительного приговора. Впрочем, Александр Хочинский вышел сухим из воды – помог талант превращать правоохранительные органы в «инструменты».
Итак, в 2002-м году у дилера Алисы Селезневой на реализации оказалось пять картин, принадлежащие разным собственникам, и общей стоимостью около $430 тысяч: «Мордовия. Бабы» К. Коровина, «Деловой визит» В. Маковского, «В парке» С. Судейкина, «Лето в провинции. Встреча» Б. Кустодиева и «Девочка в саду» В. Борисова-Мусатова. Однажды в ее квартире появился знакомый и потенциальный покупатель Виталий Тихонов.
Виталий Тихонов был руководителем некоммерческого партнерства «Общество взаимного страхования «Касса взаимопомощи страхования». Он сообщил дилеру, что в картинах заинтересован некий банкир (вероятно, имея в виду Вайнштейна) и взял их на реализацию. Впрочем, спустя несколько недель Алиса Селезнева поняла, что Тихонов пропал, на звонки не отвечает, расплачиваться не торопится, и начала выяснять, куда же делись картины. Оказалось, что все полотна тот отвез Александру Хочинскому, через которого и предполагалось осуществить их продажу руководителю «Руссобанка» Марку Вайнштейну.
Как нам рассказал адвокат Виталия Тихонова, председатель московской коллегии адвокатов «Поверенный» Роберт Бурдин, его клиент связался с Хочинским через еще одного столичного дилера Марка Пироцкого и его знакомого Рашида Закирова. Речь шла о сделке с использованием именного векселя на $50 млн, выпущенного ЮНЕСКО. Для того, чтобы сделка состоялась, необходимо было срочно и роскошно принять в Москве обладателя векселя, русскоговорящего гражданина США. Тихонов рассчитывал продать картины Селезневой, и из своих комиссионных оплатить визит миллионера. Однако продать быстро картины не получилось, и тогда Пироцкий и Закиров предложили занять под их залог $50 000 у Александра Хочинского – и на эту сумму устроить прием миллионера из США.
Хочинский действительно выдал Тихонову эту сумму под залог полотен Селезневой, однако расписку предложил написать уже на $75 000. Несмотря на радушный прием владельца векселя ЮНЕСКО в Москве, сделка с ним сорвалась, а долг Хочинскому «подвис». В итоге Тихонов все же объявился, и честно рассказал об инциденте Селезневой. Тогда они вместе отправились к Хочинскому «выкупать долг» Тихонова.
Как рассказала нам сама Алиса Селезнева, это происходило на очередном московском антикварном салоне в ноябре 2002 года. Сначала дилер набрала в долг у коллег $38 000, но Хочинский отказался принять часть суммы и потребовал принести весь долг с набежавшими процентами — $75 000. Однако и полную сумму спустя две недели он тоже не взял, сославшись на закрытые банки. Мол, деньги негде будет хранить. В общем, картины у Хочинского выкупить не удалось. Позднее великий антикварный комбинатор предложил Алисе Селезневой выкупить их у него за $200 000, но та отказалась, потому что денег не было, а она уже обратилась в правоохранительные органы с заявлением о пропаже Тихонова вместе с картинами.
По факту завладения ценностями было возбуждено уголовное дело о мошенничестве, в котором потерпевшими проходили собственники пяти похищенных картин и дилер Алиса Селезнева. Следствие длилось довольно долго, однако к ответственности в итоге оказался привлечен только Виталий Тихонов.
Потерпевшей и участникам процесса над Тихоновым было ясно, кто организовал эту комбинацию. Ведь картины в итоге оказались у Хочинского, который на следствии заявил, что якобы не знал о принадлежности картин и продал их первому встречному, которого найти невозможно (при том, что позднее готов был вернуть их, но уже за $200 000). На неприятные вопросы следствия Александр Хочинский отвечать отказался, сославшись на 51-ю статью Конституции, позволяющую не свидетельствовать против себя и близких. Обыск на квартире у Хочинского и в загородном доме к результатам не привел – ценности там найти не удалось.
По предположению Алисы Селезневой, скорее всего предложение от Хочинского о выкупе картин за 200 тысяч долларов поступило потому, что банкир Вайнштейн узнал о возбуждении уголовного дела и объявлении картин в розыск, отказавшись от их покупки. Почему следствие, проводившееся 3-м отделом СЧ ГСУ при ГУВД Москвы, не привлекло к ответственности Хочинского – большой вопрос. Но факт в том, что 5 августа 2003 года заместитель прокурора города Москвы, старший советник юстиции Никонов направил в суд обвинительное заключение по делу, в котором обвиняемым был Виталий Тихонов. Тот находился под подпиской о невыезде, на суд не явился и по сей день находится в розыске как заочно осужденный в 2007 году Хамовническим районным судом Москвы к пяти годам лишения свободы. Кстати, по словам адвоката Роберта Бурдина, на суд по своему делу Тихонов не пришел потому, что не знал о дате и времени заседания.
То есть, что получилось по итогам сотрудничества с великим антикварным комбинатором. Дилер Алиса Селезнева оказалась без пяти картин, сданных ей владельцами на реализацию и с долгом перед ними в $400 000, которые отдает до сих пор. Посредник Тихонов оказался в розыске и со сроком в пять лет, но постепенно возвращает долг потерпевшей Алисе Селезневой. Зато антиквар Александр Хочинский в результате этой комбинации, фактически получил картины стоимостью почти в полмиллиона долларов за $50 000 и, по словам адвоката, продал их за неизвестную сумму в Израиль, оставшись абсолютно чистым перед законом.
Кстати, картины находятся в розыске до сих пор. Поэтому в марте этого года Хочинский, как рассказал адвокат Роберт Бурдин, предлагал Алисе Селезневой подать иск в Хамовнический суд (копии этого заявления есть в распоряжении редакции «В кризис.ру»), чтобы тот прекратил их розыск. За это антиквар с Нового Арбата предложил потерпевшей Селезневой вознаграждение – целых десять тысяч долларов. Получил отказ, естественно. Зато стало ясно, почему так поспешно и заочно Тихонову был вынесен тем же судом приговор – ведь это была еще одна ступенька на пути к легализации похищенных картин.
Пусть эта конгениальная комбинация еще не завершена, но все же она восхищает своим изощренным коварством.
"Юрист" Хочинский получил самое эффективное юридическое образование — в "тюремных университетах".
Петербургский рецидив
Конечно, куда проще были комбинации, используемые Александром Хочинским в начале карьеры. Напомним, в 1986 году он был осужден Ленинградским городским судом на 9 лет лишения свободы за то, что наводил грабителей на квартиры антикваров, а затем скупал похищенное. Однако и позднее, уже в Санкт-Петербурге, происходили преступления с почерком, похожим на те ограбления антикваров.
Так, в середине 1990-х был ограблен петербургский коллекционер Феликс Геллер, знакомый с Александром Хочинским со студенческой скамьи. Оба учились в Ленинградском электротехническом институте связи им. Бонч-Бруевича, оба интересовались стариной, но затем их пути разошлись: один посвятил свою жизнь кропотливому собирательству, другой стал пособником в квартирных грабежах. В какой-то момент, уже после отсидки, Хочинский пришел в квартиру Феликса Геллера, чтобы ознакомиться с антикварной коллекцией хозяина. Поговорили и разошлись.
Спустя некоторое время на квартиру Геллера напали неизвестные, коллекция была похищена и оказалась на прилавках московских антикварных салонов. Несколько лет коллекционер пытался вернуть свои вещи, долго велось следствие, но в те годы найти злодеев оказалось невозможно. Как нам рассказал сам коллекционер, в деле были даже подозреваемые, причастные к хищению, но в результате никто к ответственности привлечен не был.
Возможно, кто-то препятствовал следствию, считает Феликс Геллер. Сотрудники правоохранительных органов неоднократно заявляли ему о бесперспективности его поисков, предлагали поберечься, да и сами не горели желанием лезть на рожон. Говорили, что силы в сравнении с «влиятельными людьми из Москвы» не равны, и они опасаются за судьбу своих близких. В результате потерпевший был вынужден прекратить поиски, и сейчас подробнее вспоминать об этой истории просто не желает.
Другое преступление со схожим почерком — жестокое ограбление петербургского скульптора с мировым именем, коллекционера предметов искусства Михаила Звягина, произошло в феврале 2003 года. По словам сына скульптора Леонида Звягина, его отец коллекционирует предметы старины очень давно, по сути, всю жизнь, и является знатоком предметов искусства. В основном старший Звягин пытается вести дела с проверенными коллекционерами старшего поколения, но время берет свое, и появляются новые люди. Одни изображают из себя антикваров, другие состоятельных бизнесменов, а на поверку оказываются обыкновенными грабителями. Вот на одном из таких и споткнулся Михаил Звягин.
В разговоре с нами об ограблении квартиры и приходивших накануне инцидента гостях сын Звягина упомянул некоего столичного антикварного дилера Марка Пироцкого. А именно Марк Пироцкий, напомним, фигурировал в качестве соратника Александра Хочинского по делу Алисы Селезневой о хищении пяти картин.
Февральским вечером пожилой скульптор возвращался домой. В подъезде его поджидали несколько среднего возраста мужчин. Пройдя мимо них, Михаил Звягин получил удар по голове, и его поволокли в подвал. Там 70-летнего пенсионера начали пытать (избивать, давить ногами на пальцы рук, душить), выясняя, где в квартире спрятаны деньги и ценности. Затем грабители, забрав ключи от квартиры, начали выносить из нее вещи. Брали только самое ценное, как если бы вместе с ними работал антиквар, который знал, какие именно вещи забирать.
В частности, оказались похищены полотна западноевропейских и русских мастеров, лиможские эмали, бронзовая скульптура (в том числе периода раннего Китая), мелкая резная пластика из кости и многое другое. Всего было похищено столько предметов, что без грузовика грабителям явно было не обойтись.
Примечательно, что хотя грабители длительное время мучили жертву и выносили вещи из квартиры, никто из соседей не обратил на это никакого внимания. Вероятнее всего, ограбление было тщательно спланировано. Разбойники знали, что брать: а значит, информацию им предоставил знаток рынка антиквариата, бывавший в гостях у Михаила Звягина.
В результате ограбления скульптор остался жив только чудом. Милиция оперативно нашла часть вещей в столичных антикварных салонах, однако многое похищенное до сих пор находится в розыске. По этому делу Петроградским районным судом Петербурга были осуждены четверо грабителей, однако установить заказчика и наводчика следствию и суду так и не удалось. У оперативников осталось только дежавю, вызванное схожестью почерка преступления.
Долг страхованием красен
В ходе расследования деятельности великого антикварного комбинатора мы услышали еще несколько историй, поразительных в своей изощренной простоте. Во-первых, нам рассказали о петербургском предпринимателе Александре Махно, который вел дела в обеих столицах и в 2004 году взял в долг у антиквара Александра Хочинского крупную сумму денег под залог своего особняка на Рублевском шоссе. 15 сентября 2004 года 51-летний бизнесмен с отменным здоровьем скоропостижно скончался, а вдову ожидала длительная тяжба за заложенный особняк. Более подробно рассказывать об этой истории родственники Александра Махно не захотели. Впрочем, есть другие свидетели, и мы обязательно расскажем о подробностях этой истории с их помощью.
Другая фирменная комбинация, которую связывают с именем Александра Хочинского – это умение «подработать» со страховыми компаниями. Например, когда предметы антиквариата страхуются на сумму явно большую, нежели они стоят, либо на реальную цену, но в нескольких компаниях. Затем объекты страхования могут пропасть. И страховые компании выплачивают соответствующее возмещение. Впрочем, никто не остается в накладе, поскольку риски перестрахованы в крупных международных консорциумах. Как можно догадаться, об этом виде заработка, сами страховщики подробно распространяться не пожелали.
Однако были и ситуации, при которых комбинации не срабатывали. Так, дилер столичного антикварного рынка Елена Веселова (фамилия изменена по просьбе пострадавшей – ред.) рассказала нам, как в 2004 году она едва не лишилась большого полотна «Корабельная роща» кисти художников Шишкина и Федорова. Подлинность картины была установлена известным экспертом Третьяковской галереи Галиной Чурак. Как только картина была выставлена на продажу, в гости к Веселовой пришел Александр Хочинский.
По словам дилера, Хочинский сообщил, что готов купить произведение искусства, однако попросил отдать картину ему, чтобы сделать еще одну экспертизу, «более свежую». Веселова решила не рисковать, и эксперт Галина Чурак вновь подтвердила подлинность картины, но провела исследование прямо на квартире у дилера. То есть, физически заполучить полотно у Хочинского не вышло.
Мы помним про мертвую хватку комбинатора? Вскоре Александр Хочинский позвонил Веселовой и сообщил, что ее картина якобы находится в списке предметов искусства, похищенных во время чеченских войн из музея города Грозного. Поэтому следует немедленно привезти картину в министерство культуры для исследования.
Веселова отвезла картину в министерство, однако к визиту подготовилась – взяла с собой несколько опытных друзей и брошюру, в которой был опубликован перечень всех ценностей грозненского музея. Естественно, никакой картины Шишкина-Федорова в этом перечне не было. Брошюра была предъявлена присутствующему Хочинскому и чиновнику минкультуры, ответственному за восстановление музея. Последний выставил Веселову за дверь, а потом долго и на повышенных тонах объяснялся с Хочинским, который вышел из кабинета разочарованный и злой. В общем, картину бдительной Веселовой вернули в тот же день. Как предполагает сама дилер, если бы она отдала полотно Хочинскому «на проверку», то вряд ли бы уже увидела его вновь.
Кстати, позднее «Корабельная роща» все же оказалась у Александра Хочинского – с одной из выставок ее силой изъяли для проверки на предмет пропажи из грозненского музея. Но уже не чиновники минкультуры, а милиционеры. Убедившись в безупречном провинансе полотна Шишкина-Федорова, правоохранители отдали его почему-то не владельцу, а Александру Хочинскому. Тот пытался уговорить продать шедевр по цене кухонного комбайна, но собственник быстро вернул картину себе. Видимо, столь явное участие в прямом отъеме ценностей в планы сотрудников МВД все же не входило, и они убедили антиквара вернуть полотно владельцу.
Жестокий романс
Самая недавняя подтвержденная история и самая поразительная в своих подробностях – это похищение картины Карла Брюллова «Турчанка» у директора московского Театра романса 73-летнего Николая Семенова.
Как считает сам доверчивый артист, в результате общения с Александром Хочинским, он потерял не только семейную реликвию стоимостью в полмиллиона долларов, но свой театр и среднего сына.
Вот как рассказывает эту историю Николай Иосифович Семенов. Коллекция живописи появилась в семье в 1945 году, когда вместе с отцом Семенов ездил с шефским концертом в Ленинград, недавно освобожденный от блокады. В ленинградском доме актера на Невском проспекте после концерта был дан праздничный ужин, на котором присутствовали Аркадий Райкин и Георгий Товстоногов.
Здесь же московские артисты, исполнявшие романсы, познакомились с детьми князей Скалинских. Те собирались эмигрировать к родителям в Европу, но семейные ценности им вывозить запретили. Потому Скалинские распродавали свою коллекцию живописи: полотна Шишкина, Брюллова и европейских художников. Отец Николая Семенова тут же на вечере одолжил деньги у коллег-артистов и приобрел у выезжающих дворян всю коллекцию – с долгами удалось расплатиться в течение нескольких лет.
Николай Семенов хранил коллекцию у себя дома в Москве, и продавать ее не собирался. В середине 2000-х после капремонта открывался Дом художника в парке Горького, и знакомые попросили на время открытия выставить «Турчанку» Брюллова из его коллекции. Здесь шедевр и увидел Александр Хочинский, который позвонил Семенову и предложил купить картину. Семенов отказался.
Однако в начале 2006 года Николаю Семенову срочно понадобилась крупная сумма денег – речь шла о ремонте студии для его Театра романса. Он вспомнил предложение антиквара Хочинского, и тот предложил купить шедевр за $500 000. На руках у Семенова были все необходимые экспертизы, подтверждающие подлинность полотна, и 18 февраля он вместе с семьей (у Николая Иосифовича три сына и две дочери) понес картину в салон «Богема» на Новом Арбате. Хочинский встретил его радушно, предложил выпить чая, но в свой кабинет наверх пригласил только главу семьи с картиной.
На словах, как рассказывает пострадавший, они договорились о сумме в полмиллиона долларов, а также на то, что Хочинскому понадобится всего несколько дней для поиска денег или покупателя. Ни о каких дополнительных экспертизах речи не шло, равно как и о каких-либо платежах со стороны Семенова за хранение картины до момента продажи.
Хочинский подготовил договор комиссии на картину «Турчанка» №213 от 18 февраля 2006 года между Семеновым и «Богемой». Однако в момент, когда пожилой артист хотел прочесть договор, Хочинский задел рукой бутылочку, стоявшую на столе. На стол вылилась странная шипящая жидкость, и Хочинский резко отпрянул от стола. Николай Семенов отпрянуть не успел, и получил ожог глаз – на стол, как оказалось, вылилась серная кислота, парами которой и были обожжены глаза. Веки Николая Семенова, кстати, до сих пор имеют явно видимый красный ободок – след того ожога (см. на фото).
На фото Николая Семенова вы можете видеть характерные покраснения век.
Когда Семенов спросил, зачем здесь стояла серная кислота, Хочинский сообщил: мол, она нужна для вытравливания насекомых, способных испортить антиквариат.
В общем, Семенов потерял четкость зрения, и, по его словам, договор прочесть не смог. Вместо этого он быстро-быстро подписал документ и побежал в поликлинику №92 ЦАО Москвы, которую ему порекомендовал Хочинский. Тут ему промыли глаза, и четкость зрения вернулась, но только спустя несколько дней.
Тогда Семенов и обнаружил, что его договор комиссии с «Богемой» содержит ряд невыгодных для него условий, а также вдвое меньшую сумму – 7 500 000 рублей. Он позвонил Хочинскому, затем пришел в салон на Новый Арбат. Хочинский объяснил, что представленные экспертизы, доказывающие подлинность «Турчанки», недостаточно хороши. И ему нужно провести экспертизу картины в петербургском Эрмитаже – тем более, что Брюллов нарисовал несколько этих картин. В общем, Семенову было предложено подождать.
Потом Хочинский перестал отвечать на звонки Семенова, а когда тот потерял терпение и вновь пришел со всей семьей в салон «Богема» на Новом Арбате, заявил, что новая, проведенная Хочинским экспертиза, показала: сданная картина – всего лишь копия, не имеющая никакой художественной ценности. В связи с этим Семенов должен заплатить «Богеме» $1500 за беспокойство и проведение экспертизы, после чего он получит свою «копию». Сейчас вернуть ее невозможно, поскольку она якобы хранится в банковской ячейке.
Николай Семенов естественно обратился с заявлением на Петровку. Известного артиста, по его словам, принял замначальника ГУВД Москвы по борьбе с экономическими преступлениями, генерал Виктор Васильев. Он посочувствовал пострадавшему и сказал, что быстро прижмет негодяя к ногтю, заставит вернуть картину или деньги. Но ничего не произошло, Хочинский продолжал требовать оплатить экспертизу, и полотно не отдавал. Не отдал ни денег, ни картины до сих пор.
Впрочем, в разговорах с Семеновым антиквар Хочинский оставался крайне любезен, несмотря на многочисленные жалобы артиста во все возможные инстанции – следственный комитет при Генпрокуратуре и саму Генпрокуратуру, милицию и в администрацию президента России. Однако ни одна из них ни к чему не привела.
Зато Хочинский все время рассказывал Семенову о том, какие серьезные у него связи в Кремле и Белом доме, правоохранительных органах и медицинских учреждениях. Говорил, что может помочь поправить здоровье и среднему сыну Семенова – 54-летнему Яну Николаевичу, который имел слабое сердце. Как рассказывает убитый горем отец, осенью прошлого года Хочинский позвонил на домашний телефон Семеновых. Трубку взял как раз Ян Николаевич, и антиквар сообщил, что семье нужно подготовить к выплате уже не полторы тысячи, а пять тысяч долларов – якобы столько набежало за хранение их копии «Турчанки» в банке.
Сыну Николая Семенова стало плохо с сердцем, отец перезвонил Хочинскому и спросил, зачем же тот так жестоко поступил вместо обещанной сыну медицинской помощи. Однако Хочинский нисколько не смутился, а сказал, что от помощи не отказывается, и сейчас к ним приедет правильная «скорая помощь». Бригада медиков действительно прибыла, и увезла Яна Николаевича Семенова в Боткинскую больницу, где тот и умер через несколько дней.
Антикварный конвейер
За время этой истории с потерей семейной реликвии Николай Семенов потерял не только деньги и сына, но также и дело своей жизни – Театр романса. Впрочем, после смерти сына, он начал собственное расследование деятельности антиквара Хочинского. И ему удалось найти сразу несколько любопытных фактов.
Для начала пожилой артист получил версию событий, произошедших с его картиной. По его мнению, шедевр Брюллова действительно побывал в Петербурге, где с него скорее всего была нарисована копия (помните характерное объявление в петербургской газете «Из рук в руки» о подборе художников, способных рисовать точные копии картин известных мастеров живописи? – ред.). Затем свежеизготовленная копия поступила на экспертизу в Эрмитаж, где и было получено заключение о том, что картина является копией и никакой культурной ценности не представляет. А вот затем сам шедевр Брюллова, похищенный у Семенова, вполне мог оказаться за границей по документам, выданным на копию.
То есть, копия осталась в России, и действительно может быть рано или поздно возвращена Семенову «Богемой», а по ее документам настоящая картина артиста могла уехать куда-нибудь за границу. Например, в Лондон. Где и оказалась продана какому-нибудь ценителю русского искусства за свою реальную цену. Просто и конгениально.
Другой результат расследования Николая Семенова – это история о пожилых людях, попавших под антикварный конвейер. Например, о старике, который принес на комиссию в один салон в центре Москвы старинный серебряный самовар и два серебряных кольца с бриллиантами в 3,5 и 4 карата. Говорят, тогда он попил чая, а затем очень тихо ушел из жизни. Поскольку старик был одиноким, за деньгами от продажи ценностей никто не пришел. «Хорошо, что я отказался пить чай в салоне «Богема», когда сдавал свою картину!», — говорит Николай Семенов.
Обращает на себя внимание также череда странных смертей, прокатившихся в 2004 году по антикварному сообществу обеих столиц, когда крепкие здоровьем и не слишком старые коллекционеры вдруг умирали от острой сердечной недостаточности. Вспомним Александра Махно или Евгения Малышева, президента петербургской ассоциации антикваров и владельца антикварного магазина на Невском проспекте. По слухам, Евгений Малышев умер за бильярдным столом, выпив бутылку пива. Впрочем, мы еще проверим эту и другие рассказанные нам истории.
К сожалению, самого Александра Яковлевича Хочинского найти и попросить прокомментировать собранный нами материал, не удалось. Но если он действительно вернулся из-за границы, то мы всегда готовы опубликовать финал этой истории, развязки которой с нетерпением ждет антикварное сообщество обеих столиц.
P.S. Продолжение последует.
Вполне возможно, работа Александра Хочинского в России и наш рассказ все же продолжатся. Не так давно мы обнаружили на сайте одного антикварного журнала вот такое ласковое сообщение:
«Добрый день! Мы предлагаем Вам сотрудничество в дизайнерском оформлении объектов (квартир, особняков, офисов и т.д.) — наш антикварный салон «Богема» не только обладает большой коллекцией картин, мебели, фарфора, бронзы, ковров, парковых и пр. предметов, но и готов выполнить ЛЮБОЙ заказ на ЛЮБОЙ вкус и на ЛЮБОЙ кошелек вплоть до поставки Вашим клиентам убранства европейского замка или предметов из домов президента Д.Ф. Кеннеди или генсека Л.И. Брежнева. Вы по достоинству оцените наши возможности украсить Ваши дом или офис произведениями искусства, которые не только абсолютно оригинальны, но и ВСЕГДА В МОДЕ. Мы 35 лет в этом бизнесе… Приезжайте к нам в любой день (у нас нет выходных!). Искренне Ваш, Александр Яковлевич Хочинский».
PP.S. Интересно, традиция «чайных церемоний» в салоне на Новом Арбате поддерживается также бережно?