Непройденный кризис Ольстера

Люди советского поколения, смотревшие программу «Время», легко покажут Ольстер на карте Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии. В 1970-х и начале 1980-х североирландские графства были самой «горячей точкой», пожалуй, во всей Европе. Советская политика занимала вполне определённую сторону в межконфессиональном конфликте ольстерских католиков и протестантов: за католиков-республиканцев против протестантов-лоялистов.

Завершение Холодной войны и углубление процессов европейского строительства, в которые были вовлечены как Британия, так и Ирландия, ослабили напряжённость в Ольстере. В 1990-е годы сложили оружие обе стороны североирландского конфликта. 30 сентября 2004 года протестантский «ультра-пастор» Ян Пейсли пожал руку ирландскому премьеру Берти Ахерну (правда, под пристальным взглядом британского премьера Тони Блэра). Вместе посмотрели старинное ружьё и помахали рапирами. Обошлось… Но на завтрак Пейсли демонстративно заказал только яйца. И объяснил Ахерну: «Это Вы не отравите».

В 2007 году Демократическая юнионистская партия (ДЮП) Пейсли победила на североирландских выборах. Он возглавил местное правительство и окончательно «превратился из огнедышащего демагога в умудрённого государственного деятеля». Командир протестантской Ассоциации обороны Ольстера опытный боевик Энди Тайри (он прославился фразой: «Когда людей расстреливают за то, где они жили, а не за то, что они сделали, я с этим согласиться не могу») давно уехал в Англию и занялся мирным бизнесом. Многим его соратникам повезло меньше. Погиб в мафиозной разборке «хмурый атлет» Томми Херрон, жестокий бригадир-террорист и крышеватель белфастских пабов («Любой ценой мы сохраним связи Ольстера с британской короной. Нас не устрашить, сила за нами»). Застрелен ирландцами в доме своей сестры «круглолицый весельчак» Сэмми Смит, добродушный юнионистский профбосс и организатор забастовок («Я очень рад взрывам в Дублине. Теперь мы смеёмся над ними»). В общем, античного масштаба бывали там люди…

Хотя нет-нет, а порой ещё постреливают в Белфасте и окрестностях. А уж хулиганские драки «стенка на стенку» подростков из неблагополучных католических и протестантских семей и вовсе не такая уж редкость. Но в целом огнестрельная фаза конфликта давно закончилась. Но это не значит, что политическое противостояние сошло на нет.

Традиционно индустриальная Северная Ирландия – не самая благополучная части Соединённого Королевства. Да, в последние годы в Ольстере увеличились инвестиции в инфраструктуру, стало больше туристов, активнее развивается бизнес, а уровень безработицы даже поменьше, чем в целом по Великобритании – менее 6%. Но отрыв в уровне жизни от Англии сохраняется. Немало городков, в прошлом промышленных центров, находятся в депрессивном состоянии.

Католическое меньшинство тяготеет к «матери-Ирландии». Протестантское большинство (что существенно, это не англикане, а пресвитерианцы, методисты и прихожане Церкви Ирландии) ратует за единство с «матерью-Англией». Но религиозная составляющая не единственная в конфликте. Есть национальный момент: католики ощущают себя ирландцами, протестанты – англичанами либо шотландцами. И есть политический аспект: абсолютное большинство протестантов-юнионистов ориентированы вправо, ирландские католики являются опорой местного левого движения. Конечно, нет правил без исключений – ультраправые боевики Херрона, случалось, взаимодействовали с проанглийскими коммунистами. Но в принципе расклад был ясен: католик – значит, социалист; протестант – значит, консерватор. Вот, кстати, и объяснение «католических симпатий» Советского Союза в те давние времена.

«Соглашение Страстной пятницы» 1998 года подарило населению Северной Ирландии надежду на порочный мир и большую автономию. У региона появился свой законодательный орган власти (Ассамблея) и своё местное правительство. Процесс деволюции в отношении Ольстера даровал североирландцам немало новых прерогатив в социальной, экономической, культурной и природоохранительной сфере. Политической гарантией должно было стать обязательное участие в региональном правительстве деятелей обеих конфессий. Но, как отмечает, преподающий в Лондоне французский политолог Филипп Марльер, «эта оговорка так и не создала по-настоящему единого североирландского общества».

Католики и протестанты живут преимущественно в «своих» кварталах. Работают, как правило, на «своих» предприятиях. Голосуют обычно за «свои» партии. Общественный раскол в Ольстере глубже, чем где либо в Великобритании. Нет, кризис в Ольстере далеко не преодолён. Хотя его острота, конечно, не идёт ни в какое сравнение с тем, что происходило в последней четверти прошлого века.

Население Северной Ирландии во время летнего референдума относительно «брекзита» не поддержало английских сограждан. Почти 56% жителей Ольстера проголосовали за то, чтобы остаться в ЕС. Но если католическая часть островитян почти вся была за ЕС, то многие протестанты голосовали за выход. К чему призывала их самая влиятельная в Северной Ирландии правая партия – ДЮП, хранящая традиции пастора Пейсли.

Спусковым крючком стал скандал в связи с общественными субсидиями на «зелёную энергетику». Как выяснили журналисты, а затем и судебные органы, запущенная ещё в 2012 году программа экологической переориентации энергоснабжения оказалась переоценена. В ходе её выполнения имели место финансовые злоупотребления. В итоге один из лидеров самой популярной среди католиков партии Шинн фейн ( «Мы сами») Мартин Мак Гиннес потребовал временной отставки первого министра Ольстера, лидера ДЮП Арлин Фостер.

Получив отказ, Мак Гиннес и его левые коллеги подали в отставку. Были назначены досрочные выборы 90-местной Ассамблеи Ольстера. «Риск институционального кризиса оказался очень сильным», – отмечает профессор Абердинского университета Майкл Китинг.

Результаты выборов 2 марта подтвердили сохранение раскола. Единственная поликонфессиональная сила – Центристская партия Альянс – набрала только 9% голосов. Абсолютное большинство и протестантов, и католиков вновь отдали голоса за «своих». На первом месте удержалась ДЮП, получившая 28,1% голосов (28 региональных депутатов). К ней вплотную приблизилась Шинн фейн – 27,9% (27 депутатов). Интересно, что обе партии сейчас возглавляют женщины – 46-летняя протестантка Арлин Фостер и 40-летняя католичка Мишель О’Нилл. Кстати, лидер центристов тоже дама – 45-летняя Наоми Лонг. Протестантка, но не акцентирует этого.

Можно предположить среднесрочные перспективы – ирландско-католическое влияние будет усиливаться. Мало-помалу демографические изменения в Северной Ирландии дают о себе знать. Процент католиков медленно, но верно растёт, и наоборот. Не случайно произошло ослабление всех правопротестантских партий. Они собрали в совокупности более 45% голосов, но лишь на 5% опередили партии католической общины.

Сейчас Шинн фейн отказывается входить в региональное правительство, если его главой останется Фостер. Между тем, «Соглашения Страстной пятницы» требуют такой коалиции. Между партиями, молодые активисты которых любят дискутировать друг с другом на кулаках. Сумеют ли вновь договориться о едином правительстве правые консерваторы и левые социалисты? Возможно. Даже наверное. Но едва ли такой компромисс выведет Ольстер из политического кризиса. Иного, чем в прошлом веке. Но тоже сложного и острого.

Жорж Камард, специально для «В кризис.ру»