За восемь дней до официального начала губернаторской предвыборной кампании в Северной столице представители нескольких правозащитных групп решили поинтересоваться у потенциальных кандидатов, о том, как намерены править, буде их изберут горожане.
Вопросы, коих немало, были оглашены сегодня на пресс-конференции в «Росбалте». В мероприятии приняли участие Наталия Евдокимова, экс-депутат Заксобрания, ответственный секретарь городского Правозащитного совета и член Совета по правам человека при Президенте России, Анатолий Разумов, член того же Правозащитного совета и руководитель центра «Возвращённые имена» при РНБ, Дмитрий Остряков, координатор Объединённой группы общественного наблюдения по взаимодействию с полицией и Ольга Старцева, юрист общественной правозащитной организации «Гражданский контроль». Кандидатов в кандидаты не было, но присутствовало шесть журналистов, что, видимо, характеризует значимость мнения правозащитников в предвыборных раскладах. Ведь правозащита такое дело, что, пока жареный петух не клюнет, каждый считает эти проблемы достаточно далёкими от насущности.
Будучи политиком с большим стажем, Наталия Евдокимова рассказала, что за последние годы «мы отвыкли от публичных дискуссий». Теледебаты претендентов на губернаторский пост были почти в незапамятные времена между Собчаком и Яковлевым, а потом между Матвиенко и Марковой. Теперь правозащитники хотят знать, «что будет с правами человека при будущем губернаторе» и хотят поделиться с ним своими идеями.
Первая из этих идей касается реализации прав горожан на свободу мирных собраний. Евдокимова, предложила дополнить список так называемых гайд-парков несколькими новыми адресами. По её мнению, можно и нужно митинговать у театра «Балтийский дом», у Соловецкого камня, на Пионерской и Конюшенной площадях, в сквере Ивана Фомина и парке 300-летия Санкт-Петербурга. Для этого всего лишь требуется внести изменения в соответствующий городской закон и постановление местного правительства. При этом важно, чтобы информация о заявках на места проведения акций была открыта на соответствующем интернет-ресурсе. Ведь оппозиции часто отказывают в праве провести то или иное мероприятие заявляя, что это место уже занято ранее какой-либо организацией-спойлером. Можно подумать, что мы и вправду живём в свободной демократической стране, и вопрос только в недостатке места для свободного выражения мнений. Это не совсем вяжется с недавним разгоном оппозиционной колонны во время первомайского шествия, который сама Евдокимова и припомнила.
Ольга Старцева считает, что городу необходимо совершенствовать доступность для маломобильных групп населения зданий районных и мировых судов. Гражданский контроль проверил 50 судебных объектов. Некоторые здания райсудов: Дзержинского, Куйбышевского, Октябрьского, Смольнинского остаются недоступными для инвалидов. В мировых судах зачастую нет даже туалетов для посетителей. Нет пандусов, лифтов, и систем кондиционирования воздуха. Идея, безусловно, интересная и актуальная. Судя по тому, как неторопливо движется судебное производство, такие новшества необходимы. Больше десятилетия в городе (и стране) судят инвалида I группы Владимира Барсукова. Избитых полицейскими участников «Сети» привозят в суд сразу после пыток. Понятно, что для них какие-то элементарные удобства всё же нужны. Хотя бы для того, чтобы смогли выдержать трёхчасовой допрос или столь же долгое чтение обвинительного приговора.
Выступление Дмитрия Острякова касалось насущной для многих проблемы контроля за действиями полиции. Правозащитники считают, что тратя гигантские средства на строительство объектов для силовых ведомств и покупку новых автозаков, следует потратиться и на покупку видеорегистраторов для полицейских, в метро, транспорте и в патрульно-постовой службе. Кроме того видеозаписи с камер должны храниться и быть доступными не только для ведомственных контролирующих органов, но и для правозащитников.
Выбивание показаний при помощи пыток Остряков связывает с системой полицейской отчётности, которую давно называют палочной (велик русский язык и читай этот термин как понимаешь ― А.Л.). Оборудование видеокамерами постовых в Москве дало свой эффект. В Петербурге члены Общественной наблюдательной комиссии в один голос заявляют, что получить видео с камер внутри отделов полиции практически невозможно. В полицейских ответах на запросы членов ОНК они либо стёрты, по причине истёкшего срока хранения, либо недоступны под другими надуманными предлогами. В связи с непрекращающееся случаями гибели от избиений и пыток (по данным ИАЦ «Сова» в 2016―2018 зарегистрировано 5 и 50 случаев соответственно) правозащитники считают необходимым создать при ГУВД школу прав человека. «Эти меры повысят реализацию нашего права на жизнь», ― надеется Остряков.
Занимающийся более трёх десятилетий вопросами восстановления памяти о жертвах Второй мировой войны, политических репрессий и исторической топонимики Анатолий Разумов сосредоточил внимание на сохранении исторической памяти. В утверждённой четыре года назад Концепции госполитики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий до 2024 года указывается, что наша страна не может считать себя правовым государством до тех пор пока не увековечена память миллионов людей, ставших жертвами политических репрессий.
Разумов напомнил, что о жертвах Великой Отечественной в полной мере стало возможно говорить лишь через 40 лет после её окончания, а о жертвах советских репрессий четыре года спустя. В 2018 году впервые в России в Санкт-Петербурге была создана региональная группа по реализации этой Концепции. «Необходимо выявить и предать гласности места расстрелов и погребения всех погибших» в годы советского террора. До сих пор неизвестны их места погребения.
Не забыл Разумов и о жертвах Ленинградского дела, о котором известна лишь дата и время приведения приговора в исполнение ― 1 октября 1950 года. Место погребения руководства блокадного Ленинграда до сих пор тайна спецслужб.
Тут можно поспорить, так ли уж заслуживает номенклатура сталинского режима доброй памяти. О том, как жировали комчиновники во время Блокады, написаны тысячи страниц, приведены сотни свидетельств. Думается, куда важней, реальная помощь немногочисленным блокадникам, ещё сохранивших память о тех страшных днях. Жестяные медальки и дешёвые постельные комплекты ― не совсем то, что заслуживают люди, перенесшие голод зимой 1941―1942.
Правозащитники считают необходимым, чтобы будущий губернатор вместе с межведомственной группой по координации и реализации Концепции способствовали выявлению всех мест массовых казней и погребений в Петербурге. Это правильно. Но ещё важней увековечить память тех, кто оказывал сопротивление коммунистическому режиму не только на кухнях, но и на улицах города. Путин, гордящийся своим происхождением с ленинградской улицы, должен бы одобрить (а вслед за ним и вся его прислуга) разгром «красного уголка», который учинили на Большой Щемиловке (ныне Фарфоровская улица) в 1933 году рабочие пацаны из банды братьев Шемогайловых. Бандиты? Да. Но именно руками таких бандитов ― махновцев, антоновцев, тяп-ляповцев ― расшатывалась власть коммунистов.
По мнению правозащитников, надо возобновить прерванную в середине 1990-х работу по возвращению исторических имен городским улицам. Улице Ленина на Петроградской стороне предлагается вернуть название Широкая, улице Марата – Николаевская. Кроме того если предложения участников пресс-конференции реализуют хоть частично, то на петербургской карте появятся улицы Милосердия (Вс. Вишневского) и Кабинетская (Правды), Советские снова станут Рождественскими, площадь Восстания ― Знаменской, площадь Ленина ― Финляндского вокзала, улицу Белы Куна переименуют в Братиславскую. Помимо этого было бы полезно на одном из домов по нынешней Гороховой улице указать список переименований Гороховая-Комиссарская- Дзержинского-Гороховая, с указанием дат. И просто необходимо к столетней годовщине кронштадтского восстания в 2021 году поставить памятник погибшим и бюст Николаю Гумилеву, который сочувствовал восставшим. (Участие поэта и путешественника в так называемом «Деле Таганцева», как я знаю, до сих пор не доказано. ― А.Л.)
Отвечая на вопрос корреспондента «В кризис ру», Наталия Евдокимова сказала, что до сих пор не видит среди заявленных кандидатов в губернаторы идеальной кандидатуры на эту должность. «Если бы нос Ивана Петровича прибавить к губам Ивана Никифоровича…» ― произнесла она, перефразировав Николая Гоголя. Ведь, по её мнению, губернатор должен быть и политиком, и хозяйственником, и уметь формировать эффективную команду. Покойный Анатолий Собчак был хорошим политиком и не очень хорошим хозяйственником. Александра Беглова Евдокимова лично знает со времён его руководства Курортным районом и первого исполнения обязанностей врио в период междуцарствия, когда Яковлев (который, по её мнению, был самым лучшим губернатором за всю сверхновейшую городскую историю) уже ушёл, а Матвиенко ещё не пришла. Это «два разных Беглова». По-видимому, «Александр Дмитриевич прошёл плохую школу» на постах полпредов президента в Центральном и Северо-западном федеральных округах, и его нужно «перевоспитывать обратно». Он «хорошо» показал свои качества хозяйственника, произнеся перед депутатами Законодательного собрания вместо отчета предвыборную речь. Нынешний уровень его демократичности Евдокимову категорически не устраивает. Оппозиция для него «либо провокаторы, либо ничего не понимающие люди». Михаил Амосов и Борис Вишневский ― хорошие друзья Евдокимовой. Оба успешно могли бы руководить городом и будет жаль, если они столкнутся на предвыборном марафоне. А вот если бы к нам вернулся руководитель федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев, который был и городским депутатом и вице-губернатором, то «я бы проголосовала за него. Большой плюс Артемьева ― его сдержанность», ― подчеркнула Евдокимова.
Понимая, что не все вопросы напрямую относятся к компетенции губернатора Санкт-Петербурга, правозащитники всё-таки хотят задать будущим кандидатам 25 вопросов касающихся международных, общероссийских и городских самых разных проблем, касающихся экологии, истории, экологии культуры. Может быть, это имело бы смысл, если бы губернатор был избран на альтернативной основе, и представлял интересы горожан, а не власти. В нынешнем же случае эти вопросы не только бессмысленны, но и опасны ― задавая их правозащитники уже признают легитимность грядущих выборов. А значит и легитимность бесправия.
Алексей Лейн, специально для «В кризис.ру»