Владимир Барсуков (Кумарин) получил обвинительное заключение «по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 210 УК РФ», и других уголовных статей. Столь же тяжких. На основании которых он уже осуждён на 14,5 лет. В нынешнем октябре начнётся новое судебное разбирательство. Второй раз и того же самого. Только вид сбоку. Через статью 210 УК РФ. При этом точно известно, что даже в случае, если преступная деятельность будет доказана, сроку это Барсукову уже не добавит.
Создание преступного сообщества, как говорится в обвинительном заключении, потребовалось Владимиру Барсукову для того, чтобы осуществлять рейдерские захваты чужих предприятий. Так это сформулировал ещё в 2007 году генпрокурор Чайка. Иногда, правда, когда этого требуют политические интересы государства, аналогичные действия называют «спорами хозяйствующих субъектов». Как говорили в Испании при каудильо Франко: «Друзьям – всё, врагам – закон». То-то президент РФ пообещал нещадно карать сотрудников МВД за вторжения в «нормальную работу предприятий» и особо — «в корпоративные конфликты, в споры хозяйствующих субъектов».
Но это прозвучало гораздо позже приговора, вынесенного Барсукову. А во время процесса ничего подобного не говорилось. Поэтому всё было всерьёз. Особенно обвинение. 12 ноября 2009 за два условно доказанных… спора (ООО «Пушкинская» и ООО «Магазин «Смольнинский») Барсукова осудили на 14,5 лет. Затем, правда, скостили этот срок до 11,5 лет. Потом, для весомости, осудили ещё за «организацию покушения» – до 23 лет.
Теперь судят снова. Но уже не за сами захваты, они же споры, и не за покушение на одного из споривших, а за организацию. Не организацию какого-то действия, а за организацию в буквальном смысле – за состояние в группе людей. Видимо, до нынешнего момента предполагалось, будто «рейдерство» может быть неорганизованным. Этаким стихийным творчеством масс. И вот, наконец, после того, как срок наказания по этому делу прошёл, следователь Александр Халапов (начинавший эпопею подполковником, а ныне пребывающий в чине генерал-майора) решил, что всё было не так. Что споры кто-то планировал и направлял. И этот кто-то, докопалось следствие — Владимир Барсуков. Для этого он вместе со своим товарищем Вячеславом Дроковым создал преступное сообщество. И возглавил его.
В сообщество входили без малого десять человек. Точнее, ровно девять. Однако с особым уважением выделен один: «Барсуков, обладая организаторскими способностями, … возложив на себя общее руководство преступным сообществом (преступной организацией) и действиями вовлеченных впоследствии в него участников, финансировал деятельность преступного сообщества, в том числе выделял денежные средства на расходы, связанные с подготовкой преступлений, совместно с другими участниками преступного сообщества разрабатывал планы совершения конкретных преступлений, определял объекты преступных посягательств, распределял между вовлеченными в преступное сообщество лицами функции и доход, полученный преступным путем». Ну и второй: «Дроков, являясь одним из создателей преступного сообщества (преступной организации), по указанию Барсукова, возглавил одно из его структурных подразделений, наряду с Барсуковым руководил всем преступным сообществом, координировал деятельность его структурных подразделений, осуществлял, по согласованию с Барсуковым, подбор участников преступного сообщества, контролировал и руководил их действиями, участвовал в разработке планов конкретных преступлений, получал от Барсукова и передавал участникам преступного сообщества денежное вознаграждение за участие в преступлениях и денежные средства, предназначенные для оплаты расходов, связанных с подготовкой преступлений, а также разрабатывал планы физических захватов объектов недвижимости». Вот эти двое и есть та преступная организация. Осуждённая почти десять лет назад. Нынче всё будет сделано снова, но с учётом изысканий Халапова.
Обвинительное заключение представляет собой труд более чем на двух с половиной тысячах страниц. Скрупулёзно рассмотрены деяния организации. Всё подтверждено показаниями свидетелей, заслуживающих полного доверия. Их больше шестидесяти. Главный — белизский живописец Бадри Анзорович Шенгелия. Известный своими художествами скоро уж двадцать лет.
Впервые Петербург услышал это славное имя в 2001-м. Тогда Шенгелия предстал перед городским судом по ч.3 ст. 159 УК за аферу с имуществом ЗАО «ТТС» и ОАО «Петербургстрой». После этого исчез из Северной столицы, но не из истории. Появился в Вологде, где провернул удачную операцию с активами РАО ЕЭС. Он продал несколько зданий, принадлежавших РАО, с помощью решения дагестанского суда. За это, вроде бы, был осуждён по ст. 159 и около года провёл в исправительном учреждении. А в 2004 году вновь появился в Петербурге. И активно занялся недвижимостью. По данным карательных органов, в разные годы усилиями Шенгелия были «переприватизированы» торговая фирма «Терминал», магазин «Ткани» на Невском, ресторан «У Казанского», ЗАО «Скам», АОЗТ «ЦНИИ фанеры», ООО «Стройдизайн», ООО «Дары моря». В 2015 поговаривали о его притязаниях на ОАО «Невский завод Электрощит».
Понятно, что такой профессионал просто не может не выступить свидетелем со стороны обвинения. По делу об организации преступного сообщества для осуществления рейдерских захватов. Что и подтвердилось совсем недавно. В деле начальника главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР Михаила Максименко. Уже неопровержимо доказано, что высокопоставленный чиновник брал взятки от вора в законе Захарии Калашова (Шакро Молодой). Но не только.
Как оказалось, делился с Максименко своими честными доходами и Бадри Шенгелия. История, рассказанная им, не тронет только самую чёрствую душу. Оказывается, в далёком 2014 году при аресте у живописца были изъяли часы Hublot. В надежде вернуть их, Шенгелия обратился к Максименко и передал ему то ли миллион рублей, то ли $50 тысяч, то ли автомобиль. Надобно отметить, что в материалах дела Максименко об этом эпизоде вообще не упоминалось — художник пришёл с повинной сам. Вероятно, снова рассчитывая вернуть утраченное. Вместо этого признан взяткодателем, в отношении него возбуждено дело по ст. 291 УК РФ. В общем, этот свидетель как нельзя более надёжен и респектабелен. Часы вот носит. И не какой-нибудь банальный Rolex, а особенные, за которые не жаль отдать 1 млн рублей, $50 тысяч или более-менее приличную тачку.
Ожидаются на суде и другие знакомые лица. Тоже в качестве свидетелей обвинения. Скажем, Олег Кумище, отбывающий наказание в ФКУ ИК-3 УФСИН РФ по Санкт-Петербургу. Альберт Старостин, который чалится неподалёку, в ФКУ ИК-7. Оба — за неудачное покушение 2003 года. На предпринимателя (бывшего бандита) Игоря Коренкова в 2003 году. Они, как решил суд, ещё в 2009-м, работали с Барсуковым и Дроковым. И даже получили за это сроки: Кумище — 8 лет, а Старостин за «активное сотрудничество со следствием» отделался пятью условными годами. Это уж потом ему добавили безусловно за Коренкова. Видимо, чтоб и в будущем активно сотрудничал.
Выступит в качестве свидетеля и Павел Цыганок. Он, как полагает следствие, благодаря связям в налоговой службе занимался подготовкой всех необходимых для рейдерства документов. Интересно, что именно Цыганок в 2009 году пытался сообщить суду о роли Шенгелии в захвате ресторана и универсама. И если бы не был вовремя остановлен, быть может, доказал бы: именно художник – который и в тот раз выступал в роли главного свидетеля – был заказчиком объектов, захват которых приписывают Барсукову и Дрокову.
Короче говоря, готовится новое резонансное дело. Явно «слепленное», утратившее срок давности, но зато громкое. О преступном сообществе, терроризировавшем почтенных питерских бизнесменов, беззащитных, как бомбардировщики. Как могла, например, покойная Наталия Шпакова, владелица ООО «Пушкинское», сопротивляться тамбовским бандитам? Разве что пожаловаться подруге по имени Валентина Матвиенко.
С этого, полагают многие аналитики, всё и началось. У официального губернатора появился подходящий повод посчитаться с «ночным» конкурентом. Не за чужой ресторан, конечно. А за отказ сыну в бизнес-партнёрстве. А главное, за то, что многие городские проблемы, от которых бессильно отступалась администрация, решались при участии Барсукова.
Такое непрощаемо. Тут не только ресторан припомнился, но и покушение на магната Сергея Васильева. И, конечно, убийство Галины Старовойтовой. Если бы Влад Листев не в Москве жил, а Борис Немцов был убит не в 2015 году, а лет на десять раньше, и это, несомненно, приписали бы Кумарину-Барсукову. Странно, что пока не инкриминируют убийство Анвара Садата. Впору процитировать гоголевскую классику: «А не делатель ли он фальшивых бумажек? – Делатель!»
В стране 23 тысячи федеральных судей. За первое полугодие ими рассмотрено 20 тысяч дел. Три тысячи без дела. А оклады идут. В условиях экономического кризиса. Это непорядок. Надо срочно чем-нибудь загружать. Тем более, накануне президентских выборов. Они ведь не рабочие, а опора трона, надёжнейший электорат. Даже увязая в государственных проблемах, власти никак не могут закончить своей тяжбы с человеком, которого, срываясь, называют: Кум.
Анна Мышкина, «В кризис.ру»