Парламентские выборы во Франции обернулись тотальным разгромом правых и левых сил. Центристская социал-либеральная партия «Вперёд, Республика!» завоевала 350 мандатов в Национальном собрании из 577. Во втором туре за неё проголосовала почти половина избирателей. Заметим, что в прежнем составе французского парламента эта партия, основанная Эммануэлем Макроном под президентские выборы, вообще не была представлена.
Столь оглушительную победу партии президента Макрона невозможно было представить месяца два-три назад. Ведущий российский специалист по Юрий Рубинский ещё в марте предполагал: «Скорее всего, в будущем составе Национального собрания ни у одной из политических сил не будет стабильного большинства». Так же думали и авторитетные французские политологи считали почти так же. Группа консервативных авторов тогда же «пророчествовала» в Le Figaro: «Даже если Макрон станет президентом, парламентское большинство, очень вероятно, будет правым». Неожиданно для всех французы решили иначе. И в мае, когда выбрали Макрона президентом, и теперь, когда вручили его партии контроль над законодательной властью.
Правые в лице партии «Республиканцы» собрали во втором туре около четверти голосов и будут иметь в новом составе Национального собрания 137 депутатов (потеряв 92). Социалистическая партия, правившая страной последние пять лет, рухнула до 44 мандатов (минус 277) – всего 7,5% во втором туре. Зато приподнялись крайне левые и крайне правые. Впервые прошла в парламент «Непокорённая Франция» Жан-Люка Меланшона – и сразу 17 мандатов (11% в первом туре, почти 5% во втором). Национальный фронт подвели особенности мажоритарной системы: партия Ле Пен получила значительно большую поддержку, чем партия Меланшона – 13,2% в первом туре, 8,8% во втором – но депутатов будет иметь только 8 (впрочем, в прошлом составе было всего 2). Наконец, три новых места получили коммунисты – 10 мандатов (в первом туре 2,7%, во втором туре 1,2%).
Парадоксы «мажоритарки» только что во всей красе проявились в Великобритании: консерваторы значительно увеличили свою поддержку в обществе и при этом потеряли парламентское большинство. Теперь – Франция. Нацфронт во втором туре получил 1,5 млн голосов – больше чем «Непокорённая Франция» (880 тысяч) и ФКП (218 тысяч) вместе взятые. И в результате у «непокорённых» 17 депутатов, у коммунистов 10, у НФ – 8… Есть над чем подумать фанатам лозунга «За честные выборы!» Но это другая тема.
В целом сработала электоральная схема, выработанная в 1981 году и с тех пор не дававшая сбоя. Если во Франции парламентские выборы следуют за президентскими, неизменно победы добивается президентский лагерь. Но такой полной победы, как одержали теперь сторонники Эммануэля Макрона ещё не случалось. Взлёт у французского центризма поистине фантастический. «Макрономания» идёт победным маршем. Если бы не одна деталь.
Победа партии «Вперёд, Республика» и её союзников стала возможна в том числе и благодаря массовому абсентизму – неучастию в голосовании. Никогда ещё в послевоенной Франции выборы не игнорировались более чем половиной избирателей. На этот раз произошло именно так. В первом туре явка составила 48,7%, во втором – менее 43%.
Провал левого спектра был ясен заранее. Залогом тому являлось пятилетнее правление Франсуа Олланда. Но массовый абсентизм явно нанёс урон и французским правым. «Центристское цунами» ударило не только влево. В апрельском первом туре президентских выборов за кандидатов правого спектра голосовали 45% избирателей. Сейчас эта цифра упала ниже менее 40%. Не проявили своей хвалёной дисциплины многие из «ядерных» избирателей Национального фронта. Этот вывод очевиден из резкого падения поддержки НФ по сравнению с результатами Марин Ле Пен на президентских выборах. Потери правоцентристов, пожалуй, ещё тяжелее, хотя это выразилось не арифметически. За альянс партии «Республиканцы» и Союза демократов и независимых отдали голоса около 21,6% избирателей. А ведь на всех «промежуточных» выборах 2014–2015 годов именно НФ и «Республиканцы» сражались за лидерство! Так вот резко всё может вдруг меняться. Никогда не надо думать, будто «альтернативы нет». Она есть всегда, даже если мы о ней не знаем.
В эклектичном с виду правительстве, которое в мае назначил Макрон, нашлось место многим – левым радикалам, бывшим социалистам, настоящим либералам. К последней категории относится выходец из «Республиканцев» Эдуар Филипп, который и возглавил правительство. Во время предвыборной кампании «Республиканцы» и Соцпартия сводили счёты со своими диссидентами. Макроновцы же тем временем спокойно и чётко шли к победе. Ещё один урок.
Победа «Вперёд, Республики» не означает, что центристы установили над Францией некую «духовную гегемонию». За ними явно не социальное большинство. Но за ними большинство депутатское. Которого достаточно, чтобы с осени провести серию обещанных макроновской командой законов – о морализации общественной жизни, о противодействии терроризму, о реформировании трудового законодательства, системы образования и т. д.
Социальные преобразования намечаются в основном в духе либерализации. Какую реакцию в обществе вызовет «либеральная революция»? Ведь и летом 2007-го силён был «эффект Саркози». А пять лет назад глубоких перемен ждали от Олланда. Избиратели быстро разочаровались в своих кумирах (особенно во втором случае). Но у Саркози и Олланда были сильные партии, традиционная электоральная база. У Макрона и его годовалого движения этого нет. Поэтому риск социально-политических неудач в данном случае гораздо выше. И удар может быть нанесён не только по центризму и социал-либерализму. Под угрозой окажется вся «системная политика», представителем которой всё-таки остаётся самый молодой президент Французской Республики Эммануэль Макрон.
Жорж Камарад, специально для «В кризис.ру»