Состоявшиеся недавно парламентские выборы в Словакии показали, что это государство продолжает оставаться «исключением» в современной политической палитре посткоммунистической Центральной и Восточной Европы. Дело не в том, что Словакия управляется социал-демократами. Есть и другие страны этой зоны (Литва, Чехия, Румыния), где во главе правительств находятся представители социал-демократических партий. Просто в условиях явного преобладания правых сил в большей части региона нигде у партий левого центра нет такой внушительной поддержки избирателей, как в Словакии. Встаёт закономерный вопрос: почему?
Ответ имеет как объективные, так и субъективные оттенки. К первым отнесём то, что в целом итоги внутренней политики левоцентристского правительства можно назвать эффективными. С 2013 года экономический рост в Словакии последовательно увеличивается, составив в прошлом году отметку в 4,3% ВВП. Это позволяет министру иностранных дел Мирославу Лажчаку заявлять, что «Словакия является местом экономической стабильности». Продолжает сокращаться безработица, хотя сейчас она охватывает ещё около 11% трудоспособного населения.
Активно участвуя в европейской интеграции, являясь членом еврозоны и Шенгенского пространства, Словакия в последние годы всё энергичнее притягивает иностранные инвестиции. Например, в автомобилестроительную отрасль, доходы от которой приносят ныне 44% национального богатства. За один только прошлый год с расположенных в Словацкой Республике автозаводов в продажу поступил миллион машин. Десятки тысяч местных рабочих трудятся на локальных предприятиях «Фольсвагена», «Пежо-Ситроена» и «Киа-Мотерс». А в 2015 году словацкому правительству удалось, преодолев конкуренцию со стороны Польши, подписать соглашение с британским автомобильным гигантом «Ягуар Лэнд Ровер» об открытии его производства на территории Словакии. С 2018-го это предприятие будет ежегодно поставлять на рынок не менее 130 тысяч легковых автомобилей.
«Плюсовые» экономические и финансовые показатели позволили социал-демократическому правительству незадолго до выборов принять социальные решения, вызвавшие положительный отзыв у многих секторов электората. В итоге был снижен налог на добавленную стоимость, повышены пособия и минимальные зарплаты. Для пенсионеров и учащихся ввели бесплатный проезд в поездах и на электричках. Новый закон о труде, вполне выгодный патронату, хоть и либерализовал рынок труда, одновременно зафиксировал дополнительные права за профсоюзами и трудовыми коллективами.
Если же говорить о субъективном, то здесь следует привести слова пражского политолога Ивана Крафта: «В Словакии важна личность премьер-министра Роберта Фицо. Он воплощает вариант активного популизма, что не привычно для классических социал-демократических лидеров в Европе». Этот «активный популизм» также делает словацких социал-демократов во главе с Фицо политическим исключением в европейской социалистической семье. Много ли мы знаем ответственных социал-демократических лидеров, которые открыто выступают против мультикультурализма, обещают согражданам не допустить «оформления компактной мусульманской общины», регулярно заканчивающих митинги патриотическими лозунгами? Роберт Фицо таков. Возможно, не зря в центрально-европейской прессе его нарекли «словацким Орбаном» или «левым Орбаном», словно подчёркивая популистский стиль правления главы словацкого кабинета.
Выборы 5 марта показали, что популярность Роберта Фицо по-прежнему много выше, чем у оппозиционных политиков. Его партия «Направления – социал-демократия» получила более 28% голосов, вдвое опередив ближайшую оппозицию. Но если на выборах 2012 года социал-демократы с феноменальными для Центральной Европы 44% завоевали абсолютное большинство мандатов, то после субботнего голосования у правящей партии останется только 49 депутатов из 150.
С одной стороны, это говорит, что уровень поддержки социал-демократов в Словакии вовсе не тотален. Этому есть объяснения: имеются сильные региональные диспропорции, словацкие деревни в некоторых областях обезлюдели, а уровень доходов населения растёт не так быстро, как бы хотелось согражданам Роберта Фицо.
Но новая конфигурация словацкого парламента – Национального Совета – показывает, что словаки не доверяют старой оппозиции. Так, находившееся на рубеже веков у власти Христианско-демократическое движение, вторая партия по итогам выборов четырёхлетней давности, даже не сумело преодолеть 5%-ный барьер и попасть в парламент.
Отныне главной оппозиционной силой станет созданная в 2009 году праволиберальная партия «Свобода и солидарность», набравшая 12% голосов и получившее в Национальном Совете 22 депутатских мандата. Эта партия всего на один пункт опередила консервативную формацию с необычным для нас наименованием «Обычные люди и независимые личности».
Произошли серьёзные перемены и на крайне правом фланге. Если после выборов 2012-го в национальном парламенте не оказалось крайне правых, то ныне гипотетическая «угроза беженцев», равно как и разыгрываемая националистами «цыганская карта» сыграли свою роль: в парламент вернулась с 8,7% Словацкая национальная партия (СНП). Также в Национальный совет прорвалась открыто ксенофобская и ультранационалистическая Народная партия – «Наша Словакия» (8% голосов) во главе с губернатором региона Баньска Бистрица Марианом Котлебой.
Словацкие умеренно и крайне правые друг друга терпеть не могут. Вероятность того, что социал-популист Роберт Фицо останется у власти, очень велика. Но в любом случае, теперь ему придётся создавать уже многопартийный кабинет, и вряд ли с этой задачей удастся справиться очень быстро. К слову, если в правительстве окажутся СНП (такое уже было в кабинете Р. Фико в 2006-2010 гг.) или «Наша Словакия», это укрепит «пророссийский вектор» в словацкой политике. Ультраправые и наци выступают против членства Словакии в НАТО. Впрочем, такой разворот точно не понравится евробюрократам, от которых действующий кабинет Фико, как бы то ни было, весьма зависит.
Жорж Камарад, специально для «В кризис.ру»