Россия – страна перманентного тюремного бунта. Порой складывается впечатление, что самые сильные ростки сопротивления поднимаются именно за колючей проволокой. И действительно, тамошнему народу воистину нечего терять, кроме своих цепей. Теперь полыхнуло в лечебно-исправительном учреждении (ЛИУ) № 3 УФСИН РФ, расположенном в посёлке Пруды Краснобаковского района Нижегородской области.
Наверняка скоро мы услышим версии о криминальных агентах влияния
Там, в частности, содержатся больные с острыми формами инфекционных заболеваний, особенно туберкулёза. Представьте себе сотни угнетаемых людей на последней ступени нервного расстройства, для которых в силу специфики отечественного тюремного здравоохранения практически единственным шансом на выживание остаются передачи от родных. То, что так или иначе прокатывает на обычных зонах, здесь может спровоцировать восстание. Тем более, когда традиционные поборы сопровождаются избиениями, пытками, многочасовым каторжным трудом и даже, по некоторым сведениям, медицинскими опытами над заключенными. В связи с грядущим 9 мая аналогии проводить не станем, они и так очевидны.
Что стало последней соломинкой в нижегородской «тройке», сейчас выясняется. Пока установлено лишь, что заключённые стали жечь деревянные бараки. Колонию оцепил тюремный спецназ. На место прибыло областное руководство ГУ ФСИН. Первые официальные комментарии вполне укладываются в привычную канву. Если в двух словах, то случилась обычная драка между двумя противоположными группами осуждённых – «отрицаловом» и «активом». Уже есть данные об одном убитом и двадцати раненых.
В общем, ничего нового. «Тут не система виновата, а судьба». Наверняка скоро мы услышим версии о криминальных агентах влияния, которые инициировали беспорядки. Эта тема проходит постоянно. Помнится, к ней пытались прицепить самых разных авторитетов. Обычно – воров в законе уровня Алексея Гудыны, Виктора Вьюниченко, Александра Савицкого, не говоря об Аслане Усояне. Но не только. Случалось, что такие перспективы связывались с людьми совершенно иного склада, интересов и идеологии.
Слухи о грядущих всесметающих бунтах за проволокой нагнетались осенью 2007 года, когда по сомнительному обвинению был арестован петербургский предприниматель, инвалид первой группы Владимир Кумарин-Барсуков. Трудно сказать, насколько реальны были опасения тюремных властей. Известно лишь, что Барсуков скоро восемь лет как находится в «Матросской тишине». Несмотря на оправдание судом присяжных.
Нижегородское ЛИУ № 3 прогремело на всю страну после видеообращения группы осуждённых, вышедших на волю и рассказавших о тамошнем беспределе. По их описаниям, туберкулёзников заставляли пахать на тяжелых работах по 10-12 часов. При этом их практически не лечили, недовольных пытали и избивали. О вымогательстве у зэков и их родственников что и говорить. Царит такое не то что годами – десятилетиями.
Свои условия будет пробивать сама российская зона
В другом государстве подобное (особенно заявление о медицинских экспериментах над осуждёнными с применением неизвестных препаратов) превратилось бы в шоковую новость и могло бы привести к смене власти. Осенью 2012-го в Грузии именно тюремный скандал с издевательствами над заключёнными стоил поражения на выборах партии Михаила Саакашвили. Не то у нас. Человек за решёткой – как бы и не человек, с ним делают что угодно. Даже если впоследствии его оправдают.
Во всяком случае, обращения в Комитет против пыток и другие правозащитные организации никакого эффекта не возымели. Хотя правозащитники, в свою очередь, обращались за разъяснениями к руководству ФСИН. Чего можно было ждать в ответ, показывает судьба экс-главы этого ведомства генерал-полковника Реймера. Правда, и сейчас система, судя по всему, сосредоточится лишь на просчётах лично Александра Александровича и его ближайших подельников. Конечно, махинации при закупке электронных браслетов – вопрос архиважный. Но на исправление ситуации в исправительных учреждениях его решение вряд ли повлияет. Между тем, причины нарастающей напряжённости в местах заключения лежат на поверхности.
«Приходится констатировать, что определённые уступки начала 1990-х, ставшие результатом массовых бунтов в местах лишения свободы августа-сентября 1991 года, практически полностью взяты назад. За последние два десятилетия места лишения свободы вновь превращены в «зоны» подавления и расправ», – говорилось в недавнем заявлении оппозиционного Гражданского комитета Санкт-Петербурга. При этом был отмечен дикий контраст между содержанием основной массы заключённых и тех, кто пошёл на сделку со следствием, которая чаще всего означает сделку с совестью. Стоит назвать затребованную фамилию – и многое изменится. Некоторым не удаётся устоять перед соблазном. Типичная ситуация складывается прямо сейчас, вокруг Михаила Глущенко, который возводит на того же Владимира Барсукова «заказ» на убийство Галины Старовойтовой.
А в качестве примеров намеренной жестокости и ответного сопротивления авторы привели бунты в колониях – № 6 под Копейском и № 7 под Санкт-Петербургом. Последняя более известна как «Яблоневка». Впрочем, каждый желающий может добавить в этот список свои вехи.
Исправима ли ситуация? Пока политические активисты и просто неравнодушные граждане склоняются больше к цивилизованным методам борьбы, например – через гражданский контроль. Не исключается и подключение тюремной темы к общей повестке дня оппозиционного движения.
Конечно, это – тоже путь. Но порой складывается впечатление, что в конечном итоге свои условия будет пробивать сама российская зона. По мере приближения к гулаговским образцам.
Николай Кольский, «В кризис.ру»