Проект археологического музея под открытым небом, за организацию которого так ратовали противники «Охта центра», при тщательном рассмотрении оказывается утопической затеей. Эксперты-археологи и музейные работники считаю, что реализовать такой проект невозможно по ряду причин, главные из которых – незначительность и плохая сохранность отрытых фрагментов крепостей, а также отсутствие финансирования и плохие климатические условия.
Администрация Санкт-Петербурга уже заявляла, что денег на строительство археологического музея у города нет. Эксперты также напоминают энтузиастам, что в Петербурге есть гораздо более важные вопросы, требующие решения. «Я сомневаюсь, что город, когда много и финансовых сложностей, и социальных проблем, найдёт такую возможность. Есть возможность – поиски спонсора, но спонсоры – они тоже разборчивые: у них есть определённые критерии и интересы. Не думаю, что спонсор заинтересуется созданием музея, — говорит директор Музея городской скульптуры Владимир Тимофеев. — Я проезжал мимо, и там вывешено объявление, что территория выставлена на торги – понятно, что появится другой владелец, у которого другие планы, но никто не будет покупать территорию, чтобы организовать музей».
Схожего мнения придерживается и Наталья Соловьёва, руководитель группы, проводившей раскопки на Охтинском мысу. Она подчёркивает, что проекты археологического музея, предложенные ей, это «сделанные студентами курсовые работы, где нарисовано, как можно воссоздать, то есть во многом построить заново, крепости. Между тем, в проекте музеефикации должен быть прописан источник финансирования, обсчитаны затраты на подготовку музеефикации и на поддержание музея в определенном состоянии – большинство археологических музеев мира всегда убыточны. И главное, под все эти расчеты должен быть найден инвестор».
Тем не менее, финансирование – отнюдь не главная проблема всех проектов предполагаемого музея под открытым небом. Снег, весеннее половодье – еще одна трудноразрешимая проблема. Уже сейчас специалисты весьма критически оценивают возможность сохранить остатки шведских крепостей, раскопанные археологами на Охтинском мысу. «Из находок, конечно, практически ничего невозможно будет сохранить, – уверен старший научный сотрудник Института археологии РАН Николай Кренке. — То, что сейчас было найдено, показывать нельзя, иначе это погибнет через один-два года. Сами находки не могут быть показаны на открытом воздухе. Я не видел других примеров. У нас же не Греция, где Парфенон стоял и будет стоять. Хотя там тоже идёт непрерывный ремонт. Это всё очень ветхое, древесина там едва дышит. Чтобы это сохранить, нужны специальные условия».
Другие эксперты-археологи, объективно оценивая климатические условия Петербурга, присоединяются к мнению коллеги. «Что касается останков крепостей, мне кажется, что это опять выльется в такую же яму, как у Московского вокзала. Нужны и особые климатические условия: наш климат не очень способствует тому, чтобы хранить памятники под открытым небом. Нужны сложные дренажные системы, а это всё дорого», — считает Владимир Тимофеев. Задача усложняется ещё и тем, что археологи, раскапывая более древние сооружения, неминуемо повреждают более новые. Возникает вопрос: что именно мы хотим сохранить? По словам Натальи Соловьёвой, строители Ниеншанца разрушили более раннюю крепость, Ландскрону. У самого Ниеншанца было два строительных периода, и если сохранять сооружения второго, то археологи никогда не узнают, что было в первом, а уж тем более не получат доступ к более древним слоям. Это мнение подтверждает и заместитель директора Института археологии РАН Пётр Гайдуков. «Фактически, кроме остатков земляных оборонительных сооружений, там показывать особо нечего. Чисто археологический объект там уже не существует, потому что он раскопан. Археологи, когда что-то раскапывают, они одновременно с этим и уничтожают», — говорит он.
Впрочем, нельзя сказать, что маститые археологи и музейные работники ограничиваются только критикой в адрес скороспелых проектов. Вариант сохранения находок Охтинского мыса, который они предлагают – включение фрагментов древних сооружений в современный архитектурный проект. «Если бы был построен «Охта центр», то там, насколько я знаю, по проекту 4000 квадратных метров планировалось под музей, так что в какой-то мере планировалось сохранить археологические находки и раскопки», — говорит директор Музея городской скульптуры Владимир Тимофеев. Схожего мнения придерживается и Наталья Соловьёва: «Если удастся вписать сохранившиеся недвижимые фрагменты в современный архитектурный проект, это будет лучше всего. В мире много таких примеров: в Москве в подземном переходе, скажем, сохранена часть древней стены». Возможно, подобное сочетание старого и нового не только позволит всем желающим увидеть материальное воплощение истории невских берегов: от эпохи неолита до основания Петербурга, но и пробудит интерес туристов и горожан к новому необычному объекту. Это особенно актуально на фоне современной тенденции к сокращению количества посетителей даже в самых известных музеях.