В нынешнем году Нобелевский комитет присудил премию по физике трём американским учёным. За то, что они «открыли дверь в неизведанный мир, где материя может находиться в странных состояниях». Вообще-то физики приоткрыли эту дверь сорок лет назад. «Премию дали за объяснение тех явлений, которые уже были известны, с добавлением новых переосмыслений», — сказал руководитель научной группы Российского квантового центра Алексей Рубцов. Но члены Шведской королевской академии в такие тонкости вникать не обязаны. Их дело — вручать награды.
Выбору нобелевского комитета удивились и сами лауреаты — Дэвид Таулес, Дункан Халдейн и Джон Костерлиц. Халдейн откровенно признался: «Как и все остальные, я был очень удивлён. Когда я начал работать над этой темой в конце 1980-х, я даже не думал, что это сможет найти применение. Теперь это подтвердилось, хотя открыть предстоит ещё очень многое».
Удивляться действительно есть чему. По завещанию Альфреда Нобеля, премия присуждается «тому, кто сделает наиболее важное открытие или изобретение в области физики». Именно по этой фундаментальной науке идёт самый строгий отбор кандидатов. В нынешнем году эксперты (которые почти всегда ошибаются) полагали, что наиболее очевидными претендентами на премию станут Райнер Вайс, Рональд Древер и Кип Торн — создатели лазерно-интерферометрической гравитационно-волновой обсерватории, обнаружившие гравитационные волны. В результате доказаны справедливость общей теории относительности Альберта Эйнштейна и теории чёрных дыр Стивена Хокинга. «Эти результаты подтверждают несколько очень важных предсказаний общей теории относительности Эйнштейна, — сказал он. — Гравитационные волны обеспечивают совершенно новый способ осмотра Вселенной… Способность к их обнаружению имеет огромный потенциал для революции в астрономии. Это открытие является первым обнаружением двойственной системы чёрной дыры и первое наблюдение сливания чёрных дыр. Наблюдаемые свойства этой системы соответствуют предсказаниям о чёрных дырах, которые я сделал здесь в Кембридже в 1970 году».
Собственно, Стивен Хокинг сам мог бы стать главным претендентом на Нобелевскую премию. Его открытия, деятельность по популяризации науки, вся жизнь, посвящённая физике, несомненно, заслуживают высочайшей научной награды. Тем не менее, среди предполагаемых кандидатов его не было. Зато называли группу специалистов по теории хаоса — Селсо Гребоджи, Эдварда Отта и Джеймса Йорка, а также Марвина Коэна, усовершенствовавшего математические методы определения проводимости различных материалов, то есть физика, занимающегося примерно теми же вопросами, что и лауреаты. И с не меньшим успехом.
Однако, в отличие от Коэна, «они использовали передовые математические методы, чтобы изучить необычные фазы (или состояния) материи, такие как сверхпроводники, сверхтекучие жидкости или тонкие магнитные плёнки. Благодаря их новаторской работе сейчас ведутся поиски новых экзотических фаз материи». Так полагают в Нобелевском комитете.
И с этим трудно не согласиться. «Это позволяет объяснить очень многое, отчасти, как вообще устроен наш мир», — подтвердил Рубцов. Как и общая теория относительности Эйнштейна или теория чёрных дыр Хокинга, топология фазовых переходов приближает человечество к разгадке тайны возникновения Вселенной. Правда, это касается высоких температур, а Таулес, Халдейн и Костерлиц занимаются температурами низкими, близкими к абсолютному нулю. Но в этом-то и состоит главное преимущество открытия — его можно использовать практически. Для создания сверхмощных квантовых компьютеров. Вероятно, именно это и подвигло Нобелевский комитет нарушить (в очередной раз) волю основателя, требовавшего награждать тех, «кто в течение предыдущего года принёс наибольшую пользу человечеству», а не за будущие блага цивилизации, связанные с открытием. То-то лауреаты удивлялись…
Тем не менее, ещё год назад руководство мегакорпорации Intel обявило, что инвестирует в развитие квантовой электроники $50 млн и разъяснило своё видение будущего: в отличие от нынешних цифровых компьютеров, которые работают на транзисторах, где данные закодированы в бинарных цифрах (битах), квантовые компьютеры используют особые квантовые биты — кубиты. Эти кубиты могут существовать во множестве состояний одновременно, соответственно выполнять множество вычислений единовременно, а значит, быстрее. То есть открытие послужит вполне утилитарной цели — пользователи смогут получать информацию ещё оперативней. Это, впрочем, дело далёкого будущего. Сегодня квантовых компьютеров нет, во всяком случае, тех, которые могут решать любые задачи, как нынешние.
И всё же утилитарные цели гораздо актуальнее чёрных дыр и белых карликов, которые очень далеко и вроде бы не влияют на земную жизнь. Это, видимо и послужило путеводной звездой для Нобелевского комитета. Правда, Эйнштейн и даже Хокинг, когда делали открытия, компьютеров не имели, даже тихоходных. А нынешнее поколение, оснащённое по последнему слову техники, как выяснилось, лишь отдалённо представляет себе, что такое Вселенная. Во всяком случае, не меньше половины жителей Земли до сих пор уверены, что Солнце вращается вокруг нашей планеты.
Акулина Несияльская, специально для «В кризис.ру»