В октябре прошлого года сменилось руководство крупнейшей российской телекоммуникационной компании – холдинга «Связьинвест». Компания контролируется государством (75% минус 1 акция), и занимает ведущие позиции на рынке фиксированной внутризональной телефонной связи. «Связьинвест» занимается телевещанием, предоставляет доступ в Интернет, активно функционирует на рынке мобильной связи. В работе холдинга важна «социальная» составляющая: субсидируемые услуги связи – телеграф, проводное радиовещание, таксофонные переговоры. «Связьинвест» подключён к программам «электронного правительства».
Похоже, что смена руководства либо совпала с новым всплеском не вполне здорового интереса к деятельности «Связьинвеста», либо его спровоцировала. Бывший генеральный директор Евгений Юрченко сначала безуспешно попытался оспорить свое увольнение в суде, затем в январе создал инвестиционный фонд имени Александра Попова. Фонд интенсивно заработал с акциями ОАО «Ростелеком», принадлежащего к холдингу. Активность предшественника вызвала явную озабоченность нового гендиректора Вадима Семёнова.
Одновременно со сменой руководства «Связьинвеста» осуществилась сделка с АФК «Система» по обмену доли ходинга в ОАО «Московская городская телефонная сеть». Взамен «Связьинвест» получил 50% в операторе сотовой связи и мобильного Интернета ЗАО «СкайЛинк». Деятельность холдинга вызвала так же вопросы председателя Счётной палаты РФ. Сергея Степашина заинтересовали правовые основания реорганизации, в ходе которой семь межрегиональных компаний (МРК) связи и ОАО «Дагсвязьинформ» присоединяются к «Ростелекому». Эта реорганизация, помимо создания крупнейшего национального оператора электросвязи, увеличит в его капитале долю «Связьинвеста».
Поскольку телекоммуникации относятся к самым динамичным отраслям мировой и российской экономики, интерес к происходящему с крупнейшим игроком сектора вполне понятен. Стоит напомнить, что «Связьинвест» однажды уже находился в центре общественного внимания. Причём многократно скандальнее, чем сейчас.
ОАО «Связьинвест» было зарегистрировано 18 сентября 1995 года. Возникло оно в ходе кампании по акционированию госпредприятий с последующей их приватизацией. Практически сразу началась довольно запутанная эпопея с продажей 25% плюс 1 акции. В 1995-1996 годах одной из главных задач приватизации было «затыкание дыр» в распадающемся федеральном бюджете. Надвигались думские выборы, за ними президентские, массовые настроения грозили большими политическими сложностями. На этом фоне формировались мощные финансовые группы, вскоре названные олигархическими. В начале 1996 году крупнейшие из них объединились в альянс «семибанкирщины».
«Связьинвест» избежал «политической продажи» на пресловутом залоговом аукционе, поскольку в этом случае искали стратегического инвестора с реальными деньгами. Полтора год лет пакет акций пытались продать на коммерческом конкурсе с инвестиционными условиями (эта форма приватизации редко применялась в российской практике). Переговоры о продаже велись и регулярно срывались. В конце концов в июле 1997 года продажа пакета состоялась в форме открытого денежного аукциона без инвестиционных условий. За него были выручены $1,875 млрд (превышение над стартовой ценой составило всего $75 млн). Победителем конкурса стал консорциум, сформированный по инициативе группы «ОНЭКСИМ». Она олицетворялась тогда Владимиром Потаниным, нынешним главой «Интерроса».
Аукцион спровоцировал бешеный «информационный наезд» со стороны Бориса Березовского и Владимира Гусинского. Этот тандем (люто враждовавший во всём остальном) обвинил Потанина в сговоре с продавцом — Российским фондом федерального имущества. Реальной мишенью являлась группа «младореформаторов» в тогдашнем российском правительстве, лидером которой был первый вице-премьер Анатолий Чубайс. Именно он настоял на коммерческой продаже акций «Связьинвеста» за максимальную цену – вместо политической передачи, которой добивались Березовский и Гусинский.
Сейчас уже мало кто помнит, что Чубайс занимал в то время жёстко антиолигархическую позицию. «Главный приватизатор» и примкнувший к нему Борис Немцов пытались навести элементарный порядок в отношениях государства с ведущими фингруппами. Их позиция выглядела по-настоящему либеральной: правовые процедуры, коммерческая открытость, собственность приобретается за реальную и максимальную оплату, доход от продажи государственного имущества поступает в государственный бюджет. Правда, «истинный либерализм» Чубайса был, мягко говоря, ситуативен и мало коррелировался с его же предшествующей деятельностью.
«Первоолигархи» посчитали это предательством – для того ли они помогали в 1996 году чубайсовскому предвыборному штабу избирать Ельцина, чтобы на следующий год платить за собственность на равных основаниях?! Либеральному закону противопоставились российские понятия. Итогом неудачных переговоров стало обещание «наезда по полной программе». Оно было выполнено и перевыполнено. Медиамагнаты оказались сильнее вице-премьеров.
«Младореформаторов» выбили из власти. Чубайс ушёл на второй план российской политики, занявшись технократическим менеджментом. Немцов, только что претендовавший на президентство-2000, постепенно маргинализировался. Именно тогда, летом-осенью 1997 года, предрешился дальнейший ход политического развития России. Тот, который известен нам по «стабильности нулевых». Так «Связьинвест» побывал фактором российской истории.
Нынешние события по сравнению с той эпопеей тянут разве что на мелкую возню. Евгений Юрченко пытается консолидировать в своем фонде миноритарных акционеров «Ростелекома» (который после реорганизации становится основным активом «Связьинвеста»). По его заявлению, в настоящее время фонд управляет примерно 10% акций «Ростелекома», из которых более 2,5 % принадлежат лично экс-гендиректору «Связьинвеста». Вадим Семёнов полагает, что в действиях предшественника преобладает элементарный пиар.
Вполне удовлетворительные ответы дал Семёнов и Счётной палате. По его объяснениям, консолидация 78 региональных компаний, проведённая в 2000-2004 годах, и создание на их основе семи МРК, основываются не на специальных постановлениях правительства РФ, а на концептуальных документах по развитию телекоммуникационного рынка. То же относится и к нынешней реорганизации.
Похоже, что российский бизнес, в том числе и окологосударственный, всё же переходит от «бури и натиска» шумных «корпоративных войн» к нормальному рутинному функционированию. Но, может быть, вывод крупного бизнеса из публичной политики просто перевёл реально происходящее в тень. То, что в 1990-х вытряхивалось на телеэкраны, теперь решается в сугубом конфиденсе. Как бы то ни было, капитализация «Связьинвеста» и «Ростелекома» растёт.