16 марта 1906 года в Петербурге открыт Ортопедический клинический институт (ныне НМИЦ ТО им. Вредена).
Вообще-то датой открытия этот день считать не обязательно. С таким же успехом можно назвать 24 марта 1901 года в канцелярию вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны были вызваны доктор медицины Карл Хорн и архитектор Роберт Мельцер, которым было поручено строительство ортопедической лечебницы. Как бы на личные деньги Марии Фёдоровны. Откуда у вдовствующей царицы свои деньги, вопрос сложный ― она же не Путин, зарплату не получала. Впрочем, Путин на свою зарплату клиник не строит, денег только на дворцы еле-еле хватает и то ― не свои, а ротенбергрвские. Но это так, к слову.
Ещё одной датой основания Ортопедической клиники можно считать 21 сентября 1902-го. В этот день был заложен первый камень и отслужен благодарственный молебен. Или 22 июля 1906-го, когда высокая комиссия подписала акт о приёмке здания. Очень современного по тем временам, в стиле модерн, с пятиметровым майоликовым панно «Богоматерь с младенцем», выполненным Кузьмой Петровым-Водкиным. Для создания этого панно Петрова-Водкина специально командировали в Лондон на керамическую фабрику «Дультон». Панно было установлено в ноябре 1904-го и это тоже можно считать датой основания клиники.
Можно назвать и ещё один знаменательный день ― 8 августа 1906-го директором института уже был назначен Роман Вреден и набран штат: один старший и три младших ассистента, два консультанта, механик, мастер, заведующий хозяйством, экономка-кастелянша, делопроизводитель, он же казначей и бухгалтер, сёстры милосердия. Почти всех поселили при клинике. Было завезено оборудование и утверждён устав.
Но, вероятно, самой правильной датой следует считать 23 августа 1906-го, когда клиника приняла первых больных. А ещё точней ―25 августа того же года: после взрыва на казённой даче Столыпина в Ортопедический институт доставили десятки раненных (Роман Вреден ― участник русско-японской войны и автор «Практического руководства по военно-полевой хирургии»). Пришлось срочно увеличивать количество коек с сорока до семидесяти.
Взрыв на Аптекарском острове ― жестокая и трагическая веха в борьбе русского народа против самодержавия. Его организовала Боевая организация Союза социалистов-революционеров максималистов (не путать с БО ПСР), объединявший около двух десятков организаций максималистов по всей России. С самого начала максималисты не стремились к созданию партии, их Союз строился по принципу Союза русского народа, как горизонтальная структура, состоящая из широкой сети рабочих, крестьянских и интеллигентских ячеек. Максималисты ориентировались на террористическую деятельность, справедливо полагая, что, терроризируя правящий класс, они дезорганизуют режим и создают условия для подъёма революционной борьбы.
К июлю 1906-го в Союзе максималистов состояло около шести десятков человек, объединившихся вокруг петербургской ячейки, возглавляемой бывшим эсером Михаилом Соколовым. Планы Соколова были грандиозны ― он предлагал захват Госсовета с требованием низложения Николая II и передачи власти народу, покушения на премьера Столыпина, министра внутренних дел Трепова, морского министра Бирилёва, самого Николая II. Не всем его планам суждено было сбыться. Но взрыв на Аптекарском острове был осуществлён.
В подготовке нападения на дачу Столыпина участвовали более двух десятков человек, но непосредственными исполнителями были трое ― Иван Типунков (Гриша), Элия Забельшанский (Француз), Никита Иванов (Федя). Бомбы изготовил Владимир Лихтенштадт. По некоторым сведениям, сделал он их в динамитной мастерской большевистской «Боевой технической группы» Леонида Красина, которая была оборудована в квартире Максима Горького, так как собственная мастерская Союза к тому времени была раскрыта полицией.
Типунков, Забельшанский и Иванов подъехали к даче на автомобиле. Двое в форме жандармских офицеров зашли в дом. В руках у них были с портфели, в которых находились шестикилограммовые бомбы. Когда их попытались задержать, с криком «Да здравствует революция!» они бросили портфели к дверям приёмной…
Погибло 27 человек, в том числе сами бомбисты. Ещё 33 человека, в том числе двое детей Столыпина, были тяжело ранены. Около полусотни, в том числе Столыпин, получили лёгкие ушибы и незначительные ранения.
Трагедия вызвала неоднозначную реакцию в России. Консерваторы поспешили сплотиться вокруг Столыпина и царя. Эсеры осудили взрыв, как противоречащий моральным принципам партии. Но сами максималисты были тверды:
«12 августа [по старому стилю], по приговору Боевой организации социалистов-революционеров-максималистов, взорвана дача министра внутренних дел Столыпина. Ко всеобщему глубокому прискорбию, сам Столыпин, против которого направлялся удар, остался жив… Мы думаем, что выход из этого тяжкого положения, которое переживает вся Россия, есть; мы думаем, что выход этот найдёт лишь сам народ, а не царь, не помещики, не буржуазия; мы думаем, что выход остался один — социальная революция, т. е. насильственный революционный захват всем народом всей земли, всех средств производства, всей власти в свои руки… И только тогда, когда не будет разделения на бедных и богатых, когда вся власть, начиная с полицейского и кончая властью самого царя, перейдёт в руки народа, только тогда мы сложим своё оружие и первыми воскликнем: да здравствует мир! А до тех пор Боевая организация социалистов-революционеров-максималистов будет стоять на своём посту и неуклонно выполнять взятое на себя дело; до тех пор голос наш будет раздаваться к крестьянам и рабочим: В борьбу, товарищи! К оружию… Да здравствует социальная революция!»
Полиция оказалась не на высоте. Участникам и организаторам покушения удалось скрыться. Спустя некоторое время они организовали одно из самых дерзких нападений на казначейскую карету Государственного банка. Группы максималистов действовали до конца 1907-го, проводя экспроприации и местные теракты, даже умудрились создать несколько лесных партизанских отрядов.
Кстати, сугубо гражданский Ортопедический институт со дня основания и до смерти Столыпина находился в ведомстве министерства внутренних дел. После 1912-го перешёл под надзор министерства просвещения.