26 февраля 1841 года на Матисовом острове была открыта первая в Петербурге больница для чернорабочих. Одно из самых страшных мест имперской столицы.
Хорошее начинание сразу было превращено фарс: больницу разместили в Исправительном работном доме. Этот исправительный дом начали строить в 1839-м, взяв за основу самые передовые достижения в этой области. Естественно, американские. Это было пенитенциарное учреждение нового оборнского типа. Система получила название по наименованию первой тюрьмы, в которой она была введена в 1820-м в городе Оборн близ Нью-Йорка, где заключённые должны были исправляться в процессе труда. Вложено было в дело исправления русского народа 750 тысяч рублей. Предполагалось, что в работном доме будут одновременно исправляться 590 человек. Причём не только отправленные туда по суду. В Исправительный дом принимали от родителей детей старше десяти лет и крепостных крестьян от помещиков. За таких исправляющихся брали по 3 рубля серебром ежемесячно.
Однако, построенный в 1839-м Исправительный дом не заполнялся даже на половину. Тогда и было решено оставшиеся места предоставить болящим рабочим. Поначалу их было 150. Дополнительно были построены деревянные сараи и кладовые. Прошло два года и Николай I распорядился выделить шесть «особых покоев» для временного размещения преступников, которым требовалась судебно-психиатрическая экспертиза (а ну как симулянты?). Сначала для мужчин и женщин, потом только для женщин. А через десять лет потребовалось ещё 25 камер под арестантское отделение для умалишенных мужчин.
Прошло ещё десять лет. И государству снова понадобились дополнительные камеры. На этот раз для преступников, взятых по делу о «распространении возмутительных воззваний» ― крупному политическому «процессу 32-х». Главным персонажем процесса был известный петербургский издатель и один из основателей «Земли и воли» Николай Серно-Соловьевич. Он издавал и распространял в России крамольные материалы лондонских эмигрантов Герцена и Огарёва, участвовал в разработке программы, тактики и организационных принципов «Земли и воли». Вообще, его типография стала центром сосредоточения демократических сил.
Процесс длился три года. К нему было привлечено более семи десятков человек. Хотя окончательный приговор оказался довольно мягким (по царским меркам). Николай Серно-Соловьевич, Павел Ветошников и Николай Владимиров были пожизненно сосланы в Сибирь, остальные отправлены под надзор полиции, высланы из России или оправданы. Среди оправданных ― Иван Тургенев.
Но для одиночного содержания политических преступников из больницы в здании Исправительного заведения потребовалось немедленно выселить 165 рабочих в летний барак (на зиму тоже). Ещё 60 мужчин и 100 женщин были переведены в предназненное к закрытию отделение Измайловское больницы. Тогда же было принято решение строить новое здание больницы. На Фонтанке, 132.
Но пока это здание строилось, началось великое Польское восстание. В здание набили ещё 150 человек. На этот раз революционеров-поляков. Можно только удивляться, что их было так мало. Польское восстание 1863―1864 было самым массовым и длительным из всех освободительных движений польского народа. Причём, в отличие от предыдущих, это восстание поддерживали многие русские. Не только революционеры. Хотя «Земля и воля» пыталась организовать в поддержку поляков восстания в Поволжье и Приуралье. Герценовский «Колокол» гремел набатом: «Мы с Польшей потому, что мы ― за Россию. Мы со стороны поляков, потому что мы ― русские. Мы хотим независимости Польши, потому что мы хотим свободы России. Мы с поляками, потому что одна цепь сковывает нас обоих». Но сотни русских сражались в рядах польских повстанцев, тысячи русских поднимались в Литве, Беларуси, Украине. Восстание было жестоко подавлено. На каторгу и в ссылку было отправлено более 38 тысяч повстанцев и сочувствующих. Понятно, что их надо было где-то размещать перед отправкой в отдалённые места Сибири. Тут, конечно, не до больных русских рабочих…
Но и после того, как в 1864-м все политические покинули здание, больных рабочих в него не вернули. В нём начались работы по организации лечебницы для психически больных. 1 января 1866-го «Временная лечебница для умалишенных при Исправительном заведении» была открыта. В ней 270 бесплатных мест предназначалось для бедных и 35 мест получили пансионеры. А в начале 1880-х начинают свою деятельность врачи, чьи имена вошли в историю отечественной и мировой психиатрии.
14 декабря 1881-го главным врачом больницы был утвержден Оттон Чечотт. Он прослужил в больнице 35 лет, из них в должности главного врача ― 20 лет. И ушёл «добровольно» в 1901-м в связи со знаменитым побегом из больницы Юзефа Пилсудского ― будущего первого маршала Польши.
В 1887 году Юзеф Пилсудский и его старший брат Бронислав были арестованы за причастность к Террористической фракции Народной воли, планировавшей убийство Александра III. Бронислав Пилсудский, как Пахомий Андреюшкин, Александр Ульянов, Василий Генералов, Пётр Шевырёв и Василий Осипанов, был приговорён к повешению. Но царь заменил ему смертную казнь 15 годами каторги на Сахалине. Юзефа Пилсудского приговорили к пяти годам ссылки в Сибирь. В 1892-м года ссылка закончилась, он отправился в Вильно, вступил в создававшуюся Польскую социалистическую партию. А в 1900-м снова был арестован по делу о подпольной типографии. В Варшавской крепости, куда его заключили, Пилсудский симулировал сумасшествие и был переведён в петербургскую лечебницу для душевнобольных на Пряжке для проведения психиатрической экспертизы. Его поместили в изолятор для буйных под строжайший надзор. Но 14 мая 1901 года Пилсудский без особого труда бежал из больницы. В Лондон. Да ещё и вместе с женой. Побег организовали его друг и соратник по ППС Александр Сулкевич и ординатор больницы доктор Владислав Мазуркевич, тоже член ППС (бежал из России вместе с Пилсудскими).
Приват-доцента Оттона Чечотта вежливо попросили в отставку, хотя и оставили его «совещательным членом больничной комиссии и действительным членом состоящего при комиссии совета главных врачей». В 1922-м он благополучно эмигрировал в Польшу, где и умер в кругу любяще й семьи. Похоронен в некрополе «Старые Повонзки» в центре Варшавы, среди выдающихся поляков, в том числе солдат национальных восстаний от восстания Костюшко до Варшавского восстания, борцов за независимость Польши.