Случайно или нет, но в один день прозвучали новости, касающихся двух амбициозных российских газовых проектов, существенно меняющих экономическую ситуацию в Европе. Российский премьер-министр Владимир Путин одним кликом компьютерной мыши запустил заполнение технологическим газом первой линии «Северного потока». Практически одновременно завершились трёхлетние переговоры с европейскими партнёрами по проекту «Южного потока».
Начало заполнения «Северного потока» означает, что уже через месяц газопровод войдёт в рабочий режим. Германия начнёт получать российский газ в обход соседей, доставляющих немалую головную боль и крупнейшей российской компании, и российским властям. Объем прокачки по первой ветке составит 27,5 млрд кубометров газа в год (для сравнения – общий ожидаемый объём российского газа, который потребят страны Евросоюза, составит в текущем году около 140 млрд кубометров). С вводом через год второй линии объём прокачки удвоится и составит уже около трети поставляемого из России в Европу газа. А в проектах – и третья ветка трубопровода.
На фоне сложно развивающихся переговоров с Украиной о ценах на российский газ (главным козырем наших соседей является транзитное положение), новость о запуске «Северного потока» подоспела как нельзя более кстати. Владимир Путин не преминул об этом напомнить: «Всегда есть искушение попользоваться своим транзитным положением. Теперь этот эксклюзив исчезает. Наши отношения будут приобретать все более цивилизованный характер». Строго говоря, это предупреждение не только Украине, но и нашему номинальному союзнику – Александру Лукашенко.
На очереди отращивание «второй руки» – «Южного потока». Вчера «Газпром» согласовал с партнёрами распределение долей в проекте: половина акций закрепляется за российской компанией, 20% достаются итальянской Eni и по 15% — германской Winerhallи французской EDF. Пуск намечен на конец 2015 года, выход на полную мощность (63 млрд кубометров) к 2018-му.
Wintershallучаствует и в «Северном потоке» с 15,5%. Как и другая германская компания – E.ONRuhrgas. Кроме них капиталы вложили (по 9,5%) нидерландская Gasuine и французская GDFSuez. 51 % акций у «Газпрома».
Краткосрочные задачи – снизить зависимость России от стран-транзитеров – несомненно, важны. Переговорная сила российских властей существенно возрастает. Но главное всё же не в этом. Гораздо важнее ещё более тесная интеграция российских политико-бюрократических и экономических элит в мировой истеблишмент. Они принимаются в «клуб», пусть и не на первых ролях (поставщики сырья по определению не могут играть главных ролей в спектакле современной экономики).Но и Запад, в первую очередь Европа, не в проигрыше.
Во-первых, повышая надёжность поставок российского газа и снижая политические риски недоговороспособности транзитеров, европейцы вовсе не увеличивают степень своей энергозависимости, как это может показаться на первый взгляд. С учетом проектируемых и уже строящихся газопроводов из Северной Африки, Ирана, Туркмении, а так же развития отрасли сжиженного природного газа, не говоря уже о перспективах разработки сланцевого газа, Европа становится в чрезвычайно выгодную позицию. У неё появляется шанс выбирать между поставщиками, как капризная невеста диктуя свои условия.
Во-вторых, в рыночной экономике не только потребитель зависит от поставщика, но и поставщик от потребителя. Тем более, когда в руках потребителя технологии, без которых поставщик не сможет нормально работать.
С другой стороны, западные партнёры становятся сильнее заинтересованы в поддержании столь ценимой российской элитой «стабильности». Чем сильнее взаимная привязка трубой, тем терпимее будут европейцы к «национальным особенностям» российской демократии.
Несмотря на кризисы, мир становится более единым. Но это вовсе не означает, что вхождение в мировую систему, центром которой является условный «Запад», автоматически повышает уровень свободы и демократии. Для движения и накопления капитала важнее контролируемость, управляемость и предсказуемость политической ситуации, нежели верность демократическим или каким бы то ни было иным принципам.