Восточное Средиземноморье стало ареной усиливающегося спора о принадлежности перспективных нефтегазовых месторождений. В наиболее выигрышной позиции оказываются Кипр и Израиль. Цена вопроса велика: по прогнозам Геологической службы США, сделанным в 2010 году, речь идёт об объёме в 3,5 трлн кубометров природного газа и 235 млн тонн нефти. Новые исследования, проведённые в Левантийском бассейне западными компаниями, позволяют на порядок повысить эти оценки.
Появление новых данных о возможном объёме углеводородных запасов в восточной части Средиземного моря послужило дополнительным катализатором к усилению споров за их освоение. Новый импульс придало обнаружение в сентябре 2012 года залежей природного газа у побережья южного Ливана, на границе с Израилем. Британская компания Spectrumу обнаружила объёмы до 710 млрд кубометров. Общая стоимость может оцениваться в $40 млрд. Учитывая, что открытие имело место в пограничном районе, ливанская заявка на освоение нефтегазовых месторождений оспаривается Израилем.
Израиль также заявил о претензиях на освоение месторождений «Левиафан» (453 млрд кубометров газа и, вероятно, 500 млн т нефти), «Тамар» (207 млрд кубометров газа), «Далит» (14 млрд кубометров). Ещё одно крупное газовое месторождение «Афродита» (100 млрд кубометров) находится у берегов Кипра. Власти которого претендуют на промышленное освоение до 175 млрд кубометров газа.
Сложная ситуация усугубляется тем, что принадлежность этих месторождений оспаривается целым рядом стран, включая Египет и Турцию. Анкара неоднократно угрожала направить в районы будущей газодобычи свой военно-морской флот. Между тем, Израиль и Кипр, за которым стоит Евросоюз, не намерены уступать по такому стратегическому вопросу как энергобезопасность.
Проблема остро стоит для всех участников нефтегазового спора. Установки на обеспечение энергобезопасности и диверсификацию газового импорта неоднократно заявлялись Евросоюзом среди важнейших приоритетов. Израиль, который до последнего времени также зависел от внешних поставок газа (в том числе из переживающего стадию нестабильности Египта), не намерен уступать в этом споре. Для Турции с её растущей экономикой, требующей все больших объёмов газа и практически не имеющей собственных источников этого сырья, в условиях периодически возникающих разногласий с поставщиками в лице России и Ирана, получение контроля над частью месторождений Восточного Средиземноморья становится стратегической задачей. Несмотря на попытки снизить потребление газа за счёт попыток ввода в эксплуатацию АЭС.
Турция уже выражала недовольство работой на Кипре таких компаний, как «Газпром» и Eni. В ответ российский газовый концерн отказывается снижать закупочные цены для Турции. Анкара, в свою очередь, уменьшает импорт газа из России. Тем временем президентом Кипра избирается кандидат правых сил Никос Анастасиадис. Его связи с европейскими консервативными партиями укрепляют решимость Евросоюза поддерживать Кипр в противостоянии с Турцией.
Пока дальнейшие перспективы газового спора предсказать сложно. Египет, Ливан и Турция находятся в наименее выигрышной позиции по сравнению с Кипром и Израилем. Тель-Авив и Никосия фактически объединились для отстаивания своих газовых претензий и пользуются поддержкой ЕС. В перспективе нельзя исключать более серьёзных столкновений. Особенно между Израилем и Турцией.
Решение вопроса о принадлежности нефтегазовых месторождений может привести к изменению геополитической ситуации в регионе и заметным экономическим трансформациям. То и другое может способствовать снижению роли России как «энергетической державы». Но это произойдёт лишь в том случае, если извлекаемые энергоресурсы Восточного Средиземноморья будут по объёму не меньше алжирских.