Единую Европу продолжает трепать лихорадка финансового кризиса. Экстренное выделение Греции пакета помощи Евросоюза и МВФ (крупного кредита на льготных условиях) не столько стабилизировало ситуацию, сколько стимулировало дальнейшее усугубление – для глобализованного мира весьма характерна самореализация негативных прогнозов.
Греческий казус, обходящийся Европе в 45 млрд евро — впрочем, что очень характерно, точная цифра суперкредита до сих пор официально и окончательно не оглашена; в СМИ ходят варианты от 22 млрд до 135 млрд, причём во всех случаях приводятся ссылки на источники в Еврокомиссии и Евробанке – имеет не только экономический, но и международно-политический аспект. Полгода назад на парламентских выборах одержала победу социалистическая партия ПАСОК, во главе с Георгиосом Папандреу. Социалисты шли к власти с типичной левой программой, предполагавшей интенсивное массированное государственное вмешательство в экономику, массированный бюджетный интервенционизм и восстановление социальных программ, урезанных консерваторами (к примеру, прежнее правительство правой партии «Новая демократия» стимулировало создание сети частных вузов за счёт государственной образовательной системы). Объём запланированных госвложений оценивался примерно в 3 млрд евро. Результатом стал фактический дефолт и прибавка к госдолгу суммы, пятнадцатикратно превышающей запланированные расходы.
Почему именно Греция
Наряду с объективными причинами и обычной для левых экономической политикой, немалую роль в том, что эпицентром еврокризиса оказалась именно Греция, сыграла местная политическая специфика. Во-первых, уличная активность радикальных группировок, будь то анархисты или националисты, регулярно выплёскиваемая в уличных беспорядках и побоищах. Всего полтора месяца назад, когда активисты профсоюза госслужащих (опора ПАСОК) вступили в рукопашную с полицией, а энергетики осуществили серию веерных отключений в порядке предупредительной забастовки. Такова была реакция на экстренные правительственные меры по введению режима экономии и сокращению социальных выплат. Годом раньше и в конце 2008-го на афинских улицах буйствовали анархисты, сходившиеся в драках с полицией и боевиками крайне правых. Постоянный «уличный фактор» сужает для любого правительства коридор возможного маневрирования.
Другая причина – клановая структура греческой политической элиты. Более сорока лет, после падения «патриархально-фашистской» диктатуры «чёрных полковников», политику здесь определяют две партийные династии – социалисты Папандреу и консерваторы Караманлисы. Крупнейшие политические формации страны являют собой разветвлённые клиентелы, объединяемые авторитаризмом партбоссов, принципом личной преданности и коррупционными связями. Политический процесс во многом функционирует «на понятиях», решения принимаются на основе келейных сговоров. Питательной средой для такой политической системы служит социальная структура, в которой традиционно высок удельный вес госслужащих, мелких коммерсантов, обслуживающего персонала – слоёв, либо иерархически выстроенных по принципу подчинения, либо склонных к освоению субсидий, выделяемых «волюнтаристскими» решениями властей.
Характерно, что левопопулистская социальная программа, обеспечившая прошлогоднюю победу ПАСОК, вошла в такое острое противоречие с объективными возможностями бюджета, что правительство Папандреу практически сразу, уже в октябре 2009 года, приступило к её корректировке в духе урезания госрасходов. После бурного парламентского обсуждения программа была утверждена голосами депутатов-социалистов. Против них единым фронтом выступила и консервативная «Новая демократия» Костаса Караманлиса, и крайне правые наследники «чёрных полковников» из Народно-православного призыва, и коммунисты, и леворадикальные антиглобалисты из коалиции СИРИЗА… Перед лицом такого «красно-коричневого блока» правительство не смогло проявить решимости ни в исполнении своей изначальной популистской программы, ни в её урезании. Корректировки оказались довольно умеренными, но и то спровоцировали профсоюзно-левацкие уличные дебоши. Папандреу и его министру финансов Георгиосу Папаконстантину осталось лишь возложить ответственность за коллапс на предшественников из «Новой демократии» и обратиться за помощью к «европейским братьям».
PIIGS играют на понижение
Глобальному миру деяния сынов Эллады оказались весьма небезразличны. Локальный финансовый кризис влился в мировой и быстро расширил последствия, затронув не одну лишь Европу. Бегство инвесторов из Греции отозвалось тенденциями общемировой рецессии – пошли вниз мировые цены на нефть. 27 апреля, практически одновременно с достижением договорённости о пакете помощи Греции, позволяющем отдышаться в преддверии 11-миллиардной майской выплаты по государственному внешнему долгу, нью-йоркская нефтяная биржа стала котировать баррель в $82,44 (снижение на $1,76), лондонская в $85,78 (снижение на $1,05). Заметным скачком снизился курс евро по отношению к доллару. Общее падение американских и европейских биржевых индексов составило 2-3%. Международные эксперты заговорили о «пересмотре сроков восстановления мировой экономики, в частности – спроса на нефть».
Таковы ближайшие последствия финансового кризиса, социального популизма и политических разборок в одной небольшой стране. Тем временем в руководящих органах Евросоюза и мировом экспертном сообществе уже вошло в обиход понятие PIIGS – «Португалия, Ирландия, Италия, Греция, Испания», означающее группу европейских стран, входящих или уже вошедших в глубокий фискальный кризис. И, соответственно, готовых выстроиться в очередь за очередными «пакетами помощи», формирование которых считается заботой преимущественно немцев и англосаксов.
Справка: Долговая нагрузка по отношению к объему ВВВП в Греции составляет 115,1%. Еще больше — только у Италии (115,8%). И это при том, что максимальный порог, допустимый в Евросоюзе, 60%.
Кстати, в минувшую среду рейтинговое агентство S&P понизило кредитные рейтинги Греции (до "ВВ+" с "ВВВ+"), Португалии (до "А-" с "А+") и Испании (до "АА" с "АА+")