Ватиканский конклав, явивший миру 266-го Папу Римского, оказался непродолжителен. Избрание Франциска I заняло два дня. Это близко к рекорду – самый короткий в истории католицизма конклав, избравший в 1978 году Иоанна Павла I (не путать с Иоанном Павлом II, избранным месяц спустя) занял всего сутки. Заседания неделями и месяцами давно не практикуются. Это в XIII веке кардиналам дважды приходилось запираться более чем на два года.
Без дыма не гадай
Белый дым пошёл из трубы Сикстинской капеллы вчера в 19:05 по европейскому времени (22:05 по московскому). Площадь Святого Петра возликовала, увидев знак избрания понтифика. Раздалось «Habemus Papam!» Менее чем через час эту ритуальную фразу: «У нас есть Папа!» официально повторил кардинал-протодиакон Жан-Луи Торан.
Конклавы традиционно заседают в тотальной изоляции. Обслуживающий персонал Ватикана на это время даёт присягу о неразглашении. Кардиналы обрывают всякую связь с внешним миром. Имя нового наместника Всевышнего на Земле держится в строжайшем секрете до официального возглашения. Поэтому практически всегда большинство экспертов дают ошибочные прогнозы. В 2005 году после кончины Иоанна Павла II ожидалось явление первого папы-африканца, за спиной которого будет стоять влиятельный Йозеф Ратцингер. Однако глава конгрегации вероучения (в просторечии – инквизиции) пожелал избраться сам и стал Бенедиктом XVI. Чтобы теперь – впервые за шесть веков – уйти со Святого Престола как с административной должности…
Немало ошибочных предсказаний прозвучало и на этот раз. Наиболее вероятными кандидатами считались кардинал Анджело Скола и кардинал Одилиу Педру Шерер. Скола представляет сообщество высшего итальянского духовенства. Некогда монополизировавшее руководство католической церковью, но с конца 1970-х в значительной степени утратившее позиции. Иерархи Италии сейчас пребывают в социально-политической обороне. Вплоть до того, что прежнее правительство Марио Монти намеревалось установить налог на церковную недвижимость – нечто неслыханное по меркам католической Италии.
Кардинал Скола делает ставку на контрнаступление. Прямое влияние на политическую жизнь Италии по нынешним временам для церкви затруднено. Партии в стране демонстративно светские, причём как левые, так и правые. Но итальянские клерикалы активно пытались восстановить своё доминирование в католической церкви. Сколе даже приписывались намерения насильственно устранить Бенедикта XVI. Чего в любом случае не потребовалось.
Бразильский кардинал Шерер олицетворяет другую социокультурную ветвь. Бразилия – самая большая католическая страна мира. Здесь живёт как минимум каждый десятый католик (по другим оценкам, значительно больше). При этом бразильская католическая церковь десятилетиями считалась модернистской и левоориентированной. Здесь пользовалась особой популярностью «теология освобождения» — концепция, соединяющая христианское учение с марксистским анализом. Источником греха теологии освобождения считают бедность, а бедность – фактором социального гнёта. Архиепископ Сан-Паулу Шерер, сам родившийся в небогатой семье иммигрантов из Германии, активно занимается социальными проблемами, помогает многим нуждающимся. За это он популярен среди своей паствы. Но при этом Шерер принципиальный противник «теологии освобождения» как разновидности социализма. В культурном же плане он твёрдый консерватор, приверженец традиционных ценностей.
Скола и Шерер, казалось бы, придерживаются сходных воззрений. Но первый происходит из клерикальной элиты, тогда как второй символизирует католическую массу. Это различие двух консерваторов воспринималось как достаточно серьёзное. Однако папой стал третий консерватор. Аргентинец Хорхе Марио Бергольо во многом напоминает бразильца Одилиу Педру Шерера. А имя он принял в честь святого Франциска Ассизского – католического олицетворения добра и скромности.
Общение освобождает
Папа Римский Франциск I родился в Буэнос-Айресе 76 лет назад. Его отец, железнодорожный рабочий, спасаясь от бедности, переправился за океан из Италии. Хорхе обучился на химика-технолога, а в 21 год поступил в орден иезуитов. Продолжил образование по богословской линии, стал католическим философом. За 4 дня до своего 33-летия был рукоположен в священники.
К иезуитам в церкви отношение двойственное. От них не знают, чего ждать, им не очень доверяют. Любопытно, что в 1970-1980-х видные иезуиты становились левыми политиками (наиболее известный пример – никарагуанец Фернандо Карденаль, министр в правительстве сандинистов). Иоанн Павел II даже противопоставлял ордену иезуитов организацию «Опус Деи». Но Хорхе Бергольо был исключением. Ему доверяли и в Ватикане, и в родных приходах. Искренность веры, дар убеждения, спартанский стиль личной жизни, глубокое внимание к социальным проблемам – всё это привлекало людей. В то же время, при необходимости он умел проявить жёсткость. Его даже обвиняли в оперативном сотрудничестве с аргентинской хунтой 1976-1982 годов. Которая суровыми методами искореняла в стране коммунизм и левый радикализм. Впрочем, конкретные обвинения остались бездоказательными.
В биографии папы наличествует очень важный момент. Архиепископ Бергольо возглавлял в Аргентине общины католиков восточного обряда. Прежде всего речь идёт об украинских эмигрантах (греко-католическое исповедание для украинца зачастую означает «бандеровскую» политическую ориентацию). Но есть в Аргентине и заметное количество греко-католиков – выходцев из России. Для которых нынешний понтифик был ординарием. Говоря по-православному, архиереем. Франциск I как никто из его предшественников — за исключением, конечно, Иоанна Павла II — знаком с проблемами славянских народов и духовно связан с ними. Не случаен и положительный отклик РПЦ на его избрание.
В 2001 году Бергольо был переведён в Ватикан. Состоял в нескольких конгрегациях, курировал латиноамериканскую проблематику и семейно-брачную политику. На этих постах он укрепил свою репутацию консерватора-традиционалиста. Негативно относясь к социализму и «теологии освобождения», не говоря о коммунизме, он активно развивал курс Rerum Novarum. В этой энциклике папы Льва XIII, вышедшей в 1891 году, заявлялась социальная доктрина Римско-католической церкви: христианская солидарность, общественная взаимопомощь, преодоление бедности, уважение к труду. Это вообще характерно для современного католицизма – европейцы увлекаются модернизмом, политкорректностью, левым либерализмом, тогда как более многочисленные католики «Третьего мира» склонны к традиционализму с социально-коллективистским уклоном.
С 1870 года в католицизме действует догмат о непогрешимости папы в вопросах веры и нравственности. Папа Римский – непререкаемый духовный авторитет для почти двух миллиардов жителей Земли. Даже теперь, когда отречение Бенедикта XVI сильно поколебало устои (подобает ли такой шаг наместнику Всевышнего, мы здесь судить не берёмся, но как минимум сомнительность очевидна).
Католицизм – это прежде всего вероучение. Но это и многие тысячи сплочённых организаций самого разного характера, от церковных приходов и школ до спортивных клубов и политических партий. Это и «ватиканская финансово-промышленная группа» — формально неконституированная, но контролирующая многомиллиардные активы через банки и корпорации. Достаточно упомянуть официальный Банк Ватикана — которому принадлежал в своё время крупный пакет итальянского Ambrosiano, прокачивавшего финансовые средства сицилийской мафии. Масштабы организационных возможностей проясняются хотя бы на этом примере. Что уж говорить о Латинской Америке, где ультраправые выступают под штандартами католической традиции, а ультралевые продолжают черпать вдохновение в католической – что ни говори – «теологии освобождения». Причём материальный базис те и другие формируют из более чем приземлённых источников.
Католическая церковь в настоящее время переживает не лучшие времена. Факт отречения понтифика Ратцингера говорит сам за себя. От церкви отходят граждане таких исторических оплотов, как Франция, Испания, Австрия, Бразилия. Яркий взлёт четвертьвекового понтификата Иоанна Павла II при Бенедикте XVI превратился в застой и растерянность. Это – на фоне бурной динамики ислама, тревожных тенденций протестантизма, политической этатизации православия и фронтального наступления антирелигиозной политкорректности.
Общая пассивность минувшего понтификата отразилась и на российском католицизме. В последние годы Иоанна Павла II Московскую архиепархию и Конференцию католических епископов России возглавлял активный миссионер Тадеуш Кондрусевич. При Бенедикте XVI уроженца Белоруссии, бывшего вильнюсского инженера сменил итальянец Паоло Пецци. Считающий, что католицизм в России – религия для иностранцев. А потому заботиться следует не о проповеди, а о благообразном содержании костёлов.
Это положение может теперь измениться. Не только в силу связей латиноамериканца Франциска I со славянским католицизмом. Россия, наряду с Америкой, Африкой, СНГ, страна особой активности движения Comunione e Liberazione («Общение и освобождение»). Новый папа близок к этой организации и разделяет её видение источника веры не в ритуалах и персоналиях, а в менталитете масс, в человеческих взаимосвязях. Иначе говоря, в верных понятиях. А такое в России воспринимается самым позитивным образом.