Старый добрый прием контрпропаганды: обвиняй оппонента. Все равно в чем. «А у вас негров линчуют», «А еще шляпу надел», «А ты сам бандит». Формулировок изобретено достаточно. Пользуется ими не только обыватель. Госструктуры освоили не хуже. Что мы сейчас и наблюдаем в Казани, где протест против полицейского произвола, спровоцированный убийством в отделе «Дальний», органы МВД приписывают организованному криминалитету.
Вчера на акцию протеста собрались сотни людей. История в «Дальнем» вскрыла нарыв. Лавиной пошла информация об аналогичных или сходных преступлениях, совершаемых в казанских отделениях полиции. Разбор полетов идет вроде бы на самых высоких уровнях. Но уверенности в том, что будут расследованы все случаи беззакония, сделаны выводы и приняты меры по исправлению системных дефектов, нет. Реакция республиканского МВД только укрепляет сомнения.
Речь даже не о силовом разгоне – это, увы, привычно. И не о задержаниях, которым подвергались и лица, обладающие иммунитетом (члены избиркомов, например) – этим тоже не удивишь. Особенно впечатлило другое. Ведомственный сайт МВД Татарстана утверждает, будто не возмущенные граждане по собственной инициативе вышли на площадь Свободы, а криминальные структуры организовали беспорядки в интересах своих главарей. «Более половины лозунгов» МВД восприняло как выступления в поддержку неких Фирдината Юсупова и Валентина Лукоянова (соответственно, Федя и Валек из ОПГ «Перваки»).
Факт лозунгов такого рода подтверждается. Ниже – свидетельство участницы.
«Нет, врать не буду, во время мероприятия неожиданно решительным шагом на митинг явилась группа людей, встали и развернули плакаты: «Федя не отдал 3 миллиона рублей (на плакате названа цифра 6 миллионов. – П. К.), поэтому сидит за преступления Сардая!», «Тимур Атнагулов, Янис (Татаров), Исхак, Николаев дело рук Сардая!» Мало кому известно, кто таков загадочный Федя, почему он не отдал кому-то три миллиона и что за гад Сардай, который подставил Федю. Я вообще сначала испугалась, если честно, подумала, нас будут бить, уж слишком решительно они вошли. Но когда они раскрыли плакаты, я успокоилась, поняла, что пришли люди со своей бедой, и пошла раздавать ленточки.
Первое смятение появилось в моей душе, когда я услышала имя Федя, остальные фамилии и имена мне вообще ни о чем не говорят. Но Федя! Да, несомненно, я слышала это имя – это член преступной группировки «Перваки». Надо же, подумала я, до чего дошло – уже и «Перваки» на митинг подтянулись! Чудеса, да и только!»
В общем-то представители криминальных структур (или, как теперь принято политкорректно выражаться – «теневых сообществ») – тоже граждане и имеют свои законные интересы. И они кое-где у нас порой становятся жертвами государственного произвола. Вспоминается, как знакомый милицейский дознаватель передавал еще в советские времена специфическую шутку: «Что значит проявить гибкость при допросе подозреваемого? Согнуть об него лом». Так что присутствие на митинге людей, пытающихся указать на сфабрикованный характер дела в отношении этих самых Феди и Валька, само по себе нисколько митинг не дискредитирует. Криминалитет действительно политизируется, но от этого в какой-то степени даже «цивилизуется». Кстати, Казань – не первый случай такого рода. В декабре 2010 года на митинге в Петербурге звучало выступление в поддержку Владимира Барсукова. Да и теперь в той же северной столице такие оппозиционные лидеры, как Николай Бондарик («Русская партия») или Игорь Шарапов (НТС) «с чувством законной гордости» сообщают об отбытых в 1990-х годах сроках. Иногда в интервью, иногда прямо с митинговых трибун. Замечалось и скандирование требований отменить 210-ю статью УК РФ («организация преступного сообщества»).
Обоснованны ли обвинения татарстанских персонажей в действительно тяжких преступлениях – бандитизм, похищения людей, убийства, нанесение тяжкого вреда здоровью, незаконный оборот оружия и боеприпасов, – автор этих строк судить не может. Очень возможно, что да. Но анализ плакатов на фото и видео заставляет выдвинуть гипотезу, что в деле присутствуют элементы «спора хозяйствующих субъектов». Не секрет, что такие конфликты легко приобретают политическое измерение. Особенно когда речь идет о крупном бизнесе. В случаях же малого и отчасти среднего бизнеса спор предпринимателей регулярно перерастает в криминальную разборку со всеми нашими национальными особенностями. Происходит это не от хорошей жизни. В значительной степени именно потому, что правоохранительные органы и суды не справляются со своими функциями. Что не удивительно в свете новостей из казанского ОП «Дальний».
Известно также, что значительная часть нынешнего криминалитета не брезгует прибегать к помощи правоохранителей. Те, со своей стороны, не брезгуют ее оказывать, и вряд ли безвозмездно. Поэтому возмущение полиции лозунгами казанского митинга смотрится несколько наигранным.
Но не случайно такая контрпропаганда опробована именно в Казани. Столица Татарстана превращается в один из протестных центров. И эти протесты выходят за узкие рамки выборной темы, начинают приобретать социальную окраску. Борьба с полицейским беспределом может стать весьма популярным направлением протеста. Причем четко на стыке социальной и политической проблематики.