Новости из Южно-Африканской Республики подчас напоминают сводки из арабских стран. Но есть принципиальное различие. Кровавые столкновения в ЮАР, как правило, не связаны с борьбой за политическую власть. Здесь формально функционирует парламентская демократия, избираемые власти держатся прочно. Даже расовые конфликты отошли на второй план. Борьба идёт за передел экономических активов и сфер криминального влияния. Борьба жестокая, сотрясающая общество. Её побочные эффекты порой выплёскиваются за пределы юга Африки.
В минувшее воскресенье кровопролитие произошло на платиновой шахте Марикана. Девять человек стали жертвами побоища между двумя шахтёрскими профсоюзами. Ассоциация горняков и строителей (AMCU), не имеющая официального статуса, но чрезвычайно активная, организовала забастовку на предприятии, принадлежащем британской транснациональной компании Lonmin. Поскольку профсоюз незарегистрирован, забастовка была квалифицирована как незаконная. Тогда AMCU вывела на демонстрацию три тысячи рабочих. Администрация, поддержанная ячейкой официального шахтёрского профсоюза NUM, вызвала полицию. Профактивисты ответили атакой. Двоих правоохранителей зарезали на месте, из захваченных пистолетов открыли стрельбу. Началась массовая драка неофициальных профсоюзников с официальными. В итоге убиты пять рабочих с обеих сторон, двое полицейских и двое охранников Lonmin.
Конфликт на Марикане не назовёшь трудовым. Владельцам шахты ничего не предъявлялось. Собственно, они вообще не являлись стороной столкновения. «Мы не получали никаких требований, — говорит вице-президент южноафриканского филиала Lonmin Бернард Моквена. – Мы вообще не знаем, кто эти люди. Собрали свои отряды в каких-то нелегальных поселениях, а потом пришли к шахте заявлять о каких-то правах».
Работники Мариканы не выходят на места, опасаясь рецидивов насилия. Окрестности прочёсывает полиция. Вооружённых людей немедленно арестовывают. Тем временем добыча на шахте практически прекратилась. Это немедленно сказалась на котировках Lonmin. Третья платиновая компания мира потеряла на Лондонской бирже 1,5% стоимости своих акций.
Руководящий менеджер не зря обмолвился о «нелегальных поселениях». В стихийных скоплениях местных фавел живут сотни тысяч. Нищета и преступность здесь страшнее, чем в латиноамериканских посёлках того же типа. Впрочем, в городских негритянских кварталах жизнь немногим отличается. После падения апартеида двадцать лет назад, межрасовые перегородки были формально сняты. Реально же этим воспользовался в основном криминалитет. Бандитский беспредел выхлестнулся из «чёрных» районов в «белые». Но даже целенаправленная политика правящего Африканского национального конгресса (АНК), направленная на ограничение доходов белых южноафриканцев и повышение уровня жизни негритянского населения не дала заметных результатов. Белые стали жить хуже, но чернокожие не лучше. Жизненные стандарты снизились по всей стране и для всех (кроме разве что высших госслужащих). И если белую общину от этого охватила социальная депрессия, то чёрную – социальная ярость. Преступность стала главной общественной проблемой современной ЮАР. По уровню криминала, особенно улично-бытового и в жестоких формах, страна держит планетарное лидерство. Два года назад на мондиале в этом убедился весь мир.
Население ЮАР достигает 50 млн человек. Более 40 млн принадлежат к различным негритянским народностям – преимущественно зулу, сото и коса. Белых менее 5 млн. Примерно столько же нелегальных иммигрантов из гораздо более бедных стран Чёрного континента. Коренные жители ЮАР крайне негативно относятся к «понаехавшим». Нередки погромы, избиения, убийства. Вообще волны насилия прокатываются в чернокожей массе.
Нападения на белых граждан не столь часты, но привлекают больше внимания. Например, совершенно аполитичное убийство лидера белых расистов Юджина Тербланша двумя его батраками, недовольными задержкой зарплаты. Тербланш вообще был символичной фигурой: фанатичный расист, поклонник Гитлера, вожак вооружённого «Африканерского сопротивления». Надо признать, сбылось многое из того, о чём он предупреждал, когда всеми силами боролся против реформ, за сохранение апартеида. Он призывал белых отделяться от новой ЮАР, скрываться хоть в болотах, самим выполнять самую грязную работу, лишь бы не иметь дело с чернокожими. Однако сам не последовал собственным призывам – на его ферме работали негры. Что и стоило ему жизни.
Криминальные группировки чаще всего структурируются по территориально-клановому принципу. Уличные банды режутся за расширение владений. Срабатывает и традиционный племенной фактор. Наиболее остры противоречия между зулу и коса. Прежде здесь проходила и политическая граница: зулу ориентировались на правую Партию свободы «Инката», коса на АНК и союзную ему компартию. Но это разделение постепенно размылось – нынешний президент ЮАР Джейкоб Зума происходит из зулу, однако представляет АНК, а в своё время был и коммунистом.
Экономически ЮАР не только самая развитая страна Африки, но и единственная на континенте, не относимая к «Третьему миру». ВВП превышает $500 млрд, некоторые методики дают более $10 тысяч на душу населения. Последнее сопоставимо с Россией и намного выше, чем в экономическом гиганте КНР. В 1970-1980-х годах западноевропейские государства, осуждая апартеид, не решались вводить экономические санкции против южноафриканских расистов – ответные меры Претории были способны парализовать целые отрасли. ЮАР и сейчас активно экспортирует не только алмазы, золото, платину (именно горнодобыча, наряду с некоторыми аграрными кластерами, дала мощный толчок общеэкономическому развитию страны в XX веке), но и продукцию машиностроения, и промышленное оборудование. Хотя последние два десятилетия не отмечены хозяйственным подъёмом, в стране есть, что делить. Чем и занимаются многочисленные социальные сообщества. В том числе профсоюзы.
Южноафриканское профдвижение сильно как нигде на континенте. Это естественно, учитывая индустриальные показатели. Крупнейшее общенациональное профобъединение COSATU с середины 1980-х состояло в альянсе с АНК и ЮАКП. В него входит и шахтёрский NUM. Левые идеологические установки по инерции содержатся в лозунгах. Однако на практике основной заботой руководства и актива COSATU, включая NUM, стало противодействие новым профсоюзным инициативам, подобным AMCU.
Тесные связи с левоориентированной администрацией позволяет официальным профбоссам налаживать партнёрские отношения с работодателями. Профсоюзы системы COSATU превращаются в своего рода посредническую структуру. Через неё предприниматели – особенно иностранные горнодобывающие компании – договариваются с чиновниками о преференциях. В стране, где немалым политическим влиянием обладают бывшие коммунисты, склонные к госрегулированию, это весьма нелишне.
Мощь «южноафриканских ФНПР» испытали на себе и российские магнаты. Нынешним летом NUM грозил забастовкой на руднике Нкомати, где 50% акций принадлежит «Норильскому никелю». Лишь позавчера возобновился производственный процесс на южноафриканском сталелитейном предприятии, принадлежащем Evraz. В обоих случаях NUM настоял на своём касательно приведения зарплат в соответствие с колебаниями валютных курсов и компенсаций при многосменных работах. Но с капиталистами договариваться проще, чем с братьями по классу.
«Самостийный» профсоюз AMCU устами своего секретаря Джозефа Мфалеле обещает продолжать кампанию набора членов по всей стране. Официальный профсоюз NUM оберегает свою монополию на представительство горняцких интересов и сбор горняцких взносов. За NUM консолидированная система, поддержка властей, лояльность капитала. За AMCU силовой напор бедноты «нелегальных поселений», не вписанных в схемы государства, бизнеса и примыкающих к ним профсоюзов.
Правящие режимы Чёрной Африки оказались прочнее арабских. Беспорядки в Буркина Фасо и Гвинее, уличные протесты в Анголе, оппозиционная активность в Мозамбике, террористические атаки в Нигерии, внутриэлитные противоречия в Малави пока не привели к сколько-нибудь заметным политическим сдвигам. Тем более это относится к государствам, где формально соблюдаются демократические нормы, позволяющие выпускать пар без крайних форм противостояния. Но эрозия социальных систем под криминальными наводнениями идёт ускоренным темпом.