В сытом 2007 году заниматься благотворительностью были готовы 55% россиян. Отказывалась помочь ближнему только треть наших соотечественников. При этом на поддержку государства в своих благих намерениях надеялись 40%. В кризисный 2009 ситуация существенно изменилась. Готовность стать благотворителями выражают на 10% меньше россиян. В то же время на 10% выросло число тех, кто филантропические идеи не разделяет. Какой-то помощи со стороны государства теперь ожидает только треть опрошенных.
Любопытно, что если в 2007 г. чуть меньше половины наших соотечественников (48%) желали поведать миру о своих благодеяниях, то теперь таких стало существенно меньше. 56% опрошенных считают, что благодетелям лучше сохранять инкогнито. Кстати сказать, скромность россиян напрямую зависит от образованности. Респонденты с высшим образованием чаще высказывают мнение, что о добрых делах не стоит трубить в фанфары.
В кризис увеличилось число россиян, считающих, что благотворительная деятельность должна быть бескорыстной (43% против 38% в 2006 г.). Реже мы стали заявлять о необходимости моральной поддержки людей, занимающихся благотворительностью (33% против 40% в 2006 году). И только 18% наших сограждан полагают, что государству следует материально поощрять благотворителей (в 2006 г. — 16%).
Поменялись и представления о наиболее приоритетных направлениях благотворительной деятельности. Если в 2006 году наши сограждане считали, что первостепенными являются острые социальные проблемы (50%), а 44% заявляли, что благотворитель сам должен выбирать, на что тратить деньги, то теперь так думают 43% и 50% соответственно.
Кроме того, выросло число тех, кто считает, что каждый должен в меру возможностей помогать ближнему (63% против 56% в 2006 г.). Уделом более состоятельной части общества благотворительность считает только 33% (в 2006 г — 41%.). Что интересно, первую точку зрения чаще разделяют представители среднего класса (66-67%), вторую — богатые респонденты (50%).
Наибольшая готовность к участию в благотворительности наблюдается среди россиян моложе 44 лет (51-53%) и респондентов с высокой самооценкой материального положения (62%).
Ценности не изменились – изменились возможности
Опрошенные редакцией «В Кризис. ру» социологи уверены: на желание россиян участвовать в благотворительности повлияла экономическая конъюнктура.
Как полагает научный руководитель Агентства социальной информации Петербурга Роман Могилевский, уменьшение количества потенциальных благотворителей связано с тем, что из-за кризиса существенно уменьшаются доходы населения. Люди начинают откладывать себе на черный день и боятся за те средства, которые у них есть.
Согласен с ним и генеральный директор исследовательской группы «ЦИРКОН», московский социолог Игорь Задорин: «Уменьшение количества россиян, декларирующих готовность лично заниматься благотворительностью, на мой взгляд, не очень существенно и принципиально картину не меняет. Скорее всего, это связано с кризисной конъюнктурой, временным снижением уровня доходов части населения, уменьшением возможностей для благотворительности, но не означает переоценку ценностей у россиян. Характерно, что сам образ благотворительной деятельности, ее значимость у россиян не изменилась. Более того, по данным опроса, количество людей, которые говорят, что благотворительность должна быть делом каждого человека, наоборот, выросла»,- отмечает он.
А вот у политического психолога Евгении Флеровой на этот вопрос особая точка зрения.
«Дело в том, что, на мой взгляд, те приблизительно 10%, на которые снизился процент готовых участвовать в благотворительности, — это люди , которые изначально лишь декларировали намерения, но не хотели реально стать благотворителями. Сейчас они просто прикрываются кризисом».
Психолог уверена: в современной России благотворительность развита на очень низком уровне. Недостаточно проработана в том числе и законодательная база. «Это позор для страны, в которой в досоветское время были такие глубокие исторические традиции».
Благотворители боятся засветиться
Что касается увеличения числа анонимных благотворителей, то тут эксперты называют сразу несколько причин. Прежде всего это страх засветиться перед криминальными структурами, ощущение, что кто-то придет и заставит поделиться, отмечает Евгения Флерова. Во-вторых, по ее мнению, в кризис люди начинают комплексовать перед близкими — а вдруг те не так поймут. Третьим аспектом эксперт считает все возрастающую религиозность наших сограждан. Христианская традиция призывает творить добрые дела, но делать это смиренно, избегая демонстративных жестов.
Роман Могилевский, отчасти соглашаясь с коллегой, отмечает и другой аспект: по его мнению, с кризисом меняется сама атмосфера благотворительности. «Одно дело помогать бедным и обиженным, когда большинство населения все-таки богатеет. И совсем другое — когда у тебя деньги есть, а у большинства твоих соседей доходы падают. Это уже похоже на пир во время чумы. И не факт, что соседи не посчитают, что с тебя и так достаточно, стоит отнять лишнее».
Принципиально иной взгляд на проблему у Игоря Задорина. Россияне разочарованы псевдоблаготворительными акциями бизнеса и крупных компаний, считает он. «Дело в том, что люди часто не верят в благотворительность, реализуемую напоказ (как порой это делает бизнес и крупные компании), потому что видят в этом элемент корысти, расчета. Естественно, появляется желание отделить истинную благотворительность от пвсевдоблаготворительности. И именно анонимность представляется гражданам эффективным средством такого очищения по-настоящему добрых дел от коммерческих проектов»,- полагает он.
Светлана Коваленко, «В Кризис. ру»