Есть риск, что большинство сегодняшних читателей не усмотрит в названии аллюзий, связанных с публикацией главы правительства страны, ушедшей в историю. Шестьдесят лет назад статью «Экономические проблемы социализма в СССР» написал председатель Совмина СССР Иосиф Сталин. Общий смысл его установок, которые зачастую рассматриваются как сталинское политическое завещание, сводился к «научно обоснованному» усилению государственной централизации хозяйства. Вчера глава правительства Российской Федерации (государства – правопреемника СССР) опубликовал в крупном деловом издании свою программную статью «О наших экономических задачах». Важный тезис текста, который рассматривается как предвыборная экономическая декларация Владимира Путина, – снижение государственного вмешательства в хозяйственные процессы. На этом пути видится преодоление проблем капиталистического развития России.
Объемный текст (почти целый авторский лист – впору не в ежедневную газету, а в научный журнал помещать) редакция сопроводила комментариями видных экономистов – как теоретиков, так и практиков. Среди них и швед Андрес Ослунд, консультировавший правительство Ельцина – Гайдара в 1992 году, и Владислав Иноземцев, крупнейший отечественный специалист по проблемам постиндустриального общества, и сотрудники крупных российских компаний. Общий знаменатель оценок: «Сказано-то все в основном правильно, но какова будет реализация?» Успел отозваться и один из соперников премьер-министра на президентских выборах. Миллиардер Михаил Прохоров бросил упрек в отсутствии «простых немедленных решений» – как будто таковые возможны при современном состоянии сложной и изрядно запущенной экономики. Предвидя, что такого рода критика может вызвать встречные упреки в некомпетентности, кандидат попытался прикрыться мнением «большинства избирателей – учителей, работников культуры, рабочих, предпринимателей, инженеров, пенсионеров». Захотят ли представители этого большинства согласиться, что их держат за наивных людей, которых можно соблазнить обещаниями всего и сразу, «чтобы никто не ушел обиженным», вызывает некоторые сомнения.
Но вернемся к статье Владимира Путина. На протяжении длинного текста автор предстает и государственником, и либералом, и критиком ситуации, и ее апологетом. Характерно, например, что, воспевая успехи государственных корпораций и вертикально интегрированных холдингов с государственным участием, через несколько абзацев автор признает: «Пока большинство интегрированных структур не стали ни глобально конкурентоспособными, ни высококапитализированными, ни даже устойчиво прибыльными». С ним вполне можно согласиться относительно необходимости государственного участия в развитии стратегических отраслей, призванных обеспечить технологическую независимость России – поскольку «крупный частный капитал добровольно не идет в новые отрасли – не хочет нести повышенных рисков». И ни одно из известных истории «экономических чудес» не происходило без активной роли государства. Особенно в сфере защиты национального рынка от внешней конкуренции.
Прав премьер-министр, когда подчеркивает стратегическую важность интеллектуальных ресурсов. Трудно удержаться (особенно работая в высшей школе) от рукоплесканий в ответ на фразу: «Восстановление инновационного характера нашей экономики надо начинать с университетов – и как центров фундаментальной науки, и как кадровой основы инновационного развития. Международная конкурентоспособность нашей высшей школы должна стать нашей национальной задачей». Правда, заявленная цель иметь уже «к 2020 году несколько университетов мирового класса по всему спектру современных материальных и социальных технологий» выглядит чересчур грандиозной. Такого рода задачи требуют куда большего времени. Да и ставка на элитное образование без повышения в разы финансирования образования массового вызывает как минимум сомнения.
Владимир Путин много внимания уделяет планам сокращения избыточного государственного присутствия в экономики. Противоречия тут нет – к государственному регулированию в России во многих сферах применим принцип «Лучше меньше, да лучше». Нельзя не согласиться и с тем, что на инвестиционный климат (о необходимости улучшения которого много говорится ближе к концу статьи) негативно влияет коррупция. Но – в очередной раз – такая констатация была бы вполне органична в устах оппозиционера. От государственного же деятеля, в период правления которого уровень коррупции вырос в разы, хотелось бы узнать, как он оценивает причины этого явления, что делалось для борьбы с ней и почему эта борьба пока не дала осязаемых результатов. Да и на будущее – предлагаемое широкое обсуждение крупных государственных закупок, разумеется, нужно. Но выглядит такая антикоррупционная мера довольно скромно. Впрочем, вероятно, именно «уход государства» из экономики понимается как кардинальный шаг к преодолению коррупции.
Еще раз: со многим в статье Владимира Путина следует согласиться. Многое – предмет для общественной дискуссии. Но остается главный вопрос: почему столь разумные соображения до сих пор остаются в стадии обсуждения? Вопрос неприятный, но закономерный. У кандидата, уже обладающего рычагами власти, есть весьма весомые преимущества перед соперниками. Например, возможность действовать, наглядно демонстрируя избирателям свои преимущества. Но есть и слабое место – его оценивают не только по привлекательности программы, но и по уже осуществленному.