Генпрокурор РФ Юрий Чайка в своём ежегодном докладе генпрокурора о состоянии законности и правопорядка в стране сообщил, что Генеральная прокуратура разработала и направила на рассмотрение в Государственную Думу и президенту проект поправок в Уголовно-процессуальный, Гражданский и Гражданский процессуальный кодексы, касающиеся конфискации имущества. По мнению прокуратуры в РФ наконец-то создана база для введения конфискации in rem — конфискации имущества вне уголовного преследования.
Принятие поправок о конфискации in rem — давнее требование конвенции Совета Европы, которую РФ ратифицировала, вступая в Группу государств против коррупции (ГРЕКО). Статья 20 Конвенции ООН против коррупции гласит: «При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое Государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, то есть значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать». В поддержку инициативы Алексея Навального, предложившего законодательно закрепить эту статью в РФ, высказалось сто тысяч человек.
Трактовка статьи экспертами ГРЕКО предполагает, что её применение должно стать важным инструментом в борьбе с коррупцией чиновников. При этом подчёркивается, что процедура гражданской конфискации (конфискация in rem) не должна подменять собой уголовное преследование, а лишь дополнять его. Одним из важных принципов является приведение законодательства РФ в соответствие с международными принципами, очерчивающими коррупционные нарушения.
Например, согласно Конвенции ГРЕКО, гражданская конфискация может быть осуществлена, если преступник наделён настолько большой властью, что уголовное расследование сильно затруднено или невозможно или его активы находятся у третьих лиц — родственников или подставных владельцев.
Всё это пока имеет мало общего с российской судебной практикой. Достаточно вспомнить громкий процесс над Евгенией Васильевой, в котором шла речь о хищениях трёх миллиардов рублей, и завершившийся условным сроком. При этом Васильева не лишилась даже квартиры, которую ей «купил отец».
В докладе Чайки коррумпированные чиновники, против которых, прежде всего, направлена Конвенция, не упоминаются. Речь идёт о гипотетических подозреваемых. Которые должны доказывать законность нажитого имущества. По первому же требованию прокурора. Такая формулировка как раз и даёт широкий простор для произвола и коррупции. Любое уголовное расследование, зашедшее в тупик из-за недостатка доказательств, может завершиться гражданской конфискацией. Или наоборот, для преступника гражданская конфискация может стать способом откупиться от уголовного преследования и наказания.
В конвенции ГРЕКО строго прописаны принципы применения гражданской конфискации. Однако при этом она признаёт, что нарушается основополагающий принцип правосудия — презумпция невиновности. Поэтому авторы настаивают на том, что закон о конфискации in rem должен быть строго регламентирован, не противоречить остальному законодательству и не смягчать законодательство о гражданской конфискации. Общих принципов без чётких формулировок и нормативов недостаточно.
До сих пор не установлено местонахождение картин, незаконно изъятых во время обыска в 2007 году из квартиры Владимира Барсукова долгое время являвшегося вице-президентом «Петербургской топливной компании» (то есть бизнесменом, имевшим легальный высокий доход, а не госслужащим на окладе). Тогда, по словам Юрия Чайки, следователи обнаружили ценности, которым мог бы позавидовать Эрмитаж. Однако опись «сокровищ», представленная адвокатами Барсукова, не впечатляет. Это пара старинных клинков, шесть настольных часов, скульптурные композиции, около тридцати картин, лишь на одной из которых обнаружена подпись известного русского художника (Василия Поленова), и десяток икон.
Тем не менее, в 2013 году следователь Александр Халапов, занимавшийся делом, в том числе, о «несметных сокровищах», признался, что и ему их местонахождение неизвестно. «Нахождение данных предметов в настоящее время не установлено», — сказал он. В последний раз о них упоминалось, как о ценностях, переданных в Центральный военно-морской музей Министерства обороны. Однако директор музея Андрей Лялин заявил, что за информацией об изъятых ценностях следует обратиться к начальнику ГУ МВД РФ по СПб и ЛО Сергею Умнову. Руководитель его пресс-службы Вячеслав Степченко дал официальный ответ: «Такого материала в УМВД по Центральному району Петербурга не существует».
С тех пор прошло более двух лет. За это время Барсуков был оправдан и снова оказался под судом по тому же делу. Судьба изъятых у него ценностей по-прежнему неизвестна. Адвокаты Барсукова не исключают, что конфискованная коллекция просто разошлась в частные руки.
Если генпрокурор предлагает введение конфискации in rem такого рода, то вероятно, с этим нововведением следует подождать. В 2010 году он уже пытался провести через Госдуму подобную инициативу, депутаты её не поддержали. Один из них совершенно резонно заявил, что это может привести к новому переделу собственности. Как показывает практика, в одном конкретном случае он оказался абсолютно прав.
Ульяна Коваленко, специально для «В кризис.ру»