МВД опять переживает кадровые перемены. Высокие чины полиции, пребывавшие в фаворе в период президентства нынешнего премьера, отстраняются от должностей. Их сменяют фигуры, зарекомендовавшие себя в первые два срока Владимира Путина. Происходит всё это под маркой продолжения полицейской реформы. Суть при этом остаётся неизменной, но расставляются иные акценты. Налицо усиление экономического направления. Политическое обострение явно подвигает элиту к мыслям об охране имущества.
Пертурбации начались со сменой главы МВД. Ещё до нынешних перестановок за Рашидом Нургалиевым последовали его заместитель Александр Смирный и начальник Главного управления собственной безопасности Юрий Драгунцов. Характерно, что оба имели самое прямое отношение к полицейской реформе (Смирный её непосредственно курировал) и считались «креатурами ФСБ». Далее оставили посты Игорь Алёшин (куратор антикриминальных подразделений МВД), Сергей Булавин (разработчик закона о полиции), Михаил Никитин (начальник угрозыска) и Валерий Кожокарь (глава следственного департамента). Чтобы понять смысл замен, присмотримся к некоторым служебным биографиям.
Михаил Никитин иобрёл определённую известность в контексте видеообвинений «Дымовского в юбке» — майора Татьяны Домрачевой — по поводу фальсификаций статотчётности в ГУВД по Свердловской области. Однако чаще его оценивают положительно: как жёстко принципиального руководителя, не терпевшего кумовства. С которым он, как говорят, отчаялся справиться, и написал заявление об отставке ещё до назначения министром Владимира Колокольцева.
Валерий Кожокарь был назначен замминистра и начальником следственной службы МВД 11 июня прошлого года. Он выпускник юрфака ЛГУ и сокурсник Дмитрия Медведева. Вообще внимание нынешнего премьера к руководству полицейским следствием прослеживалось на всём протяжении его президентства. Достаточно сказать, что однажды он назначил на заместителем прежнего начальника Алексея Аничина (сокурсника Владимира Путина) другую свою сокурсницу — Татьяну Герасимову. Которой, однако, не удалось закрепиться.
Это вполне объяснимо. Следственный департамент МВД является важнейшим инструментом силового вмешательства в экономические процессы. Некоторое время ведомство находилось под контролем так называемой «омской группы» (куда, кстати, относили и Александра Смирного). В политическом руководстве её покровителем считался нынешний председатель Госдумы Сергей Нарышкин, тогда глава президентской администрации. Медведев решил переменить расклад. Как оказалось, ненадолго.
Достаточно интересна отставка Игоря Алёшина. Его называли креатурой всё того же Смирного (они вместе служили в Омске), но дело даже не в этом. Именно его организаторы «Марша миллионов» обвиняли в разгоне шествия 6 мая. Уже появилось мнение, что наряду с репрессиями против оппозиции власть показывает готовность пойти на некоторые пока малопонятные уступки.
Особняком в списке ушедших стоит фигура идеолога полицейской реформы Александра Смирного. Статус для человека, сделавшего силовую карьеру на штабных должностях, вполне подходящий. Ранее он проявился как куратор транспортной милиции — именно в тот период ГУВДТ подверглось жёсткой резекции. Ему вменялись ответственность за непредотвращение теракта в «Домодедово» 24 января 2011 года. Поговаривают, что Смирный всячески пытался «отжать» начальника транспортного департамента МВД, открытого противника реформы Вячеслава Захаренкова.
Вместе со Смирным закономерно отставляется Сергей Булавин. Но при этом не стоит забывать, что в законе о полиции, подготовкой которого он руководил, прослеживалась минимизация полицейского вмешательства полиции в дела бизнеса. Посыл весьма здравый и очень актуальный. Сохранится ли эта тенденция теперь? Это зависит, помимо общеполитической установки, от тех, кто пришёл на смену. Едва ли они будут излишне самостоятельны. Хотя некую инициативу им проявить дозволят.
Юрий Алексеев, пришедший на место Кожокаря, возглавлял управление по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, курировал межнациональную проблематику, противодействие экстремизму и терроризму. Теперь ему придётся разгребать и «налоговое дело» покойного Сергея Магнитского, и лужковско-батуринское дело Банка Москвы. Политическое звучание в обоих случаях очевидно. Ясна и направленность обоих расследований.
Есть назначения, которые с профессиональной точки зрения можно посчитать вполне обоснованными. Например, заместителем главы МВД стал бывший руководитель петербургского ГУВД Михаил Ваничкин. Он считается видным специалистам по противодействию оргпреступности. А есть назначения с буквально «отточенным» политическим смыслом. Вопросы госслужбы и кадров МВД отныне курирует Евгений Школов, в конце мая назначенный помощником президента.
В прошлом руководитель департамента экономической безопасности, Школов рассматривался среди возможных преемников Нургалиева. Он временно покинул МВД после переаттестации в июне 2011 года. Есть две версии тогдашнего ухода. Первая: Школов написал служебную записку с критикой реформы в части борьбы с экономическими преступлениями. Вторая: его тихо отодвинули в свете скандала вокруг «Тольяттиазота».
В МВД Школов пришёл в 2006 году. Перед тем побывал членом советов директоров «Аэрофлота» и – что особенно характерно – «Транснефти». Ещё раньше служил в восточногерманской резидентуре КГБ… Последним же местом его службы был нижнетагильский «Уралвагонзавод», где Школов возглавлял совет директоров. Нужда в комментариях отпадает совсем.
Кадровые перестановки в верхах МВД эксперты связывают со стремлением Владимира Колокольцева сформировать команду профессионалов, которые реализуют полицейскую реформу. На слуху здравые вроде бы идеи — организация диалога с оппозицией при проведении массовых акций, оптимизация типовой структуры региональных органов, укрепление полицейских и следственных подразделений при сокращении тыловых, разработка новых критериев оценки, упразднение «палочной системы», новый порядок регистрации заявлений, возврат спецподразделений в подчинение оперативного блока полиции, обязательное анонимное анкетирование. Но пока складывается впечатление, что новый министр не вполне определяет подбор своих же подчинённых. Так или иначе, во главу угла ставятся политические экономические интересы, которые МВД предстоит отстаивать в ситуации системного кризиса. С таким подходом реформа обещает повторить судьбу многих других широковещательных преобразований.