Встреча президента РФ с представителями внепарламентских партий интересна не только конкретным содержанием. Важен и сам факт её проведения, и сопутствующий антураж. Характерно, что в очередной раз символически высечен пресс-секретарь главы государства. Стоило ему сказать, что в нашей стране нет политических заключённых, а есть хулиганы, как Владимир Путин принял список политзаключённых и пообещал рассмотреть его «самым внимательным образом».
Конечно, этот случай не столь ярок, как в ноябре 2011 года, после освистания президента на боях без правил в «Олимпийском». Тогда Дмитрий Песков поторопился сообщить, что собравшиеся выражали свистом одобрение и симпатию. Сам Путин в этой связи заметил, что понимает свистевших, поскольку президентская «физиономия вызвала некоторое недовольство». Контраст впечатлял: пресс-секретарь сочиняет сервильную ерунду, тогда как президент самокритично подтрунивает над собой. Неудивительно, что вскоре Песков начал откровенно срываться, грезя «печенью на асфальте».
На этот раз началось с отказа писателя Бориса Акунина участвовать в Российском литературном собрании. «Пока в стране есть политзаключённые, находиться поблизости от правителя, просто даже в одном с ним помещении, я не могу», — сказал создатель Эраста Фандорина. Песков снова поторопился заявить, что «узники Болотной» сидят не по политическим мотивам, а за хулиганское насилие против сотрудников правопорядка. Слово в слово повторив советский агитпроп 1970-х (не зря Песков отличался похвалами Брежневу): дескать, диссидентов сажают не за образ мыслей, а за нарушение 70-й статьи УК РСФСР. Если бы они думали молча, их мысли никого бы не смущали, и никто бы их не трогал.
Можно смоделировать такую фантастическую ситуацию. Предположим, болотные экстремисты непостижимым образом приходят к власти и помещают человека, похожего на Пескова, куда-нибудь в «Матросскую тишину». Он, конечно, будет считать себя политзаключённым. На что последует ответ: ничего подобного, политзаключённых в России нет. А в данном случае причина в экстремистских призывах размазывать печень по асфальту. Причём тут политика?
Пожалуй, президент сам себе куда лучший пресс-секретарь. Сразу после очередного песковского перла принять от «парнасовца» Владимира Рыжкова список из 70 фамилий и пообещать рассмотрение – это сильный ход. Притом, что в перечень политзаключённых внесены и девушки из Pussy Riot, и узники 6 мая, и экологисты, обвиняемые в «приразломном» инциденте. Последних, кстати, тут же начали освобождать.
Владимир Рыжков и «яблочник» Сергей Митрохин на этом не остановились. Они заговорили об амнистии к 20-летию Конституции, которое будет отмечаться 12 декабря. И снова Путин гарантировал серьёзное внимание: «Я думаю, что это востребовано. Только ни в коем случае нельзя создать в обществе какую-то нервозную обстановку, что завтра на улицы выпустят каких-то уголовников». Резонно, поскольку понятие амнистии сопрягается в российском общественном сознании с картинами «холодного лета 53-го». Однако вопрос обсуждается. Даже по словам Пескова, «находится в проработке».
Путин подтвердил принцип выборности региональных властей (тут высеченным оказался уже премьер Медведев, который в недавнюю бытность президентом утверждал, что этого не будет ближайшую сотню лет). «Право граждан избирать руководителей регионов — это основной политический тренд. Безусловно, мы будем ориентироваться именно на это», — сказал Путин. Высказался он и о политических партиях: «Нужно подумать, как сделать так, чтобы многопартийность укреплялась, а не превращалась в профанацию, и обеспечить равный доступ. Можно снять фильтры — никто за них не держится». И вообще, политика должна быть оживлённой: «Конфликтов нет только на кладбище, там всё тихо и спокойно. Конфликты — это нормальное явление, вопрос в том, чтобы найти цивилизованное решение».
Столь либеральных установок с верхов не звучало давно. Если сказать прямо, от хорошей жизни наша элита таких слов не произносит. Проведённая встреча стоит в том же ряду, что и назначения «гайдаровцев» на видные экономические должности. Власти ищут креативного выхода из надвигающихся непростых времён.
На глазах меняется схема отношений между высшей бюрократией и крупнейшими магнатами. То, что раньше делалось указанием, а то и просто намёком, теперь требует согласований и договорённостей. Власть предпочла бы ограничиться этим элитным консенсусом. Но усугубление социально-экономических трудностей вынудит расширить круг договаривающихся. Придётся идти навстречу более широким социальным слоям. Иначе ситуация начнёт рывками выходить из-под контроля. Сначала через маргиналов, а потом?
Встанет вопрос о новых списках заключённых, формально по экономическим статьям, реально по политическим причинам. Вспомнится не только имя Михаила Ходорковского. Трудности новой волны непреодолимы без опоры на активные общественные группы. В том числе те, что в 2000-х были подвергнуты преследованиям со стороны бюрократических клик. Петербургская тематика поднимется тут среди первых.
В этой связи есть смысл вернуться к фигуре Дмитрия Пескова. За годы «тучной стабильности» в государственной системе РФ вырос идеолого-пропагандистский аппарат. Появился довольно многочисленный слой, занятый восхвалением державно-клерикальных скреп, традиций строгого режима, накачиванием любви к начальству, ностальгией по Грозному Сталину, проклятиями «криминальным сообществам», «белоленточной заразе» и т.п. высокополезной деятельностью. Для функционеров этой машины поведение президента на встрече с партийными внепарламентариями – самый тревожный сигнал. Делать что-либо, кроме вышеописанного, они разучились (если когда-то умели). А первые вопросы при неизбежных переменах будут именно к ним. Возможно, от того же Путина.