Сенсационная новость пришла из Анголы – там запрещён ислам. «Маленькая страна в центре Африки подаёт пример!» — заходятся от восторга некоторые комментаторы. Всё тут неверно. И запрет не тот (лишь сохранение статус-кво). И страна не маленькая (две Франции с лишним). И не в центре Африки (на юго-западе). Но определённый пример действительно налицо. Правда, совсем не тот. Какой же? В этом действительно стоит разобраться.
Министерство культурных ресурсов
Полтора месяца назад в ангольской столице Луанде был демонтирован минарет мечети. От властей прозвучала чёткая идеологическая мотивация. «Радикальный ислам в Анголе не приветствуется», — заявил губернатор Луанды Бенту Бенту, по совместительству секретарь столичной организации правящей партии МПЛА. Важно отметить, что весной 2011 года именно Бенту грозно предупреждал оппозицию: «Здесь вам не Ливия и не Египет!» Он же организовывал массовые демонстрации госслужащих в поддержку правительства, аналог российской Поклонной.
Снос мечети Занго шокировал мусульман Луанды. Но их немного. Практически все они – местные гастарбайтеры, по большей части гвинейцы. Сколько-нибудь заметных волнений не случилось. К тому же протестные выступления в Анголе тоже «не приветствуются» и сопряжены с очень серьёзным риском.
Администрация Луанды сообщила, что обе мечети, расположенные в городской черте подлежат сносу. Ещё раньше, в сентябре были снесены мусульманские культовые сооружения в провинции. А 19 ноября выступила министр культуры Роза Мария Крус э-Сильва. «Легализация ислама не одобрена министерством юстиции, — сказала она в парламенте. – Мечети будут закрыты до особого распоряжения». Численность мусульманской общины Анголы формально не достигает 100 тысяч человек, и потому она не подлежит госудларственной регистрации. Как и ещё 194 религиозных объединения. Об этом лишь напомнили. Строго говоря, это не является специальным запретом.
Но далее министр дала понять, что законодательство о свободе совести может быть пересмотрено. Закон собираются привести в соответствие с национальными традициями и ангольской культурой. Вспомнилось июльское выступление э-Сильвы на консультативном совете работников культуры и образования: «Огромные культурные ресурсы Анголы нуждаются в развитии, а историко-культурное наследие – в защите. На конкретные вопросы будут даны быстрые ответы». Поиском быстрых и чисто конкретных ответов занята специальная госструктура — Национальный институт культурного наследия. Духовные скрепы по-ангольски («национальная идеология», «единые учебники» и т.п.) выковываются здесь.
Ислам не является элементом этих скреп. Особенно ислам текущего исторического момента, ассоциируемый с египетским, ливийским или сирийским влиянием. Но суть не в исламе как таковом. Из 18-миллионного населения Анголы мусульмане по официальным данным составляют 0,5%, а по неофициальным – менее 2%. Почти все они приезжие, не организованные и не укоренённые в стране. Для жёсткого репрессивного режима здесь нет большой проблемы.
Проблема не в гвинейских или ливанских гастарбайтерах. Проблема в ангольцах. Не исповедующих ислам, но мечтающих повторить в своей стране опыт арабских мусульман. Скандирующих «Ze Du — fora!». Fora – по-португальски: долой! Ze Du – прозвище президента Анголы Жозе Эдуардо душ Сантуша.
Алмазно-нефтяной круг
Ангольский режим МПЛА – классическая «углеводородная диктатура». МПЛА по генезису марксистская партия, приведённая к власти танками Брежнева, «штазистами» Хонеккера и экспедиционным корпусом братьев Кастро. В 1975-1991 годах в Анголе господствовал типичный коммунистический режим. Выстоявший в гражданской войне, сумевший трансформироваться и удержаться — в отличие, например, от Менгисту Хайле Мариама в Эфиопии, рухнувшего в 1991-м даже раньше СССР.
Душ Сантуш и его окружение привержены власти, а не идеологии. Сам президент – удивительный политик, победоносно прошедший не одну партийную резню и всегда переигрывавший всех. Когда настал момент, МПЛА без вопросов отказалась от марксизма-ленинизма, признала демократию и частную собственность (второе – особенно), вступила в Социнтерн. В ноябре 1992 года она даже провела свободные выборы. Правда, когда первый тур не принёс душ Сантушу победы, актив МПЛА учинил «резню Хэллоуин», перебив тысячи членов оппозиционной УНИТА. После чего второй тур был отменён, душ Сантуш остался президентом, парламент монополизировала его партия, а УНИТА во главе с «чёрным рыцарем антикоммунизма» Жонасом Савимби вернулась воевать в джунгли.
Но война стала безнадёжной, поскольку душ Сантуш успел подружиться с США и Западной Европой. В 2002 году Савимби погиб в бою. Сменивший его партийный дипломат Исайаш Самакува безропотно принял роль вечной оппозиции. МПЛА выигрывает выборы, душ Сантуш автоматически продлевает свои президентские сроки (уже 34 года), а Самакува создаёт видимость демократии.
Поверхностный наблюдатель сравнит МПЛА с ЕР. И ошибётся. МПЛА – скорее КПСС, сменившая фасад. То есть сила куда более мощная и грозная. Сросшаяся с госаппаратом и силовыми структурами, подмявшая частный бизнес. Контролирующая все ресурсы жизнеобеспечения. Прежде всего нефть и алмазы, главные богатства страны.
В центре правящего круга Анголы стоит президент душ Сантуш. Рядом вице-президент Мануэль Висенте (пришёл на второй государственный пост из нефтяной госкомпании Sonangol), генсек МПЛА Дину Матруш (глава идеологического аппарата), генералы Кандидо Ван Дунен (министр обороны) и Мануэль Виейра (командующий президентской гвардией), Франсиску Бенту (хозяин столицы). С некоторыми оговорками сюда же можно отнести Розу Крус э-Сильву, не зря ей поручили столь серьёзное заявление об исламе. Крупными активами владеют дочери, сыновья и зятья президента. Особенно старшая дочь Изабель душ Сантуш, первая в Африке женщина-миллиардер — между прочим, наполовину русская и гражданка РФ.
Мировые эксперты относят ангольскую экономику к категории «быстрорастущих». Сильный нефтяной кластер обеспечивает бесперебойные финансовые поступления. Ангольская армия – решающая военная сила в регионе. Полиция и спецслужбы уверенно держат ситуацию. Вообще, режимы Чёрной Африки оказались куда прочнее арабских. «Здесь не Египет!»
Сигнал не принят
Но богатство государства в данном случае оборотная сторона бедности населения. Большинство ангольцев живёт ниже черты ангольской бедности. Поэтому оппозиция не могла не возникнуть даже после поглощения УНИТА государственной системой. В окраинной провинции Кабинда идёт многолетняя «контртеррористическая операция» против сепаратистского движения ФЛЕК. Но партизаны и диверсанты мало что могут противопоставить закалённой регулярной армии и обученным спецслужбам.
Появился в Анголе свой Навальный – журналист-расследователь Рафаэль Маркеш. Именно он вскрыл систему обогащения элитной верхушки за счёт ангольских алмазов. Он же повёл тщательный учёт убийств оппозиционеров. С весны 2011 года начались выступления молодёжи под общедемократическими лозунгами. Спонтанным лидером ангольских протестов стал известный рэпер Луати Бейрау, он же Иконокласта. На пике движения удалось вывести на улицы около 20 тысяч человек. Однако МПЛА под командованием Дину Матруша и Бенту Бенту противопоставила им в 25 раз больше – чиновников и бюджетников провели строем по улицам ангольских городов.
Случилось в Анголе и своё «6 мая». Тоже в мае 2012 года, только 27-го. В Луанде произошли серьёзные столкновения. Причина состояла в специфическом контингенте протестующих демонстрантов. В первых рядах демонстрантов оказались… бывшие полицейские, военные и даже спецназовцы, уволенные без зарплаты и выходного пособия. Надо сказать, в силовых структурах Анголы царят непрерывные внутренние конфликты – полиция против президентской охраны, армия против полиции, гвардия против спецслужб… Все ревниво подсчитывают оклады в смежных ведомствах. Доходит до того, что аппарат МВД шлёт душ Сантушу коллективный донос на своего министра Себастьяно Мартинса – зачем портит отношения с уважаемым генералом Виейрой?!
Силовики успешно подавили демонстрацию бывших коллег, к которым присоединилась молодёжь Иконокласты. А через день сотрудники службы безопасности тайно схватили молодых оппозиционных активистов Алвиша Камулинге и Исайаша Кассуле. Оба были убиты.
МПЛА – мощная, грозная и жестокая сила. Ангольская номенклатура не только выиграла гражданскую войну, подавила вооружённое повстанчество. Не раз партийная верхушка расправлялась с оппозицией в самой МПЛА. Давно утрамбованы непокорные полевые командиры. Просоветские радикалы Ниту Алвиша уничтожены террором на грани геноцида. Раздавлены госбезопасностью полузабытые САС, ORA, OCA, прочие подпольные комитеты молодых маоистов и других радикал-коммунистов («Долой советских социал-империалистов! Долой кубинских оккупантов! Долой компрадоров МПЛА!»). С ними сравнивают теперь друзей Иконокласты: идеи совсем иные, но не та ли же романтичная наивность? А ведь прежние-то были куда пожёстче. Хмурая бюрократия МПЛА не знает сантиментов и бьёт без промаха.
Но протесты не прекращаются. На их волне консолидировалась новая, по-настоящему оппозиционная партия. Называется она КАСА – Широкая конвергенция за спасение Анголы. Возглавил КАСА известный политик Абель Шивукувуку. Почти 40 лет он состоял в УНИТА, был боевым офицером Савимби, руководил партийной разведслужбой. Выжил в «резне Хэллоуин», несколько лет провёл в тюрьме МПЛА. «С большой горечью я расстаюсь с УНИТА и с ещё большей решимостью становлюсь на новый путь», — заявил Шивукувуку. КАСА – партия реальной оппозиции, а не фасадная структура Самакувы. «Единоличная диктатура президента, дутое развитие нефтяного сектора, вопиющая бедность народа – всё это должно закончиться к 2017 году», — поставил новый лидер чёткий срок.
Как это сделать, не уточнялось. Но восприняты намерения новой оппозиции очень серьёзно. Не далее, как 23 ноября солдаты президентского спецназа застрелили активиста КАСА Мануэля де Карвальо – он распространял брошюры об убийстве Камулинге и Кассуле. Несколько человек из руководства КАСА, включая брата Шивукувуку, были схвачены и брошены в камеры. Тем временем Самакува вяло высказывался в том плане, что запрещение демонстрации было незаконно.
Нефтяные распилы и духовные скрепы. Оппозиционные разоблачения и уличные разгоны. Всё более чем узнаваемо. Пример действительно очевиден. (Интересно, что год назад в Петербурге проходила акция в поддержку ангольской оппозиции.) И запрет ислама смотрится в этом контексте вполне закономерно. Как сигнал о возможности окончательных решений, совсем не по мусульманским вопросам. Но именно этот пример едва ли будет подхвачен. Оппозиция в Анголе решительнее, а власть жёстче, нежели в России.