Российская дипломатия сделала колоритный шаг. И в прямом, и в переносном смысле. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров нанес визит в южную часть Тихого океана. После переговоров в Австралии он посетил Фиджи, где встретился с делегацией глав островных государств – Фиджи, Тувалу, Вануату. Отдал должное колоритному ритуалу встречи: «Эта церемония берет начало из глубокой древности, когда жители островного государства встречали моряков, прибывающих из далекого плавания». Кстати, в XIX веке русские мореплаватели создали условия для массированного проникновения в эту часть Земли. Однако власти Российской империи отказались от этого направления экспансии, предпочитая континентальный монолит, а не разбросанные по планете владения. И вот теперь тогдашний выбор в каком-то смысле корректируется. С чего бы?
Бросается в глаза острая реакция некоторых правительств на тихоокеанскую активизацию РФ. Особенно болезненно реагирует Австралия, традиционно считающаяся здесь региональным лидером и рассматривающая островные страны как зону своих стратегических интересов. Это проявилось и на переговорах Лаврова в Канберре. «Дипломатией чековой книжки» назвал российский курс правительственный статс-секретарь по делам Тихого океана Ричард Марлс. Предположения даже не скрываются: власти Австралии полагают, что Россия намерена покупать на тихоокеанских островах политическую поддержку. Благо суммы в данном случае потребуются достаточно скромные.
Момент, надо сказать, выбран удачно. Австралийское доминирование ощутимо пошатывается. В островных странах Тихого океана в последнее время укрепились амбициозные группы, как правило, армейского либо бизнес-криминального происхождения, претендующие на политическую эмансипацию от Канберры. Причем флагманом этого процесса выступает именно Республика Островов Фиджи.
Зарница беспокойных перемен блеснула здесь еще весной 1987 года. На островах произошел военный переворот. Подполковник Ситивени Рабука порвал отношения с Лондоном и Британским содружеством, провозгласил Фиджи республикой (с 1970-го острова были независимы, но главой государства считалась королева Великобритании) и повел политику «восстановления прав коренных фиджийцев» – в противовес индийцам, которые пользовались определенными привилегиями с колониальных времен. Продиктованная военными конституция 1990 года закрепила преимущественные права фиджийцев. Результатом стала эмиграция членов индийской общины и подрыв экономики. А между тем Фиджи выделяется среди тихоокеанских островных стран наличием собственной промышленности – текстиль, горнодобыча, химия, производство пива и безалкогольных напитков.
Из экономических соображений к концу 1990-х Фиджи вернулось в Содружество. Королева получила статус «верховного вождя» – символического главы островов, наряду с президентом и премьером. Демократические порядки постепенно восстановились, этнические преференции меланезийской общины были убраны из конституции. Это немедленно вернуло к власти индийцев. Ответом стал новый фиджийско-националистический переворот. Ситуация опять разруливалась под покровительством «верховного вождя» и ее австралийских доверенных. После серии мятежей – правда, бескровных – власть консолидировалась в руках армейско-флотского главнокомандующего Фрэнка Мбаинимарамы. Совместив посты президента и премьера, контроль над вооруженными силами, а заодно несколько «ситуативных» министерств, он стал непререкаемым национальным лидером. Фиджи при нем стала называться суверенной демократической республикой. И превратилась в лидера своеобразной антиавстралийской «оппозиции островов».
Характерный штрих – Мбаинимарама заморозил большинство программ производственного и финансового взаимодействия с Австралией. Австралийцы ответили торгово-финансовым и туристическим бойкотом. Фиджийские индийцы опять стали склоняться к эмиграции. Экономика, эффективность которой блокируется военным контролем над госсектором, снова стала источником серьезных проблем. Закономерно возникла нужда в спонсоре. Но не австралийском. И желательно не вообще англоязычном. Иначе терялся политический смысл процессов, запущенных правящими ныне фиджийскими националистами четверть века назад.
Министр иностранных дел Австралии Кевин Радд прямо предложил Лаврову: если есть похвальное желание помогать тихоокеанским островам, это следует делать бескорыстно. И напомнил, что на островах Фиджи власть принадлежит военной группировке, нарушающей нормы демократии и прав человека. «Я знаю, что практика подобной «покупки» применяется другими странами, особенно для отстаивания своей позиции в Совете Безопасности ООН. Но это не наши методы», – дипломатично ответил Лавров по первому вопросу. Что касается Фиджи, он столь же дипломатично промолчал. И отправился на Фиджи.
«Подумай обо всем прекрасном, что было между нами! Не делай этого, Фиджи!» – с таким эмоциональным призывом обратилось авторитетное американское издание. Речь идет о вполне конкретной мере: США, Австралия и их союзники предостерегают правительство в Суве от признания Абхазии и Южной Осетии. Официально об этом не говорилось, но именно этот вопрос угадывается как основной в фиджийской поездке Лаврова. Утверждается, что предыдущие признания или заявления о признании, исходившие из этой части мира, обходились всего по $50 млн. Возмущенные опровержения убеждают не всех. Кстати, если для Науру, Тувалу или Вануату такие суммы являются солидными ассигнованиями, то с Фиджи цена вопроса наверняка будет иной. Если, конечно, подобные рассуждения сколько-нибудь соответствуют действительности.
Итак, руководство РФ продолжает консолидировать суверенные демократии. И уж конечно, если понадобится, не остановится в таком деле перед расходами. Тем более что доказательств на этот счет Кевин Радд не предъявил.