Владимир Путин отмежёвывается от застоя как проводник политики перемен

Имитация предвыборной гонки, набирая обороты, начинает сама собой принимать более-менее реальные черты. Лидеры партии власти, похоже, всерьёз озаботились рейтингами. Об этом свидетельствует активное общение президента и премьер-министра с представителями СМИ, бизнеса и гражданского общества. За один вчерашний день Владимир Путин нашёл время выступить на заседании Консультативного совета по иностранным инвестициям и побеседовать с руководителями трёх общенациональных телеканалов.

Видимо, вспоминая мрачное предупреждение экс-министра финансов Алексея Кудрина о критической зависимости экономики России от цен на углеводороды, в обоих случаях глава правительства демонстрировал стойкий оптимизм. Он предпочёл рассматривать «консервативный» вариант – если цена на нефть падает ниже необходимого для профицита бюджета уровня в 117 долларов за баррель, срабатывает созданная под эгидой Кудрина «подушка безопасности». В своём телеинтервью Путин обозначил место, где подстелена соломка: «Резервный фонд правительства будет 1,7 триллиона рублей, Фонд национального благосостояния будет 2,8 триллиона. Это два резервных фонда, плюс золотовалютные резервы Центробанка – 550 миллиардов долларов». Накануне Антон Силуанов, преемник Кудрина, обозначил порог, за которым предстоит воспользоваться упомянутой «подушкой»: 93 доллара за баррель. Этого можно добиться только за счёт прекращения отчислений в Стабфонд и санкционирования роста бюджетного дефицита с 1,5 процента (уровень, заложенный в правительственную программу развития) до 2,5 процента. Впрочем, относительно дефицита Путин дал понять ещё на утреннем заседании — избежать его в следующем году удастся только при барреле дороже 110 долларов. На фоне ожидаемого падения спроса на нефть в разгар ожидаемой с весны 2012 года «второй волны» кризиса такое предположение звучит нереалистично.

Коснувшись на консультативном совете других экономических показателей, Владимир Путин отметил рост сельскохозяйственного производства (на 14 процентов), потребительского спроса (на 5,8 процента) и неплохие показатели сальдо торгового баланса (плюс 147,7 миллиарда долларов). Исправляется, по его мнению, и ситуация с безработицей: «В начале 2011 года количество безработных составляло около 5,8 миллиона человек, сейчас примерно 4,6 миллиона». Однако стоит отметить, что в сложившихся условиях, при сравнительно умеренных показателях инфляции и не жёстко критичном уровне безработицы начинает действовать закон Филлипса, который гласит: чем ниже безработица, тем выше инфляция. Этот закон, напомним, напрямую связан с возрастающим уровнем потребительского спроса, который продемонстрировал премьер на совещании инвесторов.

Неизвестно, насколько близка эта кейнсианская закономерность макроэкономическим воззрениям ведущих специалистов Счётной палаты РФ. Однако зампред этого ведомства Валерий Горегляд высказался вполне в русле теории Филлипса ещё 13 октября: бюджет составлен с учётом нереалистичных ожиданий инфляционного показателя; в реальности сопоставимый рост цен будет превышать заложенные в бюджет показатели на полпроцента-процент ежегодно. Что приведёт потребление к ценовому шоку. Премьер в этом плане сохраняет спокойствие, поскольку, как он справедливо заметил, ещё в прошлом году инфляция не перешагнула 9-процентный порог и была минимальной за всю новейшую историю России.

Инвестиционная составляющая российской экономики, служащая мощным стимулом её развития и повышающая конкурентоспособность на внешних рынках, оценивается Владимиром Путиным как динамично растущая. Только за первые 9 месяцев 2011 года зафиксирован почти 20-процентный рост прямых инвестиций. Путин поспешил заверить инвесторов, что «все запланированные проекты по модернизации экономики, по повышению эффективности государственных институтов, безусловно, будут продолжены». Нужно отдать должное премьеру — в ноябре 2009 года, открывая очередное заседание Консультативного совета, он по сути лишь завизировал желание двигаться навстречу инвесторам, разгребая излишнюю забюрократизированность процедуры вложений. Спустя два года он может отметить состоявшийся прорыв. Государство, наконец, двинулось навстречу пожеланиям иностранных партнёров. Правда, в немалой степени положительный эффект от инноваций все равно оказывается «съеден» бичом российской экономики – коррупцией. И всё той же «забюрократизированностью», о которой шла речь.

В вечернем интервью премьер акцентировал уже политические,а не экономические вопросы. Кардинальным тезисом можно назвать категорическое отвержение ассоциаций между путинским правлением и брежневским застоем (пошедших с подачи явно перестаравшегося» пресс-секретаря Дмитрия Пескова). Путин резко высказался в адрес коммунистов и леворадикалов. Он напомнил о тотальных дефицитах советской распределительной системы, однозначно осудил политико-идеологическую монополию тех времён. Позитивные отзывы об СССР, периодически звучащие с федеральных верхов, не относятся к тогдашней социально-политической и экономической системе и не распространяются на КПСС. «Советский Союз» в этих случаях понимается как тогдашнее название России, а не как идеология и практика «реального социализма».

Помимо общих фраз о развитии политической системы и углублении демократических процессов, Путин не преминул едко поддеть юго-западного соседа: «Нужно убрать вообще порог прохождения в парламент или нет? Но мы знаем пример наших соседей на Украине. Нам разве нужна украинизация нашего парламента?». Своеобразным ориентиром служит двухпартийная система США и лично Франклин Делано Рузвельт с его четырёхкратным избранием.

Отсюда он — скорее интуитивно, чем логически — выводит объективную неизбежность доминирования «Единой России» в предстоящие несколько лет. Другой стороной ставки на сильную лошадь является озвученная Путиным критика западных многопартийных институтов власти. В завуалированной форме высказывается сомнение в дееспособности европейских правительств (впрочем, говоря о «мировом жандарме», Путин также уверенно высказался относительно скорого конца «однополярного мира»).

Это, пожалуй, единственное чётко озвученное противоречие с ныне действующим президентом. Как известно, по законодательной инициативе Дмитрия Медведева, порог прохождения в Думу для малых игроков был снижен. Впрочем, даже это Путин расценил как освежающее нововведение, добавляющее драйва предвыборной гонке. В остальном все инициативы Медведева получили зелёный свет и гарантии продолжения.

Заявлен курс на дальнейшую экономическую экспансию в Европу. В качестве тарана для вклинивания на Запад Путин рассматривает традиционный и проверенный инструмент – трубопровод. Объективную фору создают финансовые трудности Евросоюза, даже если не разыгрывать эту карту целенаправленно. Рекомендации Путина странам-потребителям касаются устранения посреднических компаний и передачи транспортировки до конечного потребителя в руки российских РАО. Это, безусловно, позволит снизить закладываемые в цену на углеводороды издержки и маржу. О бизнес-климате в государствах, которые рискнут принять предложение Путина, глава правительства РФ умолчал.

Длинные пассажи о трубопроводах, наполненные специфическим путинским «циничным реализмом», создают странное впечатление. Ведь в том же интервью глава правительства всячески предостерегает от великодержавного шовинизма, призывает не отрываться от реальности, определяя роль России на международной арене. Его ответ гендиректору НТВ Владимиру Кулистикову насчёт разрыва долгосрочных договорённостей с арабскими странами в свете бушующих там революций ставит всё на свои места: Путин советует спокойно относиться к неизбежным катаклизмам. Он уверен, что реализм одержит верх, и премьер на посту президента собирается искать союзников везде, где это качество в почёте.

Столь разноплановые по содержанию заявления Владимира Путина имеют явный общий знаменатель — Россию планируют выводить из статуса сырьевой державы. Это, в свою очередь, позволяет откорректировать сложившийся (и оттенявшийся Дмитрием Медведевым) образ Путина как консервативного государственника. И даже традиционно «закреплённое» за Путиным сворачивание демократических институтов и ужесточение властного контроля больше не упоминаются. Более того, глава правительства с некоторым раздражением стремился обосновать эти элементы прошлого «текущими условиями», необходимостью за счёт закручивания гаек предотвратить распад государства по субъектам Федерации. Именно подавлением сепаратизма, а не подавлением оппозиции того или иного идейно-политического окраса, мотивирует премьер жёсткость авторитарных мер прошлого десятилетия. Теперь Путин даёт понять, что ситуация изменилась, понятие «либерализм» звучит у него в позитивном ключе. Это позволяет прогнозировать реструктуризацию также и внутриполитического курса.