Не стало великого классика американской фантастики Рэя Брэдбери. Его не стало. Мне до сих пор не осознать эту мысль. Поэтому я отлично поняла свою знакомую, которая при этом известии растерянно всплеснула руками, спросила: «Как это?» — и опустила голову. Правда, как это?
Рэй Брэдбери родился 22 августа 1920 года. В то время не было телевидения, автомобили существовали всего 20 лет. Не было и Интернета, хотя контуры тотальной виртуализации жизни, смешения живой реальности с экранным принуждением – одно из самых глубоких и самых страшных предвидений писателя. По словам Брэдбери, это было самое что ни на есть правильное время для его рассказов.
Стать писателем он решил в 12 лет. Тогда, как он рассказывал, ему не хватило денег, чтобы купить вторую часть понравившейся книги. Продолжение решил написать сам. Это – в 12. А в 20 уже был твёрдо уверен в себе. Хотя денег по-прежнему не было. Приходилось работать разносчиком газет, чтобы как-то продержаться, пока его рассказы не взорвали свет.
Первым таким произведением стали «Марсианские хроники». Он печатал их на взятой в аренду машинке. Снова не хватило денег – теперь на поезд, чтобы отвезти «Хроники» редактору. Но всё изменилось, как только их прочитали. В следующую поездку Рэя Брэдбери сопровождали восторженные поклонники с первыми изданиями. С тех пор успех не покидал писателя. Каждый новый рассказ становился бестселлером, каждая речь сопровождалась овацией, каждый режиссер мечтал экранизировать его книги.
А ещё он был просто по-человечески счастлив. В 1947 году женился на искренне любящей его женщине. Руками Маргарет были напечатаны многие из его рассказов. Сначала ей приходилось подолгу работать, чтобы содержать семью, пока муж писал. Но когда пришли слава и признание, они разделились на двоих, оставшись при этом едины. Фантастика реальности.
На творчество Рэя Брэдбери вначале сильно влияли романы Эдгара По. Вообще его учителями были книги, а колледж, учёбу в котром не удалось оплатить, заменила библиотека. Он так и говорил, что «окончил множество библиотек». Когда его спрашивали про семью, он отвечал: «Жюль Верн был моим отцом. Уэллс — мудрым дядюшкой. Эдгар Аллан По приходился мне двоюродным братом; он как летучая мышь — вечно обитал у нас на тёмном чердаке. Флэш Гордон и Бак Роджерс — мои братья и товарищи. Вот вам и вся моя родня. Ещё добавлю, что моей матерью, по всей вероятности, была Мэри Уоллстонкрафт Шелли, создательница «Франкенштейна». Ну кем я ещё мог стать, как не писателем-фантастом при такой семейке?» Хотя фантастом Брэдбери себя не считал. Сказочником — да. А из фантастики, по его словам, он написал только лишь «451 градус по Фаренгейту».
Сказки бывают страшны. Таковы и некоторые произведения Брэдбери, безжалостные к определённым категориям восхищённых читателей. К тем, кого теперь зачастую называют «хомячками». Кто прагматично ценит комфорт – как герои жуткого «Вельда». Любящие родители покупают детям тотально автоматизированный дом. «Что нас побудило купить этот кошмар?! Гордыня, деньги, глупость!» Дети уходят из реальности, сублимируя жестокую пресыщенность в виртуальном вызове знойно-кровавых картин. Материализованные ими львы растерзали отца и мать, когда те наконец решились покончить с купленным кошмаром. Читать бы это тем, кто проводит время между обрыдлым офисным сиденьем ради зарплаты и вожделенным «ВКонтакте»… А ведь извращённые группы в нынешних социальных сетях показались бы тогда такой же мрачной фантасмагорией, как теперь детская комната «Вельда».
Брэдбери был одним из немногих писателей, который мог вызывать вечное восхищение у фанатов произведениями совершенно разными по мысли, стилю и написанию. Такими, например, как «451 градус по Фаренгейту» и «Вино из одуванчиков». Однако все его рассказы объединяет акцент на психологических взаимосплетениях. Порой действия и вовсе не было, хотя этого и не замечаешь. «Уснувший в Армагеддоне» спал, дети на Венере смотрели на солнце, старуха в доме разговаривала из-за двери со смертью. Время останавливалось. Колокола гудели. Гром гремел.
И вместе с безалаберно эгоистичным охотником-любителем Экельсом в ужасе смотришь на мёртвую бабочку, гибель которой под его каблуком через 60 миллионов лет привела к власти фашиста. И не можешь осудить охотника-профессионала Тревиса, безжалостный гром его ружья. Как не осуждаешь Гая Монтэга, направляющего огнемётную струю в карателя-поджигателя Битти. В сказках зло так или иначе наказывается всегда, и это образец для жизни. Тем более зло тоталитаризма, запрещающего чтение книг. Приковывающего бездумных потребителей к экранной рекламе – чтоб крутился в никуда темп бессмысленного существования. Нет. Так не будет. Сгорят тираны, а не книги.
И заполненный его обожаемым Эдгаром По «Дом Эшеров» пронизывал ужасом: звенящие колокольчики, замурованный человек и нелепые слова обреченного. Вместе с растерянным Монтэгом, которому внезапно открылась Истина, провожаешь взглядом Клариссу, слушаешь её дядю и спрашиваешь себя, счастлив ли я. Оказывается, нет. Несчастлив, как и Монтэг, носишь счастье как маску, а Кларисса её «сорвала и убежала», и нельзя попросить её обратно.
Брэдбери умеет завораживать, умеет остановить время, замедлить его и пустить его вскачь. Он – мастер и властелин слова.
Он мог все, а хотел под конец жизни одного – побывать на Марсе. И быть похороненным там. Может быть, описывая, как в далёком будущем богатый старик вызвал из прошлого Томаса Вульфа, чтобы дать ему описать Марс — красную планету, страшную планету, чудесную планету — Рэй Брэдбери думал о себе. А может быть, это были слова пророка, кто знает. Может, среди «скитаний вечных», но уже покинув Землю, он обрел пристанище, как многие из его героев, на таинственной планете. Прибежище мечтателей, первооткрывателей и людей, перешагнувших черту времени.
Он пророчествовал и действительно многое предсказал: машины, скайп, блютуз, самоуправляемые автомобили, социальные сети. Всё это сбылось. Полёт в космос. Тоже было. Люди на Луне. Космические корабли. Сумасшествие, ускорение жизни. Электронные книги, пересказ пересказа, экстракт из пересказа пересказа. Предсказания сбывались — куда там Ванге. И бежит холодок по спине, когда вспоминаешь рассказ «И были они смуглые и золотоглазые», и не дай Бог, не дай Бог, а ведь к тому и близится, и может такое случиться… Но Третьей мировой не случилось, как и глобального тоталитаризма. Охотник Тревис остановил наползавшие кошмары. Его создатель покидал этот мир, наверное, со спокойной душой.
Брэдбери умер, пишу я, и сама себя перебиваю. Вскрикиваю Бегемотом из «Мастера и Маргатриты»: «Протестую! Брэдбери бессмертен!»