Так уж повелось, что внутриполитические недоработки правители стараются компенсировать успехами на международной арене. Эта черта отнюдь не эксклюзивно российская. Барак Обама, например, противопоставляет бюджетному кризису ликвидацию бен Ладена. Классикой жанра считался СССР при Хрущеве, Брежневе и в особенности Горбачеве, когда на пустоту прилавков предлагалось смотреть через призму «нового мышления для нашей страны и для всего мира». Лихие девяностые отмечены вступлением России в G8. В нулевые осуществлялись впечатляющие зигзаги от антитеррористической коалиции 2001-го до «мюнхенской речи 2006-го». Последнее четырехлетие шло во внешней политике под знаком сумбурной «перезагрузки». Некоторые его итоги и определенные тенденции на будущее российской международной политики можно отследить по Сеульскому саммиту, посвященному ядерной безопасности.
Двухдневное мероприятие завершается сегодня. В нем приняли участие руководители 53 стран и 4 международных организаций. Повестка дня в принципе была известна заранее: прежде всего ядерно-космические программы Северной Кореи и Ирана. Остроты в привычно-критическую ситуацию добавили планы КНДР запустить ракету «Ынха-3» («Млечный путь») со спутником связи «Кванменсон-3» («Яркая звезда») в ознаменование 100-летия Ким Ир Сена.
Несмотря на заверения северокорейского руководства в исключительно мирном характере своих замыслов, мировая – особенно японская – общественность весьма встревожена. Ведь режимы, подобные пхеньянскому, в принципе исходят из оруэлловского «Война – это мир». А траектория полета должна пройти над японским архипелагом Сакисима. В ответ на планы руководства Страны утренней свежести Страна восходящего солнца готова направить в Восточно-Китайское и Японское моря три эсминца, оснащенные американской системой управления Aegis. Кроме того, японцы начали развертывание комплексов ПВО Patriot на Окинаве и Исигаки. Не исключено, что их установят даже в Токио. Власти Южной Кореи, в свою очередь, заявили о намерении сбить северокорейскую ракету, если она пролетит над территорией республики.
Предстоящий запуск квалифицируется как нарушение резолюций Совета безопасности ООН и американо-северокорейских договоренностей. Но пока что режим Ким Чен Ына отказываться от своих замыслов не собирается. И даже не суть важно, увенчается ли акция техническим успехом. Предыдущее испытание ракеты «Ынха-2» в 2009 году многие эксперты посчитали провальным, а Совет безопасности действия КНДР осудил. В ответ Северная Корея прекратила шестисторонние переговоры по своей ядерной программе, что явно не добавило спокойствия в мире.
Президент США прибыл в Сеул еще 25 марта. Барак Обама продемонстрировал полную поддержку близкому южнокорейскому союзнику – поездка началась с посещения демаркационной линии, разделяющей Республику Корея и КНДР. Обама выступил также перед студентами Института иностранных языков Хангук. Он заявил, что США не имеют враждебных планов по отношению к КНДР, однако потребовал от Пхеньяна отказаться от ядерного оружия. Отметим, что в одном из своих текстов предвыборного цикла ту же позицию высказал Владимир Путин.
Остальные участники саммита явно прислушались к мнению Обамы. Многие главы государств говорили об укреплении сотрудничества перед лицом угрозы ядерного терроризма. В таком плане выступили не только президент Южной Кореи Ли Мен Бак и председатель КНР (кстати, генсек КПК) Ху Цзиньтао.
Таков был общий фон Сеульского саммита. Но изюминка подобных форумов в том и состоит, что, помимо официальной программы, мировые лидеры получают возможность неформально пообщаться и без протокола переговорить. Естественно, наибольшее внимание привлекла беседа Барака Обамы с Дмитрием Медведевым. Что даже парадоксально: Медведев президентский пост уже покидает, Обама – возможно, покинет.
Президенты разговаривали за закрытыми дверями, однако сделали ряд заявлений для прессы. В частности, объявили о сближении позиций по сирийскому вопросу (в настоящий момент – главный камень преткновения в отношениях РФ и США). Оба одобрили миссию спецпредставителя ООН и ЛАГ Кофи Аннана. Не забыли и евроПРО. Правда, здесь констатировано, что стороны остаются при своем. Однако будут договариваться… Говорили и о свершениях, например, вступлении России в ВТО, которое без американской поддержки состояться не могло.
Создалось впечатление, что Обаме было жаль расставаться с Медведевым. Не секрет, что в свое время американский президент делал серьезную ставку на российско-американскую «перезагрузку». Была разработана и конкретная политика, направленная на укрепление внутренних позиций Медведева, усиление шансов его переизбрания. По всем известным причинам это не сложилось.
Не исключено, что пафос предстоящего расставания сыграл в Сеуле с Медведевым злую шутку. Иначе зачем бы ему акцентировать тезис о том, что последние три года были наиболее успешными в российско-американских отношениях за последнее десятилетие? Или то и дело называть Обаму другом, обращаясь к Бараку на «ты»? Тот дипломатично вторил – а как еще поступать? Впрочем, уходящий президент не забывал вспоминать президента избранного: «От имени Владимира Путина…»
Прозвучало в ходе двустороннего общения и важное заявление: США будут стремиться к дискуссии с Россией по поводу сокращения тактических вооружений и резервных боеголовок. Ранее об этом речи не шло, переговоры касались только стратегических ядерных сил. Причина – Америка обладает чрезмерным запасом ядерного оружия и даже после его сокращения будет в состоянии обеспечить безопасность свою и союзников.
На этом в принципе была поставлена точка. По поводу сокращения американских ядерных арсеналов Обама прямо сказал: «Я намерен обсудить эту тему в мае в рамках саммита G8 на встрече с избранным президентом России Владимиром Путиным».
Подводя итоги медведевского внешнеполитического десятилетия, можно констатировать, что особых лавров снискать не удалось. Достаточно вспомнить инициативу 2008 года об общеевропейской архитектуре безопасности. Сама идея была хорошей, но формулировалась настолько поспешно, что вначале было непонятно, кому вообще она адресована. Некоторые практические детали появились лишь через год, когда инициатива уже была оттеснена каскадом иных вопросов. Нечто похожее случилось и в 2010 году с предложением Медведева о создании секторальной системы противоракетной обороны совместно с НАТО – те же признаки слабой проработки, неучета политических реалий, ориентации на PR-эффект. Подобное, впрочем, происходило не только с персональными медведевскими инициативами. Заявление о вступлении в ВТО всем Таможенным союзом едва не расстроило почти готовую договоренность с Вашингтоном.
Такие ситуации отражали тандемное устройство российской власти. Множественность источников государственных решений и инициатив неизбежно дезориентировала дипломатический аппарат. Кстати, не только в РФ. Порой трудно было определить, по какому номеру звонить, уточняя внешнеполитические позиции. Ярчайший пример явила «ливийская схизма» годовой давности.
Некоторые западные лидеры порой склонялись к преимуществам внешнеполитической однозначности: пусть бы российская политика четко пребывала в предсказуемых руках Путина. Руководители постсоветских государств, особенно самопровозглашенных, стремились сыграть на потенциальных противоречиях. Например, украинский президент Виктор Янукович делал ставку на Медведева, рассчитывая добиться преференций в сфере газовых поставок. При этом он весьма холодно реагировал на предложение Путина о вступлении Украины в Таможенный союз. Президенты Белоруссии или Приднестровья поначалу ориентировались на Путина – пока не сталкивались с ограничением амбиций… Все это не укрепляло международных позиций Москвы.
С начала мая дела пойдут как-то иначе. Практическое выражение перемен определится со временем. Но очевидно, что в российской внешней политике центр консолидируется воедино.