Силовые министры в правительстве РФ занимают обособленное положение. Так было, впрочем, и в Российской империи, и в Советском Союзе. Одно время в начале 1990-х была в ходу даже мрачная шутка: «Законно в России то, что одобрено коллегией МВД». Теперь ситуация несколько изменилась, но властный статус правоохранительных органов и спецслужб по-прежнему высок, и коллизии в этих ведомствах становятся общеполитическими потрясениями.
Рашид Нургалиев все восемь лет своего руководства министерством явно находился в фаворе у высших властей. Политических амбиций за ним не замечалось (да и трудно было бы ждать их от министра, называвшего ультранационалистов с Манежной «леворадикалами»). Держался он как высокопоставленный силовик-исполнитель, не более того. Главный вклад в историю – переформирование милиции в полицию. В результате которого предполагалось оставить на службе «только лучших». Но тут-то результат и выглядит более чем сомнительным. Причем чем дальше, тем больше.
Уж вынесем за скобки высказывания о господах полицейских, которых можно бить в целях самообороны, об избавлении полиции от толстяков, о рекордных темпах снижения преступности, о любви к сериалу «Глухарь»… Смеха было немало, но по большей части сквозь слезы. Важнее другое. Промежуточные итоги реформы МВД и специалисты, и простые граждане все чаще характеризуют одним словом: провал. Методы работы правоохранительных органов, система кадрового выдвижения и статистической отчетности, несмотря на многократные заявления министра, остались в принципе неизменными. Зато участились ЧП, причем кровавые. Местом одного из них только что был наш город. Теперь – Казань
Несколько стражей порядка из отделения «Дальний» схватили гражданина Сергея Назарова. Ему пытались приписать кражу мобильного телефона. Жестоко избили, подвергли истязаниям. Задержанный умер в больнице. В столице Татарстана начались массовые протесты. Замаячил призрак антимилицейских бунтов 50–60-летней давности, сотрясавших послесталинский СССР.
Нургалиев назвал предателями сотрудников казанского ОП «Дальний». Выступление министра прозвучало в на редкость эмоциональной – что ему вообще-то не свойственно – тональности. Руководство отделения и все причастные к убийству Назарова уволены из полиции, некоторые арестованы. Их обвиняют в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть, в превышении должностных полномочий с применением насилия, а также в служебном подлоге. В Казань направлена министерская спецкомиссия. Начальнику татарстанской полиции Асгату Сафарову объявлен выговор. В республике началась установка видеокамеры в полицейских участках, запланировано оснащение прозрачными перегородками служебных кабинетов (калька с грузинской методики, внедренной при Саакашвили). Как это будет происходить – трудно сказать. Не так просто переоборудовать привычные отделы с их капитальными стенами в некое подобие зарубежных офисов. Полицейским финансистам предстоит напрячься.
Но похоже, таких мер реагирования на этот раз не будет достаточно. Создается впечатление, что позиции министра Нургалиева серьезно пошатнулись. Уже ходят разговоры о его возможной отставке – не из-за конкретной казанской трагедии, а, так сказать, «по совокупности». Под маркой общего переформирования кабинета.
Первый сигнал может быть получен из Госдумы. Депутаты ждут главу МВД на правительственный час. Спросить собираются по всей строгости. Но, в принципе, министр может и манкировать этим приглашением. Гораздо важнее оценка со стороны премьера и президента (порядок перечисления можно поменять).
Отстранение Нургалиева могло бы стать сигналом: «Видите, мы прислушиваемся к гласу народа!». Ход был бы политически выигрышным. Система МВД – тот редкий случай, когда сходятся, условно говоря, и «болотная» часть общества, и «поклонная». К тому же волна протестных выступлений циклически идет на спад, и активное участие крупных сил полиции в подавлении массовых беспорядков вряд ли в ближайшее время потребуется. Замена главного полицейского смотрелась бы эффектным штрихом в возвращении президента.
Но Нургалиев может и остаться на своем посту. Безотказный полицейский профессионал досконально выполняет все предписания начальства (одна история с Pussy Riot чего стоит), не проводит собственной политической линии, не замешан в коррупционных скандалах. А ситуативное переструктурирование не обязательно требует смены министра. Оно, кстати, идет своим ходом. Частным, но ярким его проявлением стало вчерашнее кадровое перемещение в петербургском ГУ МВД. Управление экономической безопасности и противодействия коррупции возглавил полковник Михаил Ильин. Он прошел систему УБОП и несколько лет сформированным на базе «антиэкстремистского» 18-го отдела Центром «Э». Вряд ли из этого целенаправленно исходили, но картина перемещения по-своему символична: на экономическую правоохрану поставлен человек из системы политического сыска. Выпуклое отражение ситуации в стране.