Всемирный экономический форум – авторитетная неправительственная организация, проводящая знаменитые встречи бизнес-элиты в швейцарском Давосе – опубликовал очередной рейтинг экономической конкурентоспособности стран мира. 142 национальных экономики ранжированы по дюжине ключевых параметров. Исследованы производственный потенциал, состояние финансов, макроэкономические показатели, качество трудовых ресурсов, инновационная активность. Разброс по шкале простирается от 1-го места у Швейцарии до 142-го у африканской Республики Чад. Россия удерживается в верхней половине на 66-й позиции.
В тройке лидеров конкурентоспособности за Швейцарией следуют Сингапур и Швеция. Соседями Чада в самом низу являются Гаити и Бурунди. Крупнейшая экономика мира – США – в прошлом году вышла из первой тройки, а в нынешнем опустилась ещё на одну ступень, до 5-го места, пропустив вперёд Финляндию. Финский рывок на три ступени вверх особенно впечатляет, если сопоставить его с правопопулистским наступлением внутри страны. Американское же снижение вызвано не только известными макроэкономическими сбоями (во многом искусственно созданными «рейтинговым лобби» S&P), но и общим институциональным климатом последнего времени. Авторитет демократической администрации непрочен, общественное доверие к её ключевым фигурам недостаточно. В преддверии избирательной кампании будущего года это не может не отражаться на экономических импульсах.
За Америкой в перечне следует Германия, лидирующая в еврозоне. Её экономическая устойчивость способна удивить: даже функция донора «проблемных» государств не подорвала немецкой конкурентоспособности. Не отразились на ней и внутриполитические неудачи правящей партии, теряющей позиции на региональных выборах. С 7-го по 9-е места расположились Нидерланды, Дания и Япония, мощно устоявшая под ударом мартовской катастрофы. Замыкает десятку Великобритания (какую-то треть века назад – «больной человек Европы»). Таким образом, из стран G8 – США, Япония, ФРГ, Великобритания, Россия, Канада, Франция, Италия — лучшие конкурентные показатели демонстрирует лишь половина. С ними успешно конкурируют «социалистические королевства» Швеция, Дания, Голландия, близкие к ним по типу устройства Швейцария и Финляндия, а также особый случай в лице Сингапура.
Альтернативный «мировой клуб» БРИКС — Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР – экономически уступает «Большой восьмёрке». Лидирует Китай, но и он занимает только 26-ю позицию, несмотря на всемирную торговую экспансию и крупнейшие золотовалютные резервы. ЮАР и Бразилия за год продвинулись вверх – соответственно, на 50-е и 53-е места, Индия и Россия снизили свои рейтинги до 56-й и 66-й строк. Грузом для российской экономики, по оценкам аналитиков ВЭФ, стали факторы, казалось бы, косвенного влияния: низкое качество здравоохранения и школьного образования, застой на рынке труда, дефицит инноваций, коррупция и криминал. Отмечено продвижение по параметрам финансовой стабильности, упорядочения налоговой системы, внедрения новых производственных технологий, однако коррупция перетянула вниз. Впрочем, положение России уникально в том смысле, что наша страна одновременно принадлежит и к G8, и к БРИКС. В России совмещаются тенденции развития, характерные для обеих мировых групп.
Нынешний рейтинг конкурентоспособности подтвердил тенденцию уверенного подъёма Сингапура, взявшего на этот раз не «бронзу», а «серебро». Этот момент во многом принципиален, он свидетельствует не только об успехах конкретной маленькой страны. Сингапурская динамика иллюстрирует потенциал подлинного «государства нового типа» — основанного на динамическом взаимодействии контролирующих экономику корпораций. Конкуренция между ними регулируется в общенациональных интересах умеренно-авторитарным режимом. Который минимально вмешивается в хозяйственные процессы, согласованные корпорациями под эгидой правительства, но жесточайше пресекает экстремизм любого рода (прежде коммунистический, теперь исламистский), этом соблюдает «джентльменский набор» демократических норм, но целенаправленно стимулирует корпоративизм и конкурентоспособность как национальную идею. По мнению ряда аналитиков, сингапурская модель демонстрирует будущее Китая, постепенно преодолевающего коммунистическую систему. С соответствующими перспективами.