Осуществление новых функций Оганесян начал с паломничества по святым местам

На прошлой неделе комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры перешёл из прямого подчинения Георгия Полтавченко под руководство вице-губернатора по строительству Марата Оганесяна. Это понижение статуса КГИОПа означает, что губернатор культурной столицы больше не ставит культуру в приоритет.

Свою деятельность в новом качестве Марат Оганесян начал с паломничества по святым местам. В сопровождении депутата-градозащитника Бориса Вишневского он посетил народный сход на Ржевке. Жители в очередной раз выступили против строительства православного храма в парке Малиновка. Это решение было принято ещё в прошлом году, но жители оказали активное сопротивление, утверждая, что это единственное зелёное место в округе. Их протест горячо поддержал Вишневский. Он и организовал субботнюю встречу, на которую пришли более пятисот человек.

Выслушав жалобы местного населения, Оганесян глубокомысленно заметил, что «если новый храм необходим, для него нужно найти другой участок» и пообещал, что примет инициативную группу жителей, и обсудит с ней детали решения. Хотя обсуждать вообще-то нечего: ещё летом городской суд признал постановление о строительстве храма незаконным. Осталось лишь официально отменить постановление. Для этого встречаться с народом и что-то ещё обсуждать необходимости нет. Достаточно просто приказать — на то он и вице-губернатор. А если вместо простых административных действий начинается волокита под маркой демократичности и гражданской озабоченности, то ничего хорошего не жди.

Собственно, сам Оганесян и продемонстрировал это буквально через день. Сегодня руководимый им КГИОП выдал разрешение на воссоздание церкви Рождества Христова на Песках в сквере на 6-ой Советской улице. Там, точно так же как и в Малиновке, жители возражали против строительства. Однако их протест услышан не был. А между тем, в этом уголке Петербурга зелёных пятен действительно немного. В отличие от парка Малиновка — через дорогу от него расположен Ладожский парк, а через микрорайон — огромный Ржевский лесопарк. Это, конечно, не означает, что в Малиновке непременно нужно ставить храм, но возникает вопрос, на каком основании вице-губернатор принимает решения в пользу того или иного строительства. Ведь очевидно, что жителям Советских сквер необходим.

Тот факт, что на месте сквера когда-то стоял храм и найдены остатки его фундамента — ещё не причина его восстанавливать. Тем более, что печальный опыт воссоздания утраченных исторических объектов в Петербурге уже имеется. Это в первую очередь Летний сад, якобы восстановленный в первозданном виде. Найдётся ли сегодня хоть один петербуржец без боли вспоминающий неповторимый облик самого поэтичного уголка старого города? Этот облик сложился постепенно, и оправдан исторически. Таким его видели и воспели в стихах Пушкин и Ахматова. Об этом многократно напоминали и признанный авторитет по истории города Дмитрий Лихачёв, и один из зачинателей движения за сохранение национального культурного достояния Владимир Солоухин.

Есть и пример воссоздания храма. Правда, в Москве. Но об этом лучше не к ночи…

Надобно заметить, что в самом Петербурге и его окрестностях есть немало старинных церквей и храмов, которые находятся в критическом состоянии. Например, церковь Троицы Живоначальной в Ломоносове, построенная известным петербургским архитектором начала прошлого века Игнатием Горленским. Почему бы в христианском рвении РПЦ не бросить силы на её восстановление? Наверняка, в тех краях есть мечущиеся души, нуждающиеся в утешении и окормлении.

Но — нет. Местечко в центре Северной столицы РПЦ приглянулось больше. Возможно потому, что воссоздавать гораздо проще и выгоднее, чем восстанавливать. И у Оганесяна тут имеется большой опыт. Не зря же при новом назначении он решительно заявил, что работа ему не в диковинку, поскольку более четырёх лет сам «руководил работами, связанными с реставрацией крупных объектов», работая в системе Минкультуры.

Да, эти работы хорошо известны своим размахом. Самый известный из них — реконструкция Большого театра в Москве. Под руководством Оганесяна она растянулась на шесть лет, перерасход бюджетных средств — 9 млрд рублей. После скандалов, связанных с этой реконструкцией Оганесян и появился в нашем городе. И тут же взялся за не менее амбициозный проект — кошмар последнего десятилетия — вторую сцену Мариинского театра. После завершения работ, проведённых под руководством Оганесяна, Счётная палата РФ выявила нарушения на 290 млн рублей. Следующим объектом стала Консерватория, ФАС дважды аннулировала результаты конкурса, в результате он всё же состоялся, но стоимость работ загадочным образом возросла вдвое, с трёх до шести миллиардов рублей. И наконец — реконструкция российского государственного академического Большого драматического театра им. Г. А. Товстоногова. Здесь смета выросла менее чем втрое — с 1,5 млрд до 4,2 млрд рублей.

Эти ли административные действия имела в виду куратор градозащитного движения «Живой город» Юлия Минутина, отозвавшаяся на назначение Оганесяна заявлением, что по её «ощущению, многие решения принимаются им достаточно взвешенно»? И какие изменения заметил Борис Вишневский с тех пор, когда заявил, что Оганесян «в узких кругах известен реализацией очень затратных проектов, которые частично превратились в уродство». Ещё недавно Вишневский считал, что назначение Оганесяна вице-губернатором по строительству не лучшим образом скажется на архитектурном облике уникального города. Неужели депутат заметил радикальные перемены с того момента, как Оганесян получил новые административные функции в виде руководства КУГИ?

Ульяна Коваленко, специально для «В кризис.ру»