Яркая победа Жаира Болсонару на выборах в Бразилии не только подтвердила закономерности правого поворота современной Латинской Америки. Она показала, как социально-экономический и морально-политический кризис поднимает к власти крайне правых. Таких, что ещё пару лет назад считались маргиналами. Болсонару президент уже полгода. Кое-что проясняется. Можно поговорить об опорах праворадикального лидера.
«Чикагские» не любят государство в экономике
Для победы важен сильный лидер, способный убедить миллионы. Но не менее важны сильные группы поддержки. Кто сформировал их для Болсонару? Зарубежные эксперты, в частности, бразильские журналисты Рейнальдо Азеведо и Ана Кристина Карвальеш, говорят о пяти категориях.
Первая – «чикагская». Экономисты-либертарианцы, идейные наследники «чикагских мальчиков», проводивших в Чили экономическую политику генерала Пиночета. Работал на команду Пиночета и бразильский либер-гуру Пауло Гедеш. Во время предвыборной кампании Гедеш был главным экономическим советником Болсонару, а после победы назначен на ключевой пост министра экономики. Другие известные «чикагцы» также получили важные должности: Жоаким Леви возглавил Национальный банк по социально-экономическому развитию, Мансуэто Алмейда стал национальным секретарём казны.
Идейный арсенал этой группы исполнен нелюбви к государству в экономике. Гедеш предлагает приватизировать и распродать «всё, что можно». Включая таких гигантов, как нефтяную госкомпанию Petrobras и энергетическую Eletrobras, Безусловно, эта группа ориентирована на правореспубликанские круги в Вашингтоне. Идеи тотально открытой экономики, одностороннего снижения таможенных тарифов на импорт, строжайшего бюджетного равновесия находят поддержку у проводников экономической линии Дональда Трампа.
Армия и полиция в Бразилии традиционно правы
Вторая мощная группа в окружении Болсонару – «полицейская». Здесь тон задаёт министр юстиции Сержио Моро. Два десятилетия он провёл на посту федерального судьи. Зарекомендовал себя жёстким борцом с коррупцией. Но при некотором политическом уклоне – прежде всего Моро интересовался коррупцией на левом фланге политической элиты. Сержио Моро сыграл ключевую роль в операции Lava Jato, разоблачившей махинации и хищения в Petrobras. Итогом стал импичмент президента Дилмы Руссеф и тюремный срок для популярного лидера бразильских левых экс-президента Инасио Лулы да Силва.
«Полицейские» сторонники Болсонару требуют максимального ужесточения антикриминальной политики. Упростить порядок применения оружия при задержаниях. Строить больше тюрем. «Усилить борьбу против коррупции, организованной преступности и криминального насилия», – главная установка Моро. Над всем этим явственно встаёт тень Delegado – легендарного комиссара полиции Сержио Флеури. Который с одинаково жестокой эффективностью расправлялся и с коммунистическими подпольщиками, и с криминальными авторитетами.
Третий оплот – «казарма». Сам Жаир Болсонару был кадровым военным, дослужился до капитана, демобилизовался, после чего занялся политикой. Вице-президентом Бразилии в паре с Болсонару избран генерал армии Амилтон Моуран, за год до того занимавший ключевой пост в бразильском генштабе. Генерал-артиллерист Моуран – этнический индеец и истовый католик. Командовал бригадой коммандос в джунглях, дивизией, южным военным округом, возглавлял финансово-экономический секретариат генштаба.
При левых президентах Луле и Дилме генерал Моуран военную дисциплину, разумеется соблюдал. Но к властям относился, мягко говоря, очень прохладно. Почти открыто сочувствовал оппозиции, особенно забастовочной. Уйдя в запас, вступил в Бразильскую партию рабочего обновления (PRTB). Это партия ультраправых национал-популистов, католических фундаменталистов и жёстких антикоммунистов (иногда её называют даже неофашистской). «Рабочие обновленцы» исповедуют корпоративно-синдикалистские идеи Жетулиу Варгаса, «Нового государства» 1930-х годов. Принадлежность к PRTB сама по себе много говорит о вице-президенте.
Кроме президента с вице, 7 из 22 членов федерального правительства – «люди в форме». Почти полсотни офицеров запаса разместились на должностях второго эшелона власти – статс-секретарями в министерствах, советниками президента и министров, главами госкорпораций. Бразильские же вооружённые силы, как практически все латиноамериканские армии, имеют в своей истории опыт политической власти. Традиционного вида правоавторитарной диктатуры. Но надо отметить: бразильские генералы, когда посчитали время пришедшим, сами организовали демократический транзит.
Президентский гуру философски сложен, но идейно прост как правда
Четвёртая колонна – идейные ультраправые, адепты философа Олаво ди Карвальо. 72-летний идеолог «жаиризма-болсонаризма» – на редкость колоритная личность. В молодости успел побывать марксистом. Потом принял ислам, даже состоял в тарикате. Его учителем был швейцарский мистик Фритьоф Шуон – сам ученик Рене Генона, традиционалиста, эзотерика и метафизика, пророка тоталитарной «самости» («Намотав чалму из кашемира, клялся на огне черно-зелёном, что явился к нам Спаситель Мира и зовут его теперь Геноном»)… Католический фундаменталист Карвальо убеждён в мессианстве бразильского народа как носителя традиционных консервативных ценностей. Он вроде бы не признаёт себя ни левым, ни правым, но главные его враги – коммунисты и «культур-марксисты». Концепция философа, можно сказать, гениально проста: есть хорошие люди – «те, кто ведёт праведную христианскую жизнь в законе и нравственности», а есть плохие – «леваки, наркоманы, ЛГБТ, коммунисты, анархисты, индейцы, бандиты и правозащитники».
На международной арене Карвальо симпатизирует США и Израилю – но это теперь, при Дональде Трампе и Биньямине Нетаньяху. Барак Обама и Эхуд Ольмерт никаких симпатий у него не вызывали. Особенно первый, которого Карвалью вообще не признавал законным президентом Америки. Негатив у Карвальо вызывают КНР, путинская РФ, исламский мир.
Олаво ди Карвальо имеет много приверженцев в стране. Это очень влиятельная группа поддержки. Сам президент Болсонару и члены его семьи уважают и почитают философа. Карвальо для клана Болсонару – примерно то же, что консервативно-популистский стратег Стив Бэннон для окружения Трампа. Политически вокруг Карвальо группируются большинство пропрезидентских депутатов и гражданских министров – например, министр иностранных дел Эрнесто Араужо и министр образования Рикардо Велес Родригес. К ним примыкают крупные предприниматели, считающиеся «кошельками Болсонару».
Эта группа стремится к структурным реформам прежде всего в культурологической сфере – дабы незыблемо утвердить свою версию христианских ценностей и покончить с «культур-марксизмом». Многие бразильские ультраправые требуют законодательно запретить компартии, левые организации, а то и либеральные структуры заодно с правозащитными. Отдельная мишень – пресса. На вашингтонском приёме, который устроил Бэннон в честь Карвальо, выступил Эдуарду Болсонару-младший (депутат парламента и офицер полиции, фанат delegado Флеури). Он констатировал, что большинство бразильских газет враждебны его отцу – ибо журналисты сплошь марксисты, бандиты и наркоманы. Но ничего: опора правительства в медиа – не традиционные газеты, а альтернативные соцсети… Как же эти темы нам знакомы, однако.
Но ситуацию в правящем конгломерате осложнил внутренний конфликт. Не далее, как в январе. Казалось бы, довольно неожиданно. Олаво ди Карвальо обрушился на… генерала Моурана. Поводом послужил контакт вице-президента с палестинской делегацией – тогда как Карвальо в ближневосточном конфликте поддерживает Израиль. «Из-за таких, как Моуран, через год к власти вернутся петисты при поддержке спецслужб России и Китая», – написал философ в своём Фейсбуке. («Петисты» – это члены левой Партии труда, партии Лулы–Дилмы.) После чего назвал вице-президента ещё и «промадуристом». Амилтон Моуран ответил через тот же Фейсбук риторическим вопросом: «Кого волнует мнение Олаво?» Всё-таки эзотерический ультраконсерватизм геноновского учения не вполне стыкуется с более приземлённым варгасовским корпоративизмом.
Бразильские евангелисты знакомы с гватемальским опытом
Наконец, пятый бастион Болсонару – протестантские фундаменталисты, объединённые преимущественно в Ассамблее Бога и Универсальной церкви королевства Бога. В Латинской Америке политический протестантизм – особенно евангелический, пятидесятнический – форпост крайне правых сил. Самый яркий тому пример – гватемальский риосмонттизм, который американские эксперты называли правлением «клики фанатичных евангелистов».
Бразилия – крупнейшая католическая страна мира. Но здесь уже более 21 млн евангельских христиан. Евангелический парламентский фронт – надфракционная группировка преимущественно правых конгрессменов – объединяет свыше 80 федеральных депутатов. В правительстве представители этой тенденции получили контроль над министерством женщины, семьи и прав человека (оно было доверено пастору–даме Дамарес Алвеш). Реально их общественное влияние ещё сильнее. Эта фракция болсонаризма ведёт упорную борьбу против однополых браков, абортов, «светской идеологизации школ».
Президент Болсонару уже показал себя политиком сильным и харизматичным. Эффективный менеджер в лидерах – это уже немало. Ему нужны качественные группы поддержки. И с этим в бразильских крайне правых кругах пока что проблем нет. Остаётся вопрос: удастся ли их консолидировать? Ответ, вероятно, станет ясен при ближайшем политическом кризисе.
Роман Рудин, специально для «В кризис.ру»