Над Россией и миром навис призрак очередной «гибридной войны». Третьей по кремлёвскому счёту после Украины и Сирии. На этот раз якобы в Ливии, за фельдмаршала Халифу Хафтара. Тут есть существенная особенность. В Донбассе и Сирии Кремль ведёт контрреволюционные войны. Как «Священный союз» государей против народов в позапрошлом веке. В Ливии же речь идёт о разборке за власть без всякой идеологической подоплёки. Сойдёт и так. Не в идеях сила.
Хрущёв и Брежнев искали союзника в Насере, Путин – в генерале ас-Сиси
Информацию запустило агентство Reuters, сославшись, как водится, на «дипломатические источники». Якобы в небольшом египетском городке Сиди-Баррани зафиксировано размещение российского спецназа при беспилотниках. Якобы для вмешательства в ливийский внутренний конфликт на стороне фельдмаршала Халифы Хафтара.
От министерства обороны РФ последовало категорическое опровержение: «Никаких российских подразделений специального назначения в Сиди-Баррани нет». Ещё раньше выступила информационная служба египетской армии: «На территории Египта нет солдат иностранного государства». Ливийская сторона этих сведений тоже не подтвердила. Что в данном случае звучит наиболее достоверно.
Но с другой стороны, Reuters вообще-то за репутацией следит и в принципе фейками не пробавляется. На пустом месте о серьёзных вещах болтать бы не стали. Если огонь действительно не разожжён (пока?), то дым наверняка увидели.
Во-первых, с осени прошлого года идут российско-египетские переговоры о воссоздании военной базы в Сиди-Баррани. В далёкие времена Хрущёва, Брежнева и Героя Советского Союза Насера сюда заходили корабли советского ВМФ. Потом отношения между СССР и АРЕ резко охладились при президенте Садате. В 1972 году советское военно-морское базирование в Сиди-Баррани прекратилось. А через несколько лет Египет вообще превратился во врага Советского Союза. В отличие от соседней Ливийской Джамахирии, где правил «зелёный социалист» Каддафи.
В октябре 2016-го прошла не опровергнутая информация о переговорах по поводу военного присутствия РФ в Египте. Там же, в Сиди-Баррани. Но теперь базироваться предполагают не военно-морские, а военно-воздушные силы. «В случае согласия с условиями обеих сторон уже в 2019 году база может начать работу. Каир готов согласиться на её аренду Москвой для решения первостепенных геополитических задач, отвечающих интересам и египетской стороны», – цитировала российская пресса неназванного источника (совершенно так же, как теперь цитирует Reuters).
Логика тут есть. Как некогда хрущёвско-брежневская КПСС находила партнёра в насеровском Арабском социалистическом союзе, так и путинский Кремль видит союзника в правительстве генерала ас-Сиси. «Новый президент – старые времена» – так характеризуется его политика. Египетская революция обернулась банальной «операцией «Преемник». В отличие от Ливийской революции, которая развернулась всерьёз, в настоящую джамахирию.
Халифа Хафтар командовал повстанцами в войне против Каддафи
42-летнее правление Каддафи привело Ливию туда же, куда КПСС – СССР, а Романовы – Российскую империю. Тирания, революция, развал. Даже жизнеспособное государство можно довести до состояния, с жизнью несовместимого. Тем более подверженное межнациональным, межконфессиональным или межрегиональным противоречиям. Достаточно сказать, что нынешний предводитель ливийских мятежников Халифа Хафтар родом из Адждабии. Это город ливийского востока – нефтедобывающей Киренаики, которая при каддафизме была подмята западной столично-чиновной Триполитанией. И естественным образом взорвалась восстанием в феврале 2011 года.
Халифа Хафтар был одним из тех, кто в 1969 году привёл к власти Каддафи. Молодой офицер-республиканец участвовал в свержении короля Идриса. Потом в генеральском звании начальствовал в каддафистском генштабе. Безуспешно пытался помочь Египту воевать с Израилем в октябре 1973-го. Потом «брат-лидер» возжелал присоединить к Ливии соседний Чад и послал Хафтара воевать туда.
Военно-экономический потенциал отсталого разорённого Чада был несопоставим с ливийской силой. К тому же там имелись коллаборационисты, присягнувшие Каддафи. Казалось, вопрос должен легко решиться. Но чадские антикоммунисты Хиссена Хабре, потом Идриса Деби раз за разом громили и своих, и пришлых каддафистов. Окончательно интервентов разнесли в «Войне тойот» 1987 года. Кстати, провалы Каддафи в Чаде побудили Горбачёва к ускорению Перестройки: советская геополитика явно буксовала, а ВПК давал сбои.
Ответственность за поражение разъярённый Каддафи возложил на Хафтара. Тот не стерпел такого оскорбления. Назревал арест и ливийская версия «дела Тухачевского». Хафтар не стал дожидаться и через Заир и Кению бежал в США. Где, как говорят, сошёлся с ЦРУ. Вступил в подпольно-эмигрантский Национальный фронт спасения Ливии, который вёл активную антикаддафистскую борьбу – вплоть до заброски коммандос и организации восстаний. Но лидером политэмиграции или внутриливийского подполья Халифа Хафтар не стал. Эту позицию прочно занимал либеральный экономист Мухаммед аль-Макриф.
В 2011 году Хафтар вернулся в восставшую Ливию. Стал командовать повстанческой пехотой. Правда, большие успехи на его личном командном счету припомнить затруднительно. Известно, что он руководил войсками в апрельской битве за Брегу, но именно тогда город был захвачен каддафистами. Как-то так получалось, что в поражениях и победах проявлялись другие повстанческие командиры – Абдель Фаттах Юнис, Абдель Хаким Бельхадж, Омар эль-Харири, Хамид Хасси, Хусейн Дабрук, Салах Бади, Нури Абдул Латиф… Перечислять можно долго. Разные это люди – от каддафистского экс-МВД Юниса, отстоявшего в марте Бенгази, до исламистского боевика Бельхаджа, взявшего в августе Триполи. Но в боях проявились все. О Хафтаре же больше слышалось в другом контексте – внутренней борьбы в повстанческом руководстве за военные и политические должности.
В августе повстанцы взяли Триполи. В октябре был убит Каддафи. Ливия объявлена свободной страной. Но карьера Хафтара затормозилась, хотя он и получил высшее армейское звание фельдмаршала. Настолько затормозилась, что он опять уехал в США. Недаром о нём отзываются как о человеке, по-детски обидчивом.
Из Ливии ждали исламистов, но на выборах победили либералы
Во время революции распространялось много страшилок в духе «если не Каддафи, то кто?!?» Не только каддафисты с коммунистами, но и многие либералы истериковали по поводу грядущего халифата, диктатуры Магрибской Аль-Каиды (ИГИЛ, запрещённого и в России, и в Ливии, тогда ещё не было) и т.д. и т.п. Парламентские выборы в послереволюционные годы проводились дважды – в 2012-м и 2014-м. Оба раза победили либералы. В отличие, например, от Египта, где первые же свободные выборы дали большинство «Братьям-мусульманам».
Проблема возникла в другом. Вторые выборы бойкотировали более 80% ливийских избирателей. Почему? Известен ответ студента Мухаммеда Бакера: «Мои друзья погибли за революцию. Мы кровью заплатили за демократию. А результат? Кандидаты много обещают, но ничего не делают, когда приходят к власти». Словом, всё как всегда и везде. Неизбежный в любом революционном цикле этап разочарования и апатии. Которые преодолеваются только «джамахирийскими» методами – когда вооружённый народ учится конкретно спрашивать со своих избранников.
С 2012 года Ливией управлял демократически избранный парламент – Всеобщий национальный конгресс. Председателем был тот самый Мухаммед аль-Макриф из Национального фронта бывших подпольщиков. Правительство возглавлял дипломат и правозащитник Али Зейдан. Заметим: тридцать лет они провели в эмиграции. Их борьба вызывала усмешки: мол, уж не надеются ли эти наивные люди когда-нибудь свалить вечного Каддафи, который правит железной рукой, за которого народ горой? Нет, они не надеялись. Они это точно знали. Потому что никогда не сомневались: свалят.
В июне 2013-го Макрифа сменил Нури Абу Сахмейн – этнический бербер и реальный исламист, основатель «Оперативной сети ливийских революционеров». Это реально многих напрягло: не начинается ли подспудный захват власти фундаменталистами? Вообще-то довольно сильными на востоке, в Киренаике. Бенгази стал местопребыванием ещё одного регионального правительства – «Революционного совета Шуры Бенгази». Известно, что в мусульманских странах называется термином «шура».
Между ливийскими правительствами идёт вялотекущая война
Против этой опасности стали объединяться либералы (в Ливии они не те, что в России, как говорится, «могут и монтировку в руки взять»), местные землячества (привычные к светскому образу жизни), ударные повстанческие силы из портовой Мисураты (вообще держащиеся наособицу благодаря промышленно-логистическому потенциалу своего города).
В июне 2014 года был избран новый парламент – Палата представителей Ливии. Председателем – соответственно, главой государства – стал политически неангажированный юрист Агила Салех Исса. Премьер-министром он назначил Абадаллу ат-Тани, диссидента и политзаключённого при Каддафи. А в конце марта 2016 года был сформирован Президентский совет Ливии во главе с технократом Фаизом Сараджем. Который учредил Правительство национального единства. Возглавили правительство Сарадж и мисуратец Ахемд Майтыг, активный участник боёв с каддафистами за Мисурату и Триполи.
Палату представителей и президентский совет признаёт легитимной властью Ливии цивилизованное мировое сообщество. Отношение к этим структурам в самой Ливии гораздо более сложное. Во всяком случае, из Триполи им пришлось бежать и перебазироваться в более спокойный Тобрук, поближе к спасительной границе Египта. В столице укрепился Новый Всеобщий национальный конгресс – из остатков конгресса старого. Этот орган вновь утвердил своим председателем исламиста Нури Абу Самхейна. Премьер-министром был назначен Халифа аль-Гави – хоть и мисуратец, но лояльный к исламистам.
Между правительством в Тобруке и правительством в Ливии завязалась вялотекущая гражданская война. Вообще, с правительствами в Ливии просто – любая вооружённая группировка может объявить себя таковым. Если у неё хватает сил захватить и удержать более-менее фешенебельный отель в Триполи или Бенгази. Как в нашу Февральскую революцию: собрал дружков с револьверами, объявил себя комендантом всех столовых своего квартала, выписал себе мандат и на основании этого мандата сместил городскую власть.
Так поступили, например, мисуратцы, учредившие в апреле 2016-го Высший государственный совет. Во главе с инженером-строителем Абдурахманом Севехли, политическим лидером мисуратского восстания. На всякий случай, пригодится. Поддерживает этот госсовет то тобрукцев, то триполитанцев – в зависимости от того, кто в данный момент лучше для Мисураты.
Решающей силой выступают ополчения территорий (вроде «Мисуратской бригады») и предприятий (вроде «Гвардии охраны нефтяных объектов» или охранных патрулей с базаров той же Мисураты). А они поддерживают тех, кто в меньшей степени претендует контролировать вольницу. Даже если такие обещания дают исламисты из Нового конгресса или движения «Щит Ливии». Если же обещания нарушаются, вспыхивают бои, теракты и бомбёжки. То в Бенгази, то в Гадамесе, то в Мисурате, то в Зинтане, то в Сирте, то в Триполи.
Случаются и такие интересные ситуации, как ожесточённые столкновения сторонников Аль-Каиды со сторонниками ИГИЛ. Тут, надо полагать, цивилизованный мир втайне даже от самого себя сочувствует Аль-Каиде. Да и в любом случае, исламисты в Ливии не те, что в Ираке или Афганистане. Воспитание другое. Средиземноморское.
«Ливия похожа на Россию времён гражданской войны. Белогвардеец – это Хафтар»
Вот в такую страну и вернулся фельдмаршал Хафтар в 2014 году. С планом захвата власти. Поначалу реакция на это заключалась в слове «Смешно» (произнёс его премьер Зейдан). Но шутки быстро кончились.
Фельдмаршал позиционировался как защитник Ливии от исламистской угрозы. «Мы применим все средства, чтобы уничтожить их, – заявил Хафтар. – Диалога с террористами не будет. Будет зачистка страны». Он организовал несколько удачных атак на Шуру в Бенгази и Конгресс в Триполи. Покончить ни с теми, ни с другими не удалось, но популярность Хафтара резко взлетела. В Бенгази начались демонстрации с его портретами.
Свою антиисламистскую программу Хафтар назвал «Операцией «Достоинство». Заключалась она в военных ударах по исламистам на фоне политической кампании в поддержку его притязаний на власть. При этом Хафтар подчёркивал своё участие в свержении Каддафи. Дабы ни у кого не возникало подозрений в реставраторских замыслах.
Логика позиции сблизила Хафтара с правительством в Тобруке. 2 марта 2015 года он был назначен командующим его вооружёнными силами. Правительство в Триполи, напротив, выдало ордер на его арест. Конкретным поводом послужила воздушная атака на столичный аэропорт Митига 24 ноября 2014-го.
В фигуре Хафтара видится призрак египетского генерала ас-Сиси. Не только подавившего «Братьев-мусульман», но и фактически восстановившего старый режим. Хотя на место свергнутого Мубарака, разумеется, ас-Сиси водворил собственную персону.
Надо сказать, Хафтару удалось консолидировать разрозненные военно-политические группировки Ливии. Против него образовалась широкая коалиция. Объединились не только исламисты всех мастей – джихадисты, алькаидовцы, бенгазийская Шура, формирования Нового конгресса. Ополчение «Щит Ливии». Берберские земляки Нури Абу Самхейна. А главное, к ним примкнули мисуратцы. Патриотический союз – партия Абдурахмана Севехли с военизированной бригадой – стала боевым мотором антихафтаровских сил. Пёстрая компания оформилась в сборную военно-политическую структуру «Ливийской зари».
Хафтар опирается на собственную группу поддержки. Костяк возглавляемой фельдмаршалом Ливийской национальной армии составили бывшие военные и госслужащие режима Каддафи. О возврате к старому они не помышляют, но стремятся гарантировать себя от люстрации. И в нападках на себя винят, конечно, исламистов (кого же ещё). Бывший повстанческий командир 2011-го – удобная для них «крыша».
Вторая категория сторонников Хафтара – федералисты из Киренаики. С простой и понятной целью: законы Бенгази выше законов Триполи, нефтяные доходы остаются на востоке, а вот защиту от внешних неудобств пусть обеспечивает центральное правительство их Триполи. И наконец, Хафтара поддержали некоторые ливийские либералы. Увидевшие в фельдмаршале гаранта светской государственности.
Интересен американский взгляд на ситуацию. Длительное проживание Хафтара в штате Вирджиния закономерно породило мнение о «вашингтонской креатуре». Но администрация Обамы официально открещивалось от него: «Не имеем ничего общего с этим линчевателем». Зато неофициально давались не столь однозначные оценки: «Ливия похожа на Россию времён гражданской войны. Одну часть контролируют белогвардейцы, другую большевики. Белогвардеец – это Хафтар».
Эти слова не бессмыслица. В революционной упёртости исламистов и мисуратцев есть что-то от красной программы и красного же фанатизма. А в хафтаровских лозунгах порядка, дисциплины и стабильности – что-то от белогвардейщины. Насчёт же участия Хафтара в антикаддафистской революции – так и белые в гражданскую войну не собирались возвращать царя.
Москва возмущалась свержением Каддафи, но сотрудничает с одним из тех, кто свергал
Как и следовало ожидать, дружба Хафтара с правительством в Тобруке долго не продлилась. Как только Ливийская национальная армия закрепила контроль над восточными районами, фельдмаршал повернул фронт. Он сделал откровенную ставку на завоевание политической власти для самого себя. Закономерная эволюция для такого рода авторитетов. В России девяностых таких называли «авторами», иногда «афторами». Словно предвидя будущее созвучие, символичную перекличку через моря и пески.
Начались бои между войсками Халифы Хафтара и Фаиза Сараджа. Идут они с переменными успехом. Одновременно воевать с «красной» коалицией на западе и тобрукским правительством на востоке оказалось для «белогвардейцев» очень непросто. Последняя новость с ливийских фронтов пришла 3 марта. Исламистская «Бригада защиты Бенгази» отбила попытку Хафтара взять под контроль нефтяные терминалы Рас-Лануфа.
И тут произошла предсказуемая стыковка. С прошлого года Халифа Хафтар зачастил в Москву. С Путиным пока не встречался, но с министрами Шойгу и Лавровым беседовал уже дважды. И довольно продуктивно. Ему официально обещана поддержка «в разрешении затянувшегося внутриполитического кризиса в Ливии». В январе нынешнего года Хафтар демонстративно провёл видеоконференцию с Шойгу, находясь на борту знаменитого «Адмирала Кузнецова». И пока президентский пресс-секретарь Песков успокаивающе рассуждает: «Излишнее вмешательство России в ливийские дела вряд ли возможно и вряд ли целесообразно» – в СМИ появляются сведения о крупных поставках Хафтару российского оружия, о перевозке сотен раненых бойцов Ливийской национальной армии на лечение в РФ. Сообщалось и о прямом участии российских частных военных кампаний в боевых операциях Хафтара.
Хотя московские собеседники ритуально выражают пожелание, чтобы фельдмаршал постарался найти общий язык с международно признанным правительством Сараджа. Он, кстати, тоже приезжал в Москву. И тоже получил заверения в поддержке. Но разница в приёмах фельдмаршала и премьера различима невооружённым глазом. Именно в Хафтаре усмотрели партнёра, способного создать в Северной Африке форпост кремлёвского влияния. А заодно скоординировать политику на мировом нефтерынке.
Ещё не все забыли, каким шоком стал для властей РФ конец Муамара Каддафи. Какая буря верноподданнического негодования поднялась в Москве. Государя своего самодержца до смерти убили святотатцы неистовые! Но прошло несколько лет, и с одним из революционных святотатцев начинают трогательно дружить. Солженицын в своё время писал, на что энкавэдэшники пустят собственное знамя, если это нужно для вербовки.
Контакты с Халифой Хафтаром подаются как очередной внешнеполитический успех Москвы. Найден сильный человек, проводник интересов, да и просто родственная душа. Путин снова всех переигрывает. Кто против нас с Халифой? Много чего можно сказать. Но лучше всех говорил о Хафтаре покойный Каддафи: «Он был моим сыном, я был его духовным отцом». В общем, надёжный человек. За такого стоит повоевать.
Роман Шанга, специально для «В кризис.ру»