Лет 30-35 назад каждый москвич или ленинградец знал, что такое Сальвадор. Фронт Фрабундо Марти, эскадроны смерти, батальон «Рональд Рейган», арихиепископ Ромеро, майор д’Обюссон… «Выполняя план, ты помогаешь борьбе сальвадорских партизан!» Самая маленькая страна Центральной Америки постоянно присутствовала в нашей жизни. Потом война кончилась (непонятно чем), и о Сальвадоре забыли. Теперь он напомнил о себе снова. В духе времени: войну ведут не коммунисты с фашистами, а бандиты между собой и с правительством. И об этом снова узнаёт весь мир. Масштабы вынуждают беспокоиться даже через океан.
Правительство идёт на переговоры с блатарями, исходя из реального соотношения сил
По территории Республика Эль Сальвадор ненамного превышает Чечню, населения примерно на миллион больше, чем в Петербурге. Только в столице живёт полмиллиона человек, остальные города намного меньше. Но футбол любят повсюду. В том числе в небольшом Дельгадо. Где вчера на матче застрелили пятерых. В том числе двух игроков из команды города Трансито. Остальные – боевики местной уличной группировки. Они и были целью. Футболисты погибли случайно, от шальных пуль, выпущенных из киллерской машины.
Многие тут же подумали о стадионной разборке фанатов. Но официальная полицейская версия иная. Разборка, но не фанатская, а бандитская. Возможно, даже не местная. Борьбу за контроль над Дельгадо возобновило криминальное сообщество из столицы – Сан-Сальвадора.
Именно – возобновила. Три года в стране было относительно спокойно. В 2012 году крупнейшие сальвадорские группировки – столичные МС-13 и Калле 18 – официально заключили перемирие. Можно сказать, при посредничестве правительства, которое фактически участвовало в переговорах. Криминальные боссы обязались прекратить организованное насилие со стороны своих спецназов и сдерживать убийства неорганизованные, совершаемые отмороженной молодёжью. Со своей стороны, полиция обещала прекратить аресты. Такой социальный мир и гражданское согласие: правительство идёт на переговоры с блатарями, исходя из реального соотношения сил.
Сальвадор поставил жуткий мировой рекорд: почти по трупу в час
Президентом Сальвадора в день исторического компромисса являлся Маурисио Фунес. Лидер Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти (ФНОФМ). Того самого, партизанского. Во время гражданской войны Фунес был леваком-журналистом, интервьюировал и пиарил повстанческих командиров.
В прошлом году в Сальвадоре прошли очередные выборы. На президентских выборах победу снова одержал ФНОФМ – теперь это респектабельная партия левой социал-демократии. Но два президентских срока там запрещены (всевозможные «рокировки» тоже), поэтому главой государства стал другой человек. 70-летний Сальвадор Санчес Серен был в войну не пиарщиком партизан, а полевым командиром. Привычки у него другие.
Новый президент изменил политику в отношении бандитизма и попытался с ним покончить. Тем более, что партнёры не очень тщательно соблюдали договорённости. Убийств действительно стало меньше, но они не прекратились. А грабежи, рэкет, крышевания, похищения за выкуп вообще цвели пышным цветом.
С начала нынешнего года полиция резко активизировалась. Бандиты посчитали себя свободными от прежних обязательств. В минувшем июне сальвадорцы поставили жуткий мировой рекорд: 677 убийств. В среднем почти по трупу в час. Впервые Сальвадор опередил по этому показателю прежних лидеров – Гондурас и Венесуэлу.
Преступность в Сальвадоре – органическая часть социальной жизни
Преступность в Сальвадоре, как и во всей Латинской (особенно Центральной) Америке – не просто социальная аномалия. Это, как ни тяжело признавать, органическая часть социальной жизни. В банды идут как в фирмы на работу. Только отбор там тщатальнее, испытательные сроки дольше, экзамены жёстче. Экономически это целый кластер с масштабными активами и оборотами. Политически – многочисленный и организованный электорат. Поэтому борьбу с преступностью приходится вести осторожно. Разгром банды, арест главаря тут же отражается потерей рабочих мест, закупоркой финансовых потоков, дестабилизацией общества.
Крупнейшие конкурирующие группировки МС-13 (Мара Сальватруча, «Муравьи-бродяги») и Калле 18 («18-я улица») возникли по однотипной схеме. Появились они в Калифорнии, в среде сальвадорских мигрантов. Американская полиция жёстко их шерстила. Сальвадорские бандиты отвечали не меньшей жестью, но силы были неравны, пришлось отступать на историческую родину. Сохраняя при этом базы в США, распространяясь по странам Центральной Америки и даже проникая в Испанию.
В Мара Сальватруча состоят порядка 70 тысяч человек (не опечатка), в Калле 18 примерно вдвое меньше. (Хотя «восемнадцатые» организовалась лет на двадцать раньше «муравьёв»). Специализация обеих группировок широчайшая – от подрядов на заказные убийства, наркоторговли и детской порнографии до экономического рейдерства, тайного консалтинга и банковских афер. Дополнительную сложность в отношениях создаёт национальный фактор: в МС-13 доминируют мексиканцы, связанные с мощными наркокартелями. Калле 18 – структура более «почвенная», там рулят уроженцы Сальвадора и соседи-гватемальцы.
Единого дона Корлеоне ни там, ни там вроде нет. Структуры сетевые, как и в других бандах. Имена меняются калейдоскопически. Тем более, что вожаков часто убивают. Например, 25 ноября 2014-го погибли «авторитет»-мокрушник Элиасо Ромеро, хозяйка «малины» в Акахутле Каролина Руано и ещё шестеро блатных. Пять лет назад федеральные агенты арестовали в Нью-Йорке Вальтера Торреса по кличке Герцог, курировавшего американское направление МС-13.
Бандиты поставили власть перед выбором: найти ответ или перестать существовать
Сальвадорское общество привычно к вооружённому насилию. Гражданская война 1980-х впечатана в социальную память (а ведь это далеко не единственный кровавый конфликт сальвадорской истории). Более 75 тысяч человек – при 4-миллионном тогда населении – погибли в страшном замесе прокоммунистического ФНОФМ, правого правительства и неофашистских «эскадронов смерти». Надо отдать должное: в начале 1990-х сальвадорцы сумели прекратить резню и не сводить счёты. Страна перешла к конституционному правлению и демократической системе. У власти чередуются бывшие коммунисты ФНОФМ, переквалифицировавшиеся в социал-демократов, и бывшие фашисты из партии АРЕНА, сделавшиеся консерваторами. АРЕНА находилась у власти в 1989–2009 годах. Последние пять лет правит ФНОФМ.
Уголовная преступность, как ясно из вышеизложенного – главная теперь проблема страны. Консерваторы АРЕНЫ объявляли крестовый поход против бандитов. Они вспомнили «эскадронные» методы своего покойного основателя, пламенного антикоммуниста Роберто д’Обюссона. (Американский посол Уайт называл легендарного майора «патологическим убийцей», помощник Рейгана по нацбезопасности Аллен – «психически неуравновешенным эгоцентриком», а оперативники ЦРУ попросту прозвали «Боб Паяльная лампа» за излюбленный метод допросов.) Отставные полицейские и бывшие неофашистские боевики создали тайную организацию «Сомбра Негро» – «Чёрная тень» – и повели с криминалом разговор на понятном для бандитов языке.
Происходящее стало напоминать новую гражданскую войну. Придя к власти, социалисты ФНОФМ заговорили о необходимости решить социальные проблемы, покончить с бедностью, безработицей и беспризорностью. Но не продвинулись дальше переговоров и договоров с криминалом. Потом попытались прибегнуть к силе – ответом стала эскалация убийств.
Социальные технологии антикриминала, как ни парадоксально, с успехом применил консервативный мэр Сан-Сальвадора Норман Кихано. Он попытался отсечь главарей («Есть у нас такие, кого уже ничем не исправишь», – говорил мудрый начальник исправительно-трудовой колонии в советском фильме «Опасные друзья») от социальной базы – трущобной молодёжи. Первых арестовывали или по-тихому сдавали «чёрным теням». А для «орды приблатнённых ребят» устраивались общественные работы, развлекательные тусовки, семинары по духовным скрепам – типа, жить, учиться и бороться, как завещал великий д’Обюссон, как учит партия АРЕНА молодых патриотов Сальвадора.
Боссам это активно не понравилось. И они пошли ва-банк. Картинный расстрел в Дельгадо – чёрная метка властям. Они поставлены перед выбором: найти ответ или перестать существовать, расписавшись, кто на самом деле в Сальвадоре власть.
Никита Требейко, «В кризис.ру»