Страх потерять работу — вот, пожалуй, главное настроение, объединяющее сегодня всех трудоспособных жителей страны — от Камчатки до Калининграда. Как реально складывается ситуация на предприятиях и производствах страны? Об этом корреспонденту «В кризис.ру» рассказал депутат Государственной Думы, зампред Комитета по труду и социальной политике, лидер профсоюзного движения «Защита» Олег ШЕИН:
— Кризис негативно отражается практически на всех отечественных производствах. Это очевидно. Правда, очевидно и другое: зачастую работодатели охотно используют спад в экономике как удобный предлог. Взять хотя бы Туапсинский морской порт. Там объемы работ до сих пор остаются на докризисном уровне, однако руководство порта планирует сократить штат работников на четверть. Люди уже получили на руки соответствующие извещения. Здесь же уместно вспомнить и ситуацию, сложившуюся в строительном комплексе России в сентябре прошлого года. Тогда дыхание кризиса в нашей стране еще не ощущалось, но иностранные рабочие были уволены со строек в массовом порядке, причем без выплаты зарплат.
— Такое впечатление, что в отношениях с работодателями не только гастарбайтеры, но и большинство работающих граждан страны — бесправно. Есть ли в России примеры успешной борьбы трудящихся за свои права?
— Разумеется, есть. Вот свежий пример из моего опыта. Буквально пару недель назад астраханское отделение профсоюза «Защита» помогло шестнадцати работникам «Газпрома» отстоять через суд их право на денежную компенсацию. В результате люди получат семьсот тысяч рублей. Это накопленные за полгода долги монополиста перед ними по надбавке за вредность производства. Полагаю, выигранные иски подвигнут и остальных сотрудников предъявить Газпрому аналогичные претензии.
Кроме того, в числе наиболее эффективных считаю профсоюзы докеров, авиадиспетчеров, железнодорожников, а также профсоюз, действующий на российском производстве «General Motors», и «Единство» — на АвтоВАЗе.
— Сколько всего работников объединяют независимые профсоюзы?
— У нас в стране примерно шестьдесят миллионов работающих. Из них, с учетом Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР), в профсоюзных организациях состоит около 15%. Это девять миллионов человек. Если же мы говорим только о тех работниках, которые сплотились вокруг действительно независимых структур, то это семьсот-восемьсот тысяч человек.
Справедливости ради замечу, что все больше людей осознают декоративный характер ФНПР и покидают ее ряды. Они не простили Шмакову (Михаил Шмаков является председателем ФНПР — прим. авт.) откровенного предательства их интересов. Я имею в виду его горячую поддержку нового Трудового кодекса, в соответствии с которым с 2001 года работодатель имеет право уволить члена профсоюза, пересмотреть размер его зарплаты и график отпуска без согласования с профсоюзом.
Да и чего ожидать от организации, бюджет которой, согласно информации СМИ, на 94% формируется за счет прибыли от собственного имущества и лишь на 6% — за счет членских взносов?! По сути, рядовые члены ФНПР — миноритарии.
— Тем не менее, сегодня власти предпочитают опираться именно на лояльную ФНПР. Не станет ли это в момент обострения кризиса причиной социального взрыва?
— Позицию, занятую властями, я считаю большой ошибкой. Если люди лишены возможности законными методами — путем переговоров, через суд или легальную забастовку — выяснять свои отношения с работодателем, рано или поздно они начнут действовать другими способами. А какими, мы все прекрасно видели на примере недавних событий в Молдавии. Так что не надо доводить людей до крайностей.
Важно, что президент страны Дмитрий Медведев постоянно подчеркивает необходимость наладить открытый и постоянный диалог власти с обществом. Однако не менее важно, чтобы эти намерения были реально претворены в жизнь.
— Осознают ли сограждане необходимость договариваться с теми, кто обеспечивает их рабочими местами? Верят ли сами люди в эффективность мирных переговоров и цивилизованных протестов?
— Давайте вспомним девяностые годы. С одной стороны, избранные активно возводили «долины нищих» — элитные коттеджные поселки. С другой, большинство нуждалось в самом необходимом. Люди ели комбикорма. Самые отчаявшиеся из-за долгов по зарплате кончали жизнь самоубийством. Но и в те времена нам удавалось спасти заводы от мнимых банкротств, а их работников — от массовых увольнений. Случалось, посредством забастовок снимали с постов жульническое руководство предприятий. Главное, что за минувшие двадцать лет люди поняли: их сила в сплоченности. Граждане научились бороться с уплотнительными застройками, вырубкой скверов и несанкционированной деятельностью экологически вредных производств.
А сегодня на дворе другой век и другое десятилетие. У нас выросло новое поколение. Эти молодые люди не знают и не боятся репрессий. И у них есть новые средства коммуникации — мобильная связь и интернет, значит, объединяться для защиты общих интересов им значительно проще. И накопленный активистами девяностых годов опыт в этом деле большое подспорье.
— Сейчас гражданское общество в России находится на нулевом этапе строительства. Но существуют традиции других стран. Например, США или государств Западной Европы. Чья модель, на Ваш взгляд, для нас будет полезнее?
— У каждой страны своя дорога. Где-то она общая с соседями, где-то — своя особенная. Думаю, опыт США нам не подходит — все-таки он не демократичный. А вот европейский путь гораздо ближе. Только одна иллюстрация. Российский закон определяет: если профсоюз объединяет менее пятидесяти процентов работников, работодатель не обязан считаться с его мнением. В европейских странах такого порога нет и близко. Как говорится, почувствуйте разницу.
Другая действующая у нас и вопиющая, по моему мнению, норма — работник может судиться со своим предприятием только по месту «прописки» последнего — то есть по месту юридического адреса. Вот и сидят месяцами экипажи наших судов без еды и воды в иностранных портах, потому что судовладельцы «прописаны» на каких-нибудь Сейшельских островах. Как прикажете с такими работодателями судиться?!
Нас все время пугают кризисом. Да, экономический спад происходит. По оценкам самого правительства, он продлится не менее трех лет. В данный момент все выглядит не так уж страшно, потому что федеральный бюджет сделал огромные финансовые вливания. Однако к марту 2010 года этот денежный ресурс будет исчерпан, и следует ожидать второго удара. Вопрос только в том, сколько мы будем от него оправляться. Но ведь и из кризиса можно извлечь пользу. Это время может стать моментом истины, если мы поймем, что сами ответственны за качество своей жизни. Что только объединившись сможем поднять его на новый уровень.
Беседовала Екатерина Анисимова