На этой неделе Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) пополнилась Ираном. В пекинском секретариате ШОС торжественно подняли иранский флаг, затрепетавшего на ветру рядом со знамёнами Индии, Казахстана, Китая, Кыргызстана, России, Пакистана, Таджикистана и Узбекистана. На саммите было сказано много хороших слов. Как положено, государства-члены ШОС подчеркнули историческое значение принятия Ирана.
В совместном заявлении говорится о политике, «исключающей блоковые, идеологические и конфронтационные подходы». Устами Си Цзиньпина – о недопустимости «строительства барьеров и стен». Устами Нарендры Моди – о необходимости борьбы с терроризмом. Пакистанский премьер-министр Шехбаз Шариф неожиданно подхватил тему индийского врага-коллеги, нарисовав страшный образ «гидроголового монстра терроризма и экстремизма».
В медиа государств ШОС появилось немало статей – как выгодно вступление в для Ирана, сколько выгод получит организация от иранского вступления. Авторы рассуждали о совместном противостоянии доминированию США и Запада, о формировании новой геополитической реальности… Один из российских комментаторов в экстазе договорился – точнее, договорилась – до того, что Иран в ШОС «может ускорить формирование альтернативы ООН».
Западные же СМИ этого события почти не заметили. Отреагировали краткими информационными сообщениями. Значит, глобальный Запад и США не увидели угрозы своему доминированию. Не считают, что мир теперь переформатируется. Не отнеслись всерьёз к вступлению Ирана в малопонятную организацию под названием ШОС.
Главными задачами ШОС провозглашены «укрепление стабильности и безопасности, борьба с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом, наркотрафиком, развитие экономического сотрудничества, энергетического партнёрства, научного и культурного взаимодействия». Т.е. ШОС не является военным блоком. Не является открытым совещанием по проблемам безопасности. Экономического союза и зоны свободной торговли там тоже нет. Очень специфическое объединение с неясными целями и задачами.
Идея принадлежала Китаю. Прообраз ШОС был создан в 1996 году под названием «Шанхайская пятёрка». Входили Китай, Россия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Придумали «пятёрку» в Пекине для разрешения (желательно мирного) многочисленных пограничных, военных и межнациональных проблем со странами Центральной Азии.
В Киргизии и Казахстане с советских времён проживает значительная уйгурская диаспора. С конца 1980-х среди центральноазиатских уйгуров активно действовали сепаратистские группировки, пытались организовать повстанческую борьбу в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. Антикитайские настроения также сильны среди дунган – ещё одной мусульманской диаспоры выходцев из Китая. Создавая «Шанхайскую пятёрку», пекинские власти стремились не допустить повстанческих баз в горах Тянь-Шаня с поддерживающей инфраструктурой в Алма-Ате и Бишкеке.
Также Китай налаживал экономические связи с постсоветскими новыми государствами. И с Россией тоже. Ослаблял прямые российско-центральноазиатские связи, перенаправлял на себя. РФ же интересовала КНР технологиями, прежде всего военными. И готовностью дёшево продавать свои природные ресурсы.
Между Таджикистаном и Киргизией, Киргизией и Узбекистаном, Таджикистаном и Узбекистаном существуют серьёзные территориальные противоречия. Разразились жёсткие конфликты из-за земель и воды. Есть трудности и в отношениях Казахстана с Узбекистаном. ШОС, по крайней мере теоретически, может помочь в урегулировании. Москве трудно было бы выступать в роли «честного маклера». Хотя бы из-за разговоров об «исторических русских землях, отданных большевиками Казахстану». А вот Пекину, учитывая его экономический, политический и военный потенциал, быть арбитром уместно. И ШОС тут весьма кстати.
Вступление в ШОС Индии и Пакистана – куда более интересная тема. Эти страны – непримиримые противники, неоднократно воевавшие друг с другом. Китай исторически поддерживает Пакистан и враждебен Индии. Разумеется, нет ни военных, ни политических, ни экономических интересов, объединяющих Китай, Индию и Пакистан. Зато ШОС – это площадка для переговоров, всегда ведущихся даже между ярыми врагами. Такая площадка помогает избежать самых тяжёлых кризисов: при угрозе войны – а она возникает в Кашмире и Гималаях постоянно – Нью-Дели, Пекин и Исламабад могут оперативно начать консультации через структуры ШОС.
Зато главная цель ШОС – координация антитеррористической деятельности – в этом треугольнике не работает от слова «совсем». Пакистан поддерживает антииндийских сепаратистов от Кашмира до Нагаленда, радикальных исламистов и ультрамаоистов-наксалитов, орудующих в Индии. Наксалиты, появившиеся в 1967 году, десятилетиями воевали против Индии при помощи Китая. Как и националистические фронты в Ассаме, Трипуре, Нагаленде, Мегхалайе, Мизораме и Манипуре. Причём неизвестно, полностью ли прекратилась эта поддержка в настоящий момент. Со своей стороны, Индия, согласно утверждениям Исламабада, поддерживает в Пакистане белуджский сепаратизм, а в Китае оказывает помощь тибетцам (правда, её суть непонятна – в Тибете больше 40 лет не ведутся повстанческие действия).
Китай избегает использовать военную силу за пределами своей страны и воздерживается от превращения ШОС в военный альянс под своим руководством (хотя намёки на такую возможность время от времени появляются). Восстание в Алма-Ате в январе 2022 года показало, что Пекин не готов посылать войска даже в близкий и очень важный для него Казахстан. Но тут появилась Россия – тоже член ШОС, и, как выяснилось, очень нужный.
С другой стороны, Китай использует ШОС для продвижения своего супер-мега-проекта «Один пояс, один путь»; впрочем, для него Пекин использует всё, что только можно. Нелишне здесь и вступление Ирана в ШОС: по иранской территории должен быть проложен важный кусок пути. Правда, в обход России – члена ШОС. Что говорит о несовпадении интересов членов организации.
Таким образом, военная составляющая в ШОС отсутствует. Более того, три важнейших члена военно-политически враждебны друг другу. А когда один член обращается за помощью к другому (Казахстан и Россия), это делается не через ШОС. (В данном случае – через ОДКБ.)
Военные контакты между государствами-участниками идут вне всякой зависимости от ШОС. Пакистан покупает и собирает на своих заводах китайскую военную технику. Иран покупает российское и китайское оружие, продаёт России беспилотники и (вроде бы) боеприпасы. Индия покупает российское вооружение с советских времён. Членство в ШОС никак на это не влияет. Как и не мешает Индии закупать американское, французское и израильское оружие. А вот о поставках в Индию китайского оружия или в Пакистан индийского не может быть и речи. Вот вам и ШОС.
То же и с экономикой. Страны-члены ШОС развивают экономические отношения без оглядки на организацию. Да и в уставе ШОС об экономике ничего, кроме самых общих слов, не говорится. А уж «толстые» намёки ангажированных комментаторов: теперь, мол, члены ШОС откажутся от доллара – просто смешны. Ну да, Россия продаёт Индии нефть за рупии. Но эти рупии тратить российские компании не могут: Индия за свои товары требует от России… доллары. Тот же юань, которому кое-кто предрекает роль глобальной валюты вместо доллара, использовать в российско-индийской торговле невозможно. Представляю себе реакцию индийцев, если бы Москва предложила расплатиться юанями за автомобили «Тата» или соус карри…
Среди целей ШОС заявлено «формирование механизма регулирования политических процессов в Евразии». Поскольку что это такое, понять невозможно, обсуждать эту цель смысла не имеет. Политические процессы регулируются политическими, военными и экономическими альянсами. ШОС не принадлежит ни к одному из этих типов. Да и как будут совместно регулировать политические процессы коммунистический Китай, демократическая Индия, светские Россия и Казахстан, исламские Иран и Пакистан? Понятное дело, никак.
На этом фоне особенно смехотворны умствования «экспертов», пишущих, будто ШОС в лице Ирана «получила опытного в борьбе с санкциями союзника, который умеет противостоять доминированию США». Для обхода санкций нужны средства. У нефтедобывающего Ирана они есть. Прочие умения и таланты не особенно нужны. Просто выстраиваешь серые схемы, переплачиваешь за всё втридорога – и вперёд. Как будто наши управленцы-сислибы к этому неспособны, и должны учиться у иранцев!
Это не говоря, что «опытный в борьбе» Иран бьётся в тисках жесточайшего кризиса. Отчасти вызванного западными санкциями. Но в первую очередь безграмотным, алчным и предельно коррумпированным правящим классом. Страна, откуда больше сорока лет бегут сотни тысяч людей – по горам, рискуя жизнью, куда глаза глядят – это, конечно, ценный союзник. Государство, где эти же сорок лет почти непрерывны массовые беспорядки, восстания и теракты, конечно, научит коллег по ШОС как бороться с терроризмом. Террористическим считается в мире сам режим аятолл. Взрывы Еврейского центра и посольства в Израиле, убийства курдского лидера Абдул Рахмана Касемлу в Вене или последнего шахского премьера Шапура Бахтияра в Париже связывают со печально знаменитым Корпусом стражей исламской революции.
Ирану ШОС нужен для того же, для чего и остальным – в качестве дополнительной площадки для любых переговоров на любые темы. Хотя продавать России беспилотники и артиллерийские снаряды, как и покупать у России и Китая истребители Тегеран и дальше будет, не прибегая к помощи ШОС. Как и Китай будет выстраивать свой «пояс-путь» безо всякой ШОС. Не говоря уже об Индии и Пакистане, которые обратятся в ШОС только в случае очередного обострения ситуации в Кашмире или Ладакхе.
Всемирное обострение ситуации появилось множество объединительных проектов. Призванных сформировать новые надгосударственные структуры – политические, военные, экономические и финансовые. Часто малоэффективные, рассчитанные лишь на пропагандистский эффект. В их числе и ШОС. Вступив в эту организацию, Иран изображает выход из международной изоляции. Но для этого нужно не вступать в невнятные структуры, а изменить политику, превратившую страну древней культуры в государство-изгой.
Евгений Трифонов, специально для «В кризис.ру»