Когда президент РФ решился выводить население из самоизоляции, данные по заболевшим превысили всё предыдущее. Вчера заразились коронавирусом 11656 человек. Сегодня COVID-19 настиг ещё 10899. Среди них путинский пресс-секретарь Песков. Он, впрочем, поспешил предупредить: лично контактировал с шефом более месяца назад, так что выводы делать преждевременно. Может быть. Однако как раз сегодня Путин встречался с Сечиным. Без маски. Лицом к лицу. Не соблюдая социальную дистанцию.
Повод для встречи был, безусловно, самый подходящий. Глава «Роснефти» просил денег. Не только для себя. Для всей отрасли. Которая, несомненно, по-прежнему, наше всё. А ей, отрасли, нужны кредиты, разведка новых недр (особенно сейчас, когда по новой сделке ОПЕК+ добыча сокращается) и низкие тарифы на транзит (тоже очень своевременно).
И правда: о чём сейчас думать главе великой сырьевой державы, как не о новых скважинах? Всё остальное решают за него в регионах. Не только вопросы пособий многодетным семьям и доплат врачам. Но и собственно о режиме изоляции. Путин-то уже сказал главное, объявил, что режима «нерабочих дней» больше не будет. А уж какие на местах примут к этому меры ― теперь не его проблемы. Больше его эти мелочи не волнуют, он перешёл к глобальным вопросам.
А на местах, как оказалось, вполне себе обходятся без его мудрого руководства. И уже давно.
Например, ростовский губернатор Василий Голубев продлил все ограничения. «Совершенно точно, что ещё неделю, до 18 мая как минимум, будут действовать установленные до сих пор ограничения», ― написал он на своей странице «ВКонтакте», которая считается его официальным аккаунтом. И это понятно ― количество заболевших в области растёт: 11 мая ― 88 человек, 12-го ― 95.
В Татарстане, наоборот. Режим «нерабочих дней» прекратился месяц назад, 6 апреля. Крупнейшие заводы ― вертолётный, «КамАз», КАПО (бомбардировщики Ту-160) ― не останавливались ни на день. Но и остальные, даже частные кондитерские производства, не простаивали.
Впрочем, не только в Татарстане. Работали в «нерабочие дни» практически все крупные производства в стране. Работал «Уральский приборостроительный завод» (входит в концерн «Радиоэлектронные технологии», КРЭТ). И не просто работал, а перевыполнял план. По выпуску отечественных аппаратов искусственной вентиляции лёгких «Авента-М».
Дело это, конечно, правильное и очень нужное. Особенно в условиях импортозамещения, когда, кроме отечественной продукции использовать для лечения больных коронавирусом нечего. Хотя Алексей Фёдоров, заведующий операционным отделением Центра сердечно-сосудистой хирургии госпиталя им. Бурденко, опираясь на исследования, в том числе мировые, предупредил, что 86% пациентов, подключённых к ИВЛ погибли, и большинство реаниматологов стараются по мере возможностей избежать перевод больных на ИВЛ. Такое не всегда возможно, поэтому «Авента-М» пользуются большим спросом.
Это наиболее популярные ИВЛ в стране. Более того, в конце марта КРЭТ без всяких тендеров и прочих бюрократических проволочек стало единственным поставщиком аппаратов искусственной вентиляции лёгких для больниц. И естественно, срочно увеличило производство. В десять раз. К концу апреля производство ИВЛ выросло с 10 аппаратов в сутки до 100. Вроде бы здорово. Но, похоже, произошло это в первую очередь за счёт качества.
Сегодняшнее утро в Петербурге началось с жуткой трагедии. В реанимационном отделении больницы Св. Георгия, где находились больные с диагностированным COVID-19, произошел пожар. Погибли пять человек. Все они были подключены к тем самым ИВЛ «Авента-М». Тремя днями раньше, 9 мая в московской больнице ГКБ № 50 имени Спасокукоцкого погиб один человек. Тоже подключённый «Авента-М».
Понятно, что в КРЭТ настаивают, что пожар вызван неправильной эксплуатацией аппарата, плохой проводкой в больницах, несоблюдением противопожарной безопасности, низкой подготовкой персонала. Однако благоразумно приостановили выпуск аппаратов. До завершения проверки. Которую ведёт прокуратура. Возбудившая уголовное дело по ч. 3 ст. 109 УК РФ («причинение смерти по неосторожности двум и более лицам»).
Беглов, как до него Собянин, выразил соболезнования родственникам погибших, пообещал всяческое содействие и материальную помощь.
Вообще, питерский губернатор оказался в очень непростой ситуации. Одно дело быть исполнительным чиновником при строгом мэре, временным местоблюстителем губернаторского кресла или ни за что не отвечающим представителем президента. Другое ― самому возглавить второй по величине российский город, да ещё и в момент жестокого кризиса, наложившегося на мировую пандемию. И без чуткого руководства сверху ― президент-то велел самому решать, что делать. Понятно, что приходится тупо копировать действия старшего товарища из столицы.
Но Собянин привык руководить ещё со времён пламенной комсомольской молодости. Самостоятельно решал вопросы в «лихие девяностые». И не в уютном московском офисе, а в проблемном ХМАО. В общем, умеет московский мэр бороться с трудностями. Главное ― знает, что делает. А вот Беглов, похоже, не очень.
Поэтому повторяет вслед за Собяниным, причём не особенно понимая, для чего. Сказал Собянин, что надо вводить в Москве масочный режим ― Беглов тут же потребовал этого в Питере. Причём творчески гиперболизировав вводимую меру. Ну вот кто ему внушил, что маски и перчатки надо непременно носить на улице. Ладно бы ещё на автобусной остановке, так нет ― во дворе дома, на прогулке с ребёнком или с собакой. Даже, если вокруг никого нет. При этом закрытыми остаются не только крупные супермаркеты, но и парикмахерские, парки, спортивные площадки. Понятно, почему это делается в Москве ― на 12 мая в столице 121 тысяча заразившихся (более 5,3 тысячи за последние сутки), почти 1,2 тысячи умерших от коронавируса. В Петербурге обстановка совершенно иная: заразившихся 8 тысяч человек (за последние сутки 339), умерших ― 58.
Зато Беглов ― чиновник есть чиновник ― чётко определился, сколько и кому из медиков, борющихся в нечеловеческих условиях с коронавирусом, следует платить. Если врач умер ― 1 млн рублей, если получил инвалидность ― 0,5 млн рублей, если только заразился ― 300 тысяч рублей. Причём только в случае, если специальная комиссия признает, что врач умер именно и только от коронавирусной инфекции и при этом не виноват в заражении сам… Почему-то в этом вопросе Беглов Собянина не копирует, решает самостоятельно. Уже сейчас в Северной столице COVID-19 диагностирован у почти 250 врачей, санитаров, медсестёр, фельдшеров, 13 из них умерли.
Кстати, в РФ и сопредельных странах (которые ближе, чем Москва) есть совершенно другие примеры. В Финляндии тоже был введён строжайший карантин, не работали магазины, кафе, парикмахерские, даже сауны. Однако при первых же признаках завершения пандемии финнам разрешили и даже рекомендовали выходить в парки. Прогулки на свежем воздухе ещё никогда никому не вредили. Тем более, что в таких местах даже при очень большом желании нарушать социальную дистанцию практически невозможно, просто необходимости такой нет.
Да что там Финляндия! В Ленинградской области губернатор Дрозденко, сам перенёсший COVID-19, с 12 мая разрешил работу парикмахерских, магазинов, спортивных площадок, рынков даже кинотеатров (при заполняемости залов не более 50% и обязательно в масках). Причём делается это с умом: область разделена на три зоны, в зависимости от ситуации с распространением коронавируса. От того, насколько безопасна зона с этой точки зрения, и зависит строгость режима самоизоляции. Надо полагать, жители Ленинградской области по достоинству оценят эти губернаторские инициативы на следующих выборах. Как и все россияне.
Акулина Несияльская, специально для «В кризис.ру»