Столица Мальдивских островов охвачена столкновениями. Президент ввёл режим ЧП. Официально приостановлены конституционные гарантии прав граждан. Лидер оппозиции обращается к Индии с просьбой о силовой поддержке. Депутаты призывают арестовать генпрокурора и идут под арест сами. Агитпроп РФ в явной растерянности. Разве что советует российским туристам на Мальдивы пока не ездить. Те отвечают, что оплаченных путёвок терять не собираются.
Казалось бы, должно быть понятно. Государственная идеология РФ основана на универсально-отстойном принципе: козлетоном подпевать начальнику. Хоть сирийцу Асаду, хоть фиджийцу Мбаинимараме, хоть покойному Каддафи.
То есть в данном случае – президенту Мальдивских островов Абдулле Ямину. Тем более, что он считается лидером старой клановой аристократии. Таких в номенклатуре любят. Хотя по соседству, хоть на далёких островах. Впору поднимать вопль о майдане, цветном перевороте, руке Госдепа, антироссийском заговоре в мальдивском СПА-салоне и т.п.
Но вот незадача: лидер оппозиции Мохаммед Нашид, который поднимает волну на законного государя, не так давно сам был начальником. Его точно так же свергали. Причём вскоре после Каддафи. В Москве едва успели ему посочувствовать, уже заикнулись насчёт «оранжевой чумы в Индийском океане» – тут дело и было сделано. И что же теперь? Вдруг кто-то помнит политическую биографию Нашида?
С другой стороны, какая разница. После виражей с Эрдоганом – кто-нибудь не запутался ещё, лучший он враг или худший друг? – вряд ли стоит ли переживать за промахи на Мальдивах.
Вкратце напомним, что там происходит. Заварилась тема 1 февраля. Верховный суд Мальдивской республики аннулировал приговоры в отношении девятерых оппозиционеров, осуждённых по обвинению в терроризме. Среди них – Мохаммед Нашид, президент 2008–2012 годов. Надломивший отлаженную систему власти клана Момуна Гаюма. За это и свергнутый в 2012-м массовыми протестами многочисленных сторонников Гаюма. Получивший 13 лет при правлении Абдуллы Ямина – единокровного брата Гаюма. Проживающий, однако, не в мальдивской тюрьме, а в лондонской эмиграции.
Оправдание Нашида и его сподвижников президент Ямин воспринял как мятеж. Собственно, на то есть основания. Выборы предстоят в октябре. Нашид действительно намерен вновь побороться за президентство. Правовые препятствия сняты вместе с обвинением. Сторонников же у Нашида значительно прибавилось – ибо власть Ямина за четыре года доброго следа не оставила. Решение судей само по себе о многом говорит. Ещё показательнее приказ президента об аресте… Момуна Гаюма. Его сын Фариш Гаюм попал в тюрьму раньше. 80-летний патриарх мальдивской политики теперь выступает объективным союзником Нашида. Таковы итоги правления единокровного брата.
Ямин отказался освобождать оппозиционеров. Тюремная охрана, наряду с полицией и армией, подчинены ему, а не Верховному суду. Под арестом оказались и судьи, принявшие крамольное решение. Юридическая процедура быстро переросла в политический кризис, тут же выхлестнувшийся на улицы столицы Мале. Такое развитие событий однозначно инициировано президентом. Который сделал ставку на насильственное подавление оппозиции.
Попытку урегулировать ситуацию в рамках законности предпринял мальдивский парламент. Прогрессивная партия президента Ямина не имеет большинства в палате. Доминируют Демократическая партия Нашида, республиканцы и исламисты. При этом надо заметить, что Прогрессивная партия вообще-то создавалась Гаюмом и надёжной опорой нынешнего «нацлидера» тоже не является. Перспектива импичмента – процедура в законодательстве прописана – вырисовывалась в полный рост.
Взвесив эти обстоятельства, президент отправил к зданию парламента армейский отряд. Несколько оппозиционных депутатов арестованы. Таким образом, Ямин перешёл к исключительной опоре на силовиков. Получивших в порядке ЧП право произвольных арестов и обысков. Инструктирует их генеральный прокурор Мохаммед Анил. Действующий как правая рука президента.
Ответным ходом Нашид призвал солдат и полицейских арестовать своих начальников, а также генпрокурора. Его выступления выстроены в тональности уже состоявшегося главы государства. Как минимум, альтернативного. Не только во внутренней политике. «От имени народа Мальдив мы очень просим Индию направить посланника при поддержке вооружённых сил страны для освобождения судей и политических заключённых, включая Гаюма. Мы просим о физическом присутствии. Просим также США прекратить финансовые транзакции лидеров мальдивского режима, которые проходят через американские банки», – выложил он в своём Твиттере.
Реакция Дели пока неизвестна. Зато Вашингтон уже высказался устами Совета национальной безопасности США: «Америка поддерживает народ Мальдив. Мальдивское правительство и военные должны уважать верховенство закона, свободу выражения и демократические институты. Мир следит».
Партия Ямина считается как бы правоконсервативной. Партия Нашида – как бы леволиберальной. Но едва ли суть конфликта в этом. И Ямин, и Нашид, и Гаюм в равной мере провозглашают демократические принципы. И примерно в равной же мере известны как жестокие диктаторы. Гаюм, конечно, покруче – ибо правил тридцать лет, а не четыре года, как преемники.
Столкнулись не идеи, а кланы, сообщества, групповые интересы. Административный и экономический ресурс Мальдив – это госаппарат, силовики, контроль над турсектором и рыболовством. Напомним, что в свержении Нашида важную роль сыграл профсоюз туристических работников. СПА-центры и массажные салоны оказались тогда главными оппозиционными ячейками. А решила дело полиция. Сможет ли теперь Нашид повести за собой трудящихся туризма, силовиков и рыбаков?
…28 января 2018 года скончался американский мыслитель и общественный активист Джин Шарп. Символично, что произошло это в день всероссийской протестной акции и террористической расправы над её петербургским участником. Шарпа называли «стратегом и технологом цветных революций» – хотя был он лишь вдумчивым честным исследователем и другом честных людей. Что бы он сказал о новом, мальдивском опыте? Шарп искал и открывал пути победы над тиранией без насилия. Там, где такая победа возможна. И учил становиться сильнее противника.
Антон Володонцев, специально для «В кризис.ру»