Наблюдаемая в Таджикистане активизация оппозиционных структур отразила «пробу сил» со стороны США относительно смены власти в этой стране. За последние годы в стране стало заметно больше некоммерческих организаций. Созданы механизмы для изменения внутриполитической ситуации. Показательно, что ставка делается не только на общественно-политические объединения, но и сугубо религиозные, включая выражено исламистские.
Эти организации различны идеологически, разнонаправлены политически. Но их объединяет жёсткая оппозиционность режиму Эмомали Рахмона (в декабре исполняется 22 года его бессменного президентского правления) и нацеленность на смену власти.
Здесь можно усмотреть развитие ситуации по «киргизскому сценарию». Свержению президента Киргизии Курманбека Бакиева в 2010 году также предшествовало создание в «околодипломатическими» американскими структурами широкой сети НКО, сыгравших важную роль в его последующем падении. При этом, разумеется, нельзя упускать из виду объективные внутренние факторы – жёсткое межклановое противостояние наверху, массовое недовольство в низах.
Следует отметить, что стремление Вашингтона сменить режим в Таджикистане обусловлено не только желанием ограничить российское влияние в Центральной Азии.. Несмотря на свои достаточно близкие отношения с Москвой, президент Рахмон неоднократно доказывал, что не является пророссийским политиком. Он подчёркнуто дистанцировался от Кремля, отказывался от участия в его интеграционных проектах, неоднократно ущемлял интересы бизнеса из РФ.
Однако у Москвы остаются серьёзные возможности скорректировать курс Таджикистана. Среди главных рычагов – зависимость Душанбе от денежных переводов таджикских гастарбайтеров, работающих в России. Они являются важнейшим источником роста местной экономики. Другой фактор – серьёзное военное присутствие РФ в Таджикистане. В конце концов, сам приход Рахмона к власти – результат победы в гражданской войне 1992 года, исход которой определила российская 201-я дивизия.
Именно это обстоятельство «нивелировало» его курс, не давая Рахмону занять откровенно прозападную позицию. Однако он успел диверсифицировать свои политико-экономические связи. Так, в последние годы заметно усилились контакты с Китаем, претендующим на получение военных баз на территории Таджикистана.
Подобное внимание к одной из наименее развитых экономически стран постсоветского пространства далеко не случайно. Таджикистан обладает крупнейшими энергоресурсами и запасами руд цветных металлов. Таджикский природный газ и уран ещё не начинали всерьёз осваивать. КНР, испытывающая потребности в дополнительных объёмах сырья, стремится превратить Душанбе в своего сателлита. Этому напрямую способствует географический фактор. Рахмон уже не раз шёл на серьёзные территориальные уступки Пекину.
Важнейший побудительный мотив Вашингтона в Таджикистане – не допустить дальнейшего расширения китайской орбиты в регионе
Поэтому важнейший побудительный мотив Вашингтона в Таджикистане – не допустить дальнейшего расширения китайской орбиты в регионе. США продолжают стратегию сдерживания КНР в Центральной Азии. Ставки в борьбе высоки. Контроль над Душанбе обеспечил бы Пекину плацдарм в борьбе за Узбекистан. Успех же в Ташкенте позволит Китаю напрямую обеспечивать себя сырьём из Ирана и Туркмении. Это минимизирует риски морской доставки через уязвимые для ВМФ вероятного противника проливы Юго-Восточной Азии.
Последние события наглядно продемонстрировали рост китайского влияния в Таджикистане. Именно благодаря непосредственной помощи китайских спецслужб Рахмону удалось предотвратить «октябрьский переворот» со стороны проамериканской оппозиции. Проявился конкретный расклад сил и степень влияния внешних игроков в регионе. Происходящие здесь процессы отражают общее развитие ситуации, связанной с приближением смены правящих верхушек в Узбекистане и Казахстане, с грядущем дележом их наследства.
Без кровопролития и серьёзных потрясений в постсоветской Средней Азии обошлась лишь смена власти в Туркмении (там ограничилось арестами и посадками проигравших в подковёрной борьбе). Таджикистан прошёл через кровавую гражданскую войну, Киргизия – через бунт и путч. И теперь, судя по обострению полярных интересов внешних игроков, обновление политических режимов в государствах Центральной Азии с высокой долей вероятности не будет мирным и бесконфликтным.
Сергей Балмасов, специально для «В кризис.ру»