В 2018 году Россия должна принять чемпионат мира по футболу. С учётом нынешней международной обстановки эти планы подвергаются периодической проверке на прочность. Впрочем, это бы произошло и без всяких Крымов и Новороссий. Слишком уж прочен коррупционный имидж. Правда, пока руководство ФИФА лавирует. Сначала Майкл Гарсия по её просьбе копается в грязном футбольном белье, а когда нарывает некие факты, то его тихо сплавляют. И то верно – при нынешнем президенте Йозефе Блаттере эта тема всплывает с пугающей регулярностью.
Справедливости ради отметим, что причастность к мздоимству футбольных функционеров отмечают не только в российском разрезе. Тоже ЧМ-2022 в Катаре с его 40-градусным летом уже стал притчей во языцех. Однако мало кто хочет раскачивать футбольную лодку. Поэтому коррупционная тема спускается на тормозах.
Но есть и другие вопросы. Например, расизм и как с ним бороться. Проблема практически универсальна, подходит и к России. Призрак банана по-прежнему витает над нашими стадионами.
На днях организация «Футбол против расизма в Европе» подготовила мощный доклад о расизме в российском футболе. Если в этом вопросе не наведут порядок, то нас ждут новые санкции, пригрозил Блаттер. На этот раз – футбольные. Дословно: «Я знаю о докладе. Конечно же, мы обеспокоены этой проблемой. Естественно, нужна образовательная программа для борьбы с расизмом, и если это явление никуда не исчезнет, нужно будет накладывать санкции». Рассмотрим, в чем суть проблемы.
Первые темнокожие футболисты, Робсоны и Андрадины появились в российском футболе в самом начале 90-х. Оставим за скобками, на каких бразильских пляжах их нашли наши селекционеры. Парней встречали на ура, чуть ли не носили на руках. Лидером в этом плане одно время был тульский «Арсенал». Тот самый, который сейчас укомплектован не просто светлокожими, но притом исключительно русскими игроками. Никакого расизма, просто у «канониров» нет денег на покупку звёзд любого цвета кожи.
Спустя несколько лет эйфория понемногу прошла, народ стал присматриваться к игровым кондициям смуглых легионеров. Однако о каких-то расистских выходках речи не шло. Националисты предпочитали давить в подворотнях среднеазиатских наркоторговцев и дворников, зачастую путая одних с другими.
Началом новой эры в межнациональных отношениях на российских футбольных полях стал четырехлетней давности эпизод с игравшим за махачкалинский «Анжи» маститым бразильцем Роберто Карлосом. Случилось это на петербургском стадионе «Петровский». Кадр с протянутой в его сторону рукой, в которой был зажат полуочищенный банан, стал неким мемом. Потом вроде выяснили, что история была случайна и болельщика с фруктом просто толкнули не в то время и не в том месте. Но осадок остался. В темнокожих игроков с трибун практически всех российских стадионов полетели бананы.
Кстати – упоминание о «Зените» в расистском контексте вовсе не случайно. Слоган его ультрас: «В цветах «Зенита» нет чёрного!» достаточно популярен, и не только. Он – действенен. Во всяком случае, негров в петербургской команде нет и не предвидится. А когда в нём стали появляться, скажем так, футболисты не совсем европеоидного типа вроде Халка и Витселя, то среди фанатов разгорелась целая дискуссия. В результате они пришли к консенсусу – этих неграми не считать. Ну совсем как в нацистской Германии, когда главари Третьего рейха во избежание ненужных вопросов назвали союзников-японцев «арийцами Востока».
Впрочем, негритянская тема в докладе если и звучит, то лишь косвенно. Во главу же угла поставлены случаи демонстрации нацистской символики (72 факта) и выпады против кавказцев (22 факта). Всего же за два года эксперты набрали двести случаев нетолерантного поведения. В первую очередь со стороны болельщиков. И ведь не поспоришь. Хотя нюансы российской ментальности явно не обозначишь таким термином, как дискриминация. Для России его использование применительно к кавказцам вообще выглядит нонсенсом. В футболе – в том числе.
До недавних пор в российской премьер-лиге выступало две команды с Северного Кавказа – грозненский «Терек» и махачкалинский «Анжи». У первого есть самый главный болельщик в лице Рамзана Кадырова. У второго самым главным болельщиком является один из богатейших людей страны Сулейман Керимов. Первый может прямо на стадионе обозвать разными нехорошими словами судью матча, второй интеллигентно потратил сотни миллионов долларов на покупку зарубежных и отечественных звёзд. «Терек» уверенно играет в чемпионате, «Анжи» разорился и скатился в низший дивизион.
В Грозном к приезжим болельщикам относятся в целом терпимо, в Махачкале их практически после каждого матча избивают службы безопасности и закидывает камнями местная шпана. Это так и называется – «дагестанский камнепад». Такова квинтэссенция, которую не понять зарубежным специалистам. Так сказать, особенности национального футбола.
Что касается нацистской символики. Она есть. Зачем фанаты разворачивают на трибунах знамена со свастикой, попадают под объективы сотен камер и рискуют не то что надолго лишиться возможности ходить на стадион, но и вообще пару-тройку лет следить за игрой любимой команды из-за решётки? Когда начинаешь разбираться в каждом конкретном случае, то выясняется – ребята не имеют к футболу никакого отношения. В частности, именно так обстояли дела в едва ли не самом громком случае – в октябре 2013 года на матче ярославского «Шинника» и московского «Спартака». Заезжий владимирец затесался на фанатский сектор москвичей и сделал своё черное дело.
Любопытно узнать, как его наказали? По статье «Пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики» его арестовали на… 7 дней. Сравните этот «срок» с приговорами, которые получают участники несанкционированных и даже санкционированных оппозиционных акций, и вам многое станет понятно. Получается, белая ленточка для нашего правосудия страшнее свастики.
Значит, такие истории не имеют никакого отношения к футболу, и наказывать за них нужно без учёта, скажем так, несколько своеобразных стадионных правил. Проще говоря, если вы на улице в подкате собьёте человека и сломаете ему ногу, то можете загреметь на нары. На поле же вы получите максимум дисквалификацию на несколько матчей. И фанатские драки судятся по совсем иным, более мягким критериям, чем обычные уличные разборки. Для многих россиян футбольный стадион – та же подворотня, спальный район, окраина промышленного города с априори жёсткими нормами поведения. И многие из них искренне не улавливают, почему там можно, а здесь – нельзя. Какая дискриминация, какой расизм? Они и слов таких не знают.
В целом можно отметить – авторы доклада из «Футбол против расизма в Европе» начали мерить российские футбольные реалии своим европейским аршином. Это не значит, что проблемы нет. Но когда слышишь фразу: «Этот отчёт показывает довольно страшную картину национального чемпионата, который переполнен расизмом и ксенофобией», то выводы напрашиваются однозначные. Есть силы, которые – в контексте последних событий – хотят избавить нашу страну от футбольного мундиаля. Причём случится это может каким угодно образом. Например, через отказ, прозвучавший уже после постройки стадионов. Так на ветер улетит ещё несколько десятков миллиардов народных рублей. И заметьте, всё будет обосновано и задокументировано. При этом многие наверняка воспримут этот как должное. Одной санкцией больше, одной меньше. Какая разница?
Наше же общество во всей истории больше должен волновать подтекст борьбы с экстремизмом. Шутки шутками, но как раз эта работа окажется в нынешнем российском тренде. А правые ли экстремисты попадут под раздачу, левые или вообще средние – в этом никто особо разбираться не будет.
Аркадий Орлов, «В кризис.ру»